Алиса повозила ладонью по краю стола. Красивое убранство шло ни в какое сравнение с разговорами, которые витали вокруг словно надоедливые мухи над покойником. Пару раз Пит кидал беспокойные взгляды в ее сторону. Алиса размышляла над тем, узнал ли он ее, и она нервно улыбнулась ему уголками губ. Пит не соизволил элементарно кивнуть ей. Он в который раз увлекся разговор с кем-то из королевской семьи. Алисе пришлось вытянуть шею, чтобы разглядеть собеседника старого друга…

— Как он может сидеть рядом с ним и так беззаботно улыбаться? — Надменно хмыкнул Друг, пока Пит распинался перед принцем с лисьей усмешкой на устах. Алиса непроизвольно сжала вилку до боли в запястье. Алисе было неведомо, какими приборами стоило есть десерт, поэтому она предпочла знакомую ей с детства вилку.

Это был он.

Тот мальчишка, который сломал когда-то Питу нос во время подобного ужина. Алису словно унесла река детства, кусая морозцем кожу. Когда Алиса была еще маленькой и несмышленой девочкой, а суровая реальность не обточила гнев Друга, как озеро скалу, детей не допускали до ужина с королевской семьей. У воспитательниц поджилки тряслись от одной только мысли о том, что кто-то из воспитанников мог бы испортить встречу года с аристократией. Однако королевские отпрыски играли с сиротками, якобы выказывая благосклонность короны. Принцы и принцессы в своих золотых с синим и белым одеяниях смотрелись нелепо до колик в животе среди таких оборванцев, как сиротки.

Младший принц, которому, хвала всем хранительницам, не суждено даже прикоснуться к престолу, решил показать свое превосходство над чумазым мальчуганом со смычком в исцарапанной ручке и ударил того головой об стол. Никто тогда не поверил, что принц мог совершить подобное. А теперь у Пита нос с горбинкой.

— А где вы с Джонатаном познакомились? — К Алисе обратилась принцесса со снежными кудряшками под тонкой диадемой. Казалось, в ее легкие и воздушные локоны были вплетены платиновые нити, а глаза были подобны двум агатам.

Тонкие ручки были обтянуты кружевными перчатками до локтей, и она копалась вилкой в картофельном пюре так и не притронувшись к еде. Алиса с Джонатаном одновременно повернулись на ее вопрос.

— Такими путями принцессы не знакомятся, — ехидно хохотнул Друг. Да, из его уст мелодией текла истина. Королевские особы не воруют, привлекая этим внимание таких зазнаек, как Вильцгейм.

— Она забралась в мой дом и упала с балкона, а после оказалась на койке в моей больнице, — Джонатан без зазрения совести выдал на одном выдохе сущую правду. Алиса пихнула его локтем в бок, приложив максимальные усилия, что он аж закашлялся. Он опозорил ее! Так открыто заявил, что Алиса — воровка! Что же, значит, и Алисе настала пора резать правду матку.

— Да, а потом он воспользовался моим несчастным положением и поставил меня перед выбором: либо иду с ним на этот скучнейший ужин, либо у него возникнут претензии из-за того, что я посягнула на его собственность, и он вызовет королевскую стражу, — защебетала Алиса, прихлебнув вина для храбрости и промокнув влажные губы белой салфеткой. Алиса бросила тканевую салфетку с кружевами по краям в сторону Вильцгейма, и ему пришлось ее поймать налету.

— Хотя, признаться честно, такие дорогие цацки, что у него имеются, умные люди не хранят на виду.

Зрачки принцессы округлились от ужаса, и она чуть не задохнулась от такой беспардонности и наглости. Леди так не престало себя вести. Алиса бы поставила на то, что в ее окружении точно нет таких подружек.

— На видном месте? — Джонатан почти серьезно возмутился. — Ты разрубила мой стол, чтобы достать эту «цацку», как ты ее назвала. А он, между прочим, стоил целое состояние.

— Ты сам хранил топор в кабинете. Это ведь настоящее приглашение, — Алиса и Джонатан уже позабыли о существовании принцессы, как она напомнила о себе:

— Забавная шутка, — смех ее был подобен колокольчику ветра на забытом крыльце, что в общем запустении пел соловьем. — Не думала, что у вас все так хорошо с юмором, Джонатан, — она приподняла бокал и отсалютовала ему, наклонившись вперед, чтобы Вильцгейм, видимо, смог разглядеть в глубоком декольте расшитом перламутровым жемчугом все ее богатство.

