И вот оно. Дверь Джеремаи. Это было просто место за закрытой дверью, но, когда мы приблизились к комнате — третьей слева от входа в коридор — я поняла, что не смогу этого сделать.

— Остановись. — Я похлопала Люка по плечу.

— Что? — Он замедлился, но не остановился.

— Остановись. Ты можешь опустить меня? Пожалуйста? — Я встретилась с ним взглядом, таким полным беспокойства и страха, что это разбило мне сердце. — Мне нужно уйти отсюда на своих двоих.

Мне нужно было пройти мимо этой двери.

Мне нужно было быть той, кто оставит это место позади, шаг за шагом.

Люк вздохнул. Затем он поцеловал меня в лоб, его глаза закрылись.

— Черт, ты напугала меня.

Я подалась навстречу его прикосновениям.

— Мне жаль.

— Я испугался из-за Такера. А не из-за тебя.

— Мне все равно жаль, — прошептала я.

— Делай, что тебе нужно. — Он поставил меня на ноги, затем взял за руку. — Я здесь.

Я прислонилась к нему, чтобы немного прийти в себя. Затем пошла, не удостоив взглядом комнату, которая когда-то принадлежала Джеремае. Я прошла мимо двух федеральных агентов, оба сопровождали мужчин в бронежилетах и наручниках к выходу.

И я высоко подняла подбородок, когда добралась до огромной открытой площадки, где Воины устраивали свои вечеринки. По комнате растеклись лужи пива и ликера. Клубы дыма заволокли комнату, кружась вокруг слишком ярких флуоресцентных ламп.

Пятна крови затемняли пол.

Повсюду были люди. Федеральные агенты в такой же одежде, как у Люка, входили и выходили через двойные парадные двери. Один агент толкнул Воина лицом на зеленую обивку бильярдного стола, пытаясь застегнуть наручники на его запястьях, в то время как Воин изрыгал поток оскорблений и угроз.

Для такого количества людей в комнате было на удивление тихо. Кроме одного Воина на бильярдном столе, остальные молчали, сжав челюсти и закрыв рты на замок.

Вспышка красного, белого и синего света из-за двери осветила комнату. Двое санитаров ворвались внутрь с носилками, спеша к мужчине, лежащему на полу в углу комнаты. Это был Воин, лежащий лицом вниз. Его глаза были открыты и безучастно смотрели на ботинки агента, скорчившегося рядом с ним.

Он был мертв? Я осмотрела стены, заметив пулевое отверстие слева от себя. И еще одна пуля пробила букву «А» на черном флаге с нашивкой «Арроухед Уорриез».

Все здание клуба подверглось обыску. На каждого Воина или члена группы, похоже, приходилось по два агента. Вероятно, снаружи были еще мужчины и женщины, которых они уже вытащили.

— Извините.

Я подскочила от голоса позади меня и прижалась к Люку, когда мимо проходил агент. Позади него двое женщин-агентов выводили из комнаты двух пьяных девушек, которые были в облегающих платьях и покачивались на шпильках.

Как только они прошли, Люк потянул меня за руку.

— Пойдем.

Я кивнула, делая шаг, но застыла, встретившись с мрачным взглядом.

Такер Талбот стоял рядом с женщиной-агентом у бара. Его руки были связаны за спиной. За его плечом несколько бутылок из-под ликера разбились вдребезги, и на полки пролились янтарные и бархатистые капли.

В отличие от остальных, агент, стоявшая рядом с ним, не была в тактическом снаряжении. На ней был черный пиджак от костюма, обтягивающий ее фигуру пуленепробиваемым жилетом. Ее отглаженные брюки доходили до высоких каблуков. Она разговаривала с Такером, зачитывая ему его права, но его глаза были прикованы ко мне.

Мое сердце колотилось слишком сильно, но я держала подбородок высоко поднятым. Я выдержала его взгляд и не дрогнула.

Такер Талбот никогда больше не заставит меня съежиться.

Я дам показания против него. И передам ФБР видеозапись, на которой он совершает убийство.

Я доживу до того, чтобы увидеть, как он сядет в тюрьму.

— Он разбил мой телефон, — прошептала я Люку.

— У нас есть копия, — сказал он, затем снова потянул меня за руку. Люк покончил с этим местом.

