Мастера работали на совесть. Все идеально. Квартира была готова в срок и ждала владельцев. Иван не знал, будут ли они там жить, но это было хорошее вложение денег. Этому его научил Римас, и не успел дед. Но он знал, что внук и так все поймет и сделает правильно.

Приближался Новый год. Время чудес, сказок, счастливых эмоций, подарков, нарядных елок, мишуры. Вот и в доме Ивана и Маши началась приятная предновогодняя суета.

Роскошную большую ель и пять небольших елочек привезли после обеда. Саша Штейн пришел помочь установить большую ель в гостиной у камина. Вместе с Иваном они по выверенной годами схеме установили ель, давая ей возможность прийти в себя до следующего дня.

— Вань, на кой тебе еще пять елок?

— На кой? На той, — хохотнул Иван, — чтобы поставить елочку у детей в игровой, в детской, холле, у нас с Машей…

— Это четыре елочки, — хитро улыбнулся Сашка. — А пятую куда?

— Тебе подарю, балда! В детскую поставишь.

— Вы Новый год у отца будете встречать?

— Нет, Саш. В этом году дома всей семьей будем отмечать. Я уже программу встречи продумал. До 12 ночи старшие будут с нами. Затем отправляются спать. Зато дальше… дальше наша ночь. Хочу на рассвете услышать: «This was the most magical night…»/Это была самая волшебная ночь/.

— Да, брат, это круто! Главное, чтобы никого не принесла нелегкая, — заржал Сашка. — Слушай, а Мика с тобой когда последний раз выходил на связь? Что-то он у нас зарежиссёрился.

— Два дня назад общались по скайпу. Знаешь, я думаю, что Мика скрыл от всех кое-что серьезное. Мы с Машей летали в Прагу посмотреть нашу квартиру и заодно решили поздравить его с днюхой. Он, конечно, не ожидал нас. Так вот. Мика, прихрамывая, вышел в холл и, увидев нас с Машей, отбросил трость, на которую опирался. Я тогда его чуть не прибил. Но ты же его знаешь! Он все тут же перевел в шутку: «Шел, упал, очнулся — гипс». Сказал, что просто сильно ушиб ногу, а трость — это так, для солидности. И я поверил. А Маша нет. Она даже увидела у него небольшой шрам на лбу.

— Я был в шоке, когда понял, что Мика перенес операцию на ноге. Сашка, ты представляешь, каково это — лежать в больнице, да еще с переломом? Если бы не Маша, я бы тогда не выжил.

— Да, Маша твоя героическая женщина. Хрупкая, нежная… Сталь! Чего так смотришь? Сталь такая, что не переломить! Знаешь, как она ответила Пашке, когда он, успокаивая ее, сказал, что ты в реанимации и она может посмотреть на тебя в окошко?

— Нет, конечно.

— А я, Ванька, на всю жизнь запомнил те слова: «Вы не поняли меня, Павел Сергеевич! Я не в зоопарк пришла посмотреть на зверушку. Я пришла помочь своему мужу. Утром он придет в себя. И я должна быть рядом». Знаешь, мы с Арсом тогда переглянулись. Не знаю, как он, но я Машу еще больше зауважал… как женщину, жену… до небес!

— Вань, что касается Мики, я уверен, врачи и девицы с него пылинки там сдували. Конечно, если бы этот балбес позвонил, намекнул хотя бы, родители вмиг сорвались бы к нему.

— Это все так, но я ругаю себя, что не стал пробиваться к его вибрациям. Мне потом дважды виделось, как он лежал в госпитале с переломом. У него последние съемки проходили в Куршевеле. Я видел его падение. Лыжи зацепились за какую-то корягу, и Мика кубарем полетел вниз. Удивляюсь, как он шею не сломал. Там крутой спуск. Я очень хочу, чтобы он приехал и чтобы Михайловский его посмотрел. И еще я думаю, что коряга там оказалась не так уж и случайно.

— Ладно, брат, не будем о грустном. Главное, он жив и, надеюсь, здоров. Спасибо тебе за елочку, — улыбнулся Саша.

— Сашка! — окликнул его Иван. — Если вдруг именно тебя с семьей принесет нелегкая 31 декабря, знай: я с радостью приму вас, но не более чем до часа ночи. Дальше у меня по плану «волшебная ночь».

Они расхохотались и обнялись, а потом ударили кулак в кулак.

— Папа, ты елку завтра будешь наряжать? — Нил явно пришел не просто так, догадался Иван.

— Сынок, ты лучше прямо спроси меня, что тебя больше всего интересует.