— Да, в последнее время я особенно полюбил шутки.

— Хочешь расскажу шутку? — Алиса резко повернулась к Джонатану. Он неуверенно кивнул на ее вопрос. — Кто-то может расколоть мир на две неравные части, но лучше у него получается дать по ноге шутнику. Кто это, умник?

— Алиса, не надо…

Алиса не дала ему договорить и топнула по его ноге своей. Вильцгейм не вскричал. Он закусил нижнюю губу и просипел. Из разных уголков зала послышался детский смех новой волной, а гости и работники интерната загоготали с большим усилием, словно им показалась забавной ее выходка. Хотя на самом деле никто, кроме Алиса, Друга и Джонатана, а возможно еще принцессы, не заметил ее.

— Да, это самая смешная шутка, что мне приходилось слышать.

— Алиса, да? — Выпитый алкоголь стер всю жесткость с лица короля. Мужчина весь смягчился. Его карамельные глаза глядели прямо в мои из-под опущенных век. Седина удивительно коснулась его ресниц, что обрамляли глаза хвостом павлина. Только в тот миг Алиса заметила, что нижнее веко король подвел сурьмой на манер кхинов. И сказанное Джонатаном ранее о том, что правитель впускает кхинов добровольно и близится война, теперь казалось вполне реальным, а не сказкой для устрашения.

— Да, ваше величество, — пискляво выдавила из себя Алиса, а Друг возмутился такой покорности. Ничего страшного, потерпит.

— Кем были твои родители, милое дитя? А может и есть? Ты мне кого-то напоминаешь… — Беззастенчиво король накренился вперед.

— Прачка, да кочегар, — хохотнул в ладонь тот принц, что когда-то сломал Питу нос. Если Алиса не ошибалась, то его зовут…

— Александр! — Королева шикнула на него, однако презрение к Алисе ей не удалось скрыть. Ужасная актриса.

— Я не знаю своих родителей, — безразлично выдала Алиса, и рука Джонатана опустилась вниз, сжав ее ладонь, напоминая Алисе, что он рядом и поддержит. Алиса отдернула руку.

— Отвратительно… — Будь у Друга собственное лицо, он бы точно закатил глаза, что видно было бы только белки.

— Я все детство провела в королевском интернате, — продолжила Алиса сыпать фактами, которые они все равно выяснят без ее ведома, если уже этого не сделали. — Воспитательницы говорили, что мои родители погибли во время Сухой Войны. Возможно, принц Александр прав: прачка, да кочегар. Но я стойко уверена в том, что не имеет значения, кем являются твои родители. Королевские особы или служащие. Если ты паршив…

— Да, — Джонатан нагло перебил брань Алисы. Видимо, то была месть за оттоптанную ногу! — Наиболее важнее — кого мы из себя сами лепим. Человек — кусок мрамора. Мы сами высвобождаем желаемую фигуру из камня. Все зависит от рук творца, ваше величество Колв.

— Надеюсь, мы еще свидимся с тобой во время бала сезона листопадов, Алиса, — король одарил Алису снисходительной улыбкой, и пажи закрутились, как яркие и глумливые светлячки, вокруг выпившего короля. Время пира венценосной семьи с сиротками подходило к концу. Все уже начали вставать и собираться по домам, а воспитанники — по постелям, как детский плач раздался, словно гром среди ясного неба. Принцесса, которая до этого терзала Алису с Джонатаном расспросами, капризно топнула ногой и прикрикнула на своего брата, что теперь у них будут проблемы.

— Алиса, — насторожился Друг, левой рукой чуть потянувшись в сторону кинжала на левом бедре. — Не думал, что нам придется пустить этим вечером голубую кровь.

— Тихо, — цокнула Алиса, обходя толпу из аристократии и молодых людей и девиц с диадемами. Рубины в каждой из них сверкали багровыми звездами — вестниками Проклятой Луны. Джонатан плелся за ней, и его тень была впереди Алисы, как щит. Казалось, тот, кто ступит за теневые границы, тут же упадет бездыханно. Алиса выглянула из-за спины Гидеона, и перед ней предстала картина, из-за которой она уже возжелала схватиться за нож: маленькая девочка, перепачканная в вишневом варенье, сидела на коленках перед Александром и хныкала. На лощенных и румяных щечках, что обязательно с возрастом утратят свое умилительное воздействие, были запятнаны не только вареньем, но на них виднелся грязный след подошвы.