Я тоже.

Я удерживала пристальный взгляд Такера, пока он не пропал из поля моего зрения, затем отодвинула мысли о нем на следующий день, и крепче сжала руку Люка.

Как только мы вышли на улицу, прохладный вечерний воздух окружил меня, наполняя легкие и прогоняя запах.

Я вдохнула. Впервые, как мне показалось, за многие годы, я вздохнула.

Это еще не конец. У этой ночи будут последствия, но сейчас я в безопасности.

На парковке царил еще больший хаос, чем я ожидала. Шум, который я пропустила в главном зале, казалось, ждал снаружи. Женщины плакали. Мужчины ругались. Пара вела тщетную борьбу с тем, чтобы их не затолкали на заднее сиденье полицейской машины.

— Где Кассандра? — спросила я Люка.

Он поднял свободную руку, указывая на свой грузовик, припаркованный на самом краю стоянки. Она стояла, дрожа, с телефоном Призрака в руке и шерстяным одеялом, накинутым на плечи. Агент, который вынес ее из подвала, стоически стоял рядом с ней.

— С ней все в порядке. Слава богу. — Я направила свои ноги в ее сторону. С каждым шагом становилось легче. Безопаснее. Я плыла. Пока не поняла, что не плыву. Я падаю.

— Скарлетт. — Люк подхватил меня прежде, чем я ударилась о землю.

Надо мной сверкали звезды, кружась в полуночном небе.

— Какая красота.

— Скарлетт. Останься со мной. — Люк встряхнул меня, в его голосе слышался страх. — Останься со мной, красавица. Мне нужно сказать тебе, что я люблю тебя.

Он любит меня. У меня хватило сил только на слабую улыбку.

Затем во второй или третий раз за день — я сбилась со счета — мир погрузился во тьму.

Люк

— Кофе? — спросила Мария, протягивая бумажный стаканчик, до краев наполненный черной дымящейся жидкостью.

— Спасибо. — Первый глоток обжег мне язык, но я все равно сделал еще один. Кофеин был, пожалуй, единственным, что поддерживало меня на ногах в данный момент.

Теперь, когда мое сердцебиение пришло в норму, а страх, который гнал меня всю ночь, почти прошел, я был близок к срыву. Я сорвусь позже, когда буду дома. Когда Скарлетт будет дома.

Я оглянулся через плечо на больничную палату, где она спала. Слабые лучи рассвета проникали в окно. Свет отбрасывал танцующие блики на натертый воском пол.

Волосы Скарлетт были влажными и скручены в узел на белой подушке. Я настоял, чтобы они смыли кровь после того, как зашили порез на ее макушке. Перо, которое она завязала за ухом, лежало на прикроватном столике, рядом с моими ключами и бумажником.

— Как она? — спросила Мария.

— У нее сотрясение мозга. Она истощена. Но с ней все будет в порядке. Доктор хочет подержать ее здесь еще несколько часов, просто на всякий случай.

Когда она потеряла сознание у меня на руках возле здания клуба Воинов, я запаниковал. На стоянке было пять машин скорой помощи, все они прибыли после того, как прекратилась стрельба. Но вместо того, чтобы обратиться к ним, я подхватил Скарлетт на руки и сам отвез ее в отделение неотложной помощи в Эштоне.

Врачи осмотрели ее с головы до ног, но, за исключением раны на голове, с ней все было в порядке. Воины не тронули ее, насколько я мог судить. Она устала. Ее терроризировали. Но она поправится, чего я не мог сказать о других после событий прошлой ночи.

Пятеро Воинов были подстрелены во время налета на здание клуба. Как и двое агентов, хотя ни один из них не был смертельно ранен. Воины, которым оказывали помощь в связи с их ранениями в этой самой больнице, все были под стражей.

Мария не шутила.

После того, как она вчера села в моей гостиной, я выслушал ее план. По правде говоря, он был очень похож на тот, что был у меня в голове. Только вместо того, чтобы Дэш, Эмметт, Лео и я ворвались в крепость Воинов, вероятно, погибнув по пути, она предложила власть федерального правительства.

У нее уже была здесь большая команда. Возможно, это было из-за того, что Кен Рэймонд был убит. Возможно, они уже готовились к облаве на клуб. Я не спрашивал.