— Пап, мы с Сашкой уже взрослые. Не то что эти джуны.

— Кто?!

— Dad, Junior is the youngest in the family

/Папа, джуниор это самый младший в семье/, — объяснил сын. Мы с Сашкой считаем, что мы должны тебе и маме помочь наряжать елку. А джуны будут смотреть и учиться, как мы раньше.

Маша вошла в гостиную и не стала вмешиваться в разговор Ивана с сыном.

— Знаешь, сын, в целом ты прав. Более того, ты дал мне понять ошибку, которую я хотел бы сейчас исправить. Я благодарен тебе за это.

— А какую ошибку, папа?

— Новый год — это праздник для всей семьи. И елку должны наряжать все, не делясь на джунов, мидлов, сеньоров…

Вы с Сашенькой старшие. Значит, мы можем вам доверить стеклянные игрушки, которые вы не разобьете. А Миюшке, как вашей единственной сестренке и самой младшей девочке в нашей семье, мы предоставим право установить Вифлеемскую звезду на макушке ели. А наши джуны, Ник и Мика постараются повесить небьющиеся игрушки. Вы даже сможете научить их водить хоровод.

— Мы все поняли, папочка. А наряжать будем завтра?

— Да, мои хорошие. Утром встанем, умоемся, сделаем зарядку, позавтракаем и займемся елкой.

— А джуны тоже будут делать зарядку? — уточнил Саша.

— Ваши младшие братья обязательно подключатся к зарядке, если вы им поможете и покажете, чему научились.

— Это что, мы как тренеры будем с ними заниматься?

— Скажем так, как помощники тренера. Никуша и Мика еще малы для серьезных занятий. Поэтому мы для них составим облегченный комплекс. Поможете мне?

— Да, папочка. Можешь на нас рассчитывать.

— Мамулечка, мы папе будем помогать заниматься с Микой и Ником. А завтра будем елку наряжать. Ура!

Мальчишки умчались в игровую комнату. Следом за ними убежала и Мия. Скоро проснутся малыши.

— Ваня, ты настоящий чародей, — обняла мужа Маша.

— Маш, а ты электронку свою сегодня проверяла? — притянул он жену к себе на колени.

— Я даже ответила тебе.

Иван быстро достал телефон. Открыл почту и… расплылся в улыбке до ушей: «Вся в твоих руках и фантазиях! Люблю!!!»

— Маша, — зарылся он носом в ее волосы и зарычал, — ты не представляешь, как сильно я люблю тебя. Наверное, во мне кроме Змееносца живет Волк. Я не представляю свою жизнь без тебя, наших детей. Я хочу постоянно быть рядом с тобой, слышать тебя, обнимать, целовать тебя, заниматься любовью с тобой… Хочу слышать счастливые голоса наших детей.

— А вот и они, счастливые голоса детей, — рассмеялась Маша. Быстро поцеловала мужа и соскочила с колен.

— Ваня, ты забыл, что у вас урок, — сказала она, обворожительно улыбнувшись. А я пошла готовить ужин.

К концу занятий Маша привела Ника и Мику. Они обрадовались, увидев отца и братьев.

— Мама, там бат и папа, — указал малыш Мика пальчиком на Нила, затем на Ваню.

— Папа, там бат, — повел пальчиком Ник в сторону Саши и Мии.

Маша и Ваня переглянулись. А старшие мальчишки рассмеялись.

— Пап, Мика сказал тебе, что там брат. А Ник сказал брат на Сашу и на Мию.

— Миу, — повторил Ник.

— Не Миу, а Мию, — поправил его Нил. — Ник, скажи Ми-я.

— Ми-я, — повторил Ник.

— Папа, там ёка, пойдем, — потащил вниз Ивана малыш Мика.

Ник взял за руки Мию и Сашу и тоже начал повторять: ёка, ёка там.

— Братики говорят: там ёлка, — объяснила всем Мия.

— Уф, наконец-то разобрались, — выдохнул Иван.

— Маш, представляешь, на какое-то мгновение я запутался: кто есть кто. Хорошо, старшие Хрюрики выручили.

Елку наряжали всей большой семьей. Сначала достали с антресолей коробки с гирляндами и игрушками. Коробок было много. Спасибо Маше, что все подписала. — Иван Тимурович, к вам Алексей Пятков, — доложил из охранного пункта дежурный.

— Да. Я жду его.

Иван попросил Алексея Пяткова помочь с гирляндами, которыми он собирался украсить холл. Вдвоем они быстро проверили все гирлянды. И начали растягивать самую длинную. Зато весь холл будет в ярких огоньках.