Пожилой человек скрепляет рукопожатие со всей силой, на которую способен. Оллрик кивает на прощанье.

– Где моя лошадь? – обращается он к сыну плотника.

– Идёмте, я… – низкорослый мужичок перебивает его.

– Ты лучше, Тирм, с отцом будь, – незнакомец улыбается гостю. – Пожалуйте со мной, господин, я вас проведу.

Алхимик отправляется за своим новым провожатым. На вид ему около пятидесяти. Мужичок полноват, его красное лицо украшают пышные усы.

Оллрик не сильно злится на неудачный визит. За столько лет он свыкся с мыслью, что в его исследовании информацию приходится буквально вырывать из людей.

“Время пребывания в Умилес ещё не вышло, а значит не всё потеряно”.

– Вон, стоит, целёхонька, – тычет мужичок в сторону стражи.

Алхимик хмурится. Сын плотника не выполнил его приказ, а просто скинул заботу о лошади, весьма недешёвой, на посторонних.

Когда от мастерской пару отделяет несколько десятков шагов, простолюдин открывает рот снова:

– Вы простите мне мою дерзость, дражайший господин, но я вот всё никак не могу уразуметь, как это вы сумели так вывести Райта из себя! – маленькие карие глазки бегают туда-сюда. – Я его, считай, с юности знаю. Он, конечно, человек не простой, но, чтоб на благородного взбелениться, такое на моей памяти впервые!

– Да что вы говорите! Я уж, право слово, собирался что-то предпринять, – включается в игру Оллрик: – В моей власти не спускать такое неуважение с рук.

– Будьте милосердны, пожалейте старика, – восклицает мужичок. – Вы лучше скажите, что вам нужно, быть может я смогу, так сказать, уладить проблему?

Оллрик прикрывает на секунду глаза и хитро улыбается.

– У вашего друга странная реакция на слово “алхимия”, – задумчиво тянет он.

– Ох, не удивительно, – простолюдин подкручивает усы.

– Расскажете? – спрашивает чужеземец с наигранным безразличием.

– Ох..

Они останавливаются, не пройдя и трети площади.

– Неужели это такая тайна? – изумляется Оллрик.

– Ну, как сказать, всё же столько лет мы с Райтом плечом к плечу. Как могу я сообщить детали его личной жизни незнакомцу? При всем уважении к вам… – интонация не оставляет сомнений в ценности этого близкого друга.

– Я ни в коем случае не желаю портить ваши отношения и могу заверить, что не тяготею к сплетничеству. Словом, что бы вы не решились мне сказать, это останется тайной, – мягко говорит алхимик.

– Ну, на мой взгляд, вам можно довериться. Однако, если б вы, так сказать, материально подкрепили свои слова, было бы и вовсе замечательно, – мужичок очередной раз трогает растительность на лице и переминается с ноги на ногу.

– В виде чего можно это представить? – жажда богатства отзывается разочарованными нотками в вопросе алхимика.

– Ох, – простолюдин мечтательно улыбается. – Признаться, я всегда хотел выкупить здесь комнату и работать на себя, а не под чьим-то началом. Да только вы сами понимаете… На местные гроши этого в жизнь не сделать.

Господин демонстративно снимает перчатку, а затем и перстень, который он специально изготовил для таких случаев. Самое простое из коллекции украшений, оно заставило взгляд мужика вспыхнуть жадным огнём.

– Думаю, такого вполне хватит и на своё дело и на рабочих, и на всю вашу жизнь, – Оллрик подкидывает кольцо.

Оно делает кульбит в воздухе, сверкнув чистым золотом, и исчезает в руке алхимика.

– Однако, для начала мне нужно понять, что вы меня не одурачите.

– … Что вы, как я могу!

– Кто знает, может же быть такое мнение, что алхимика можно обвести вокруг пальца без последствий. Мне доводилось встречать и развенчивать подобные заблуждения, – предупреждает Оллрик.

Усатый работник чмокает губами:

– Поверьте, у меня такого и в мыслях не было, господин. Но, всё-таки мне б не хотелось остаться с пустыми руками, – давит он на своё.

– Вам придётся поверить мне на слово, или же разойдёмся без потерь, – мужчина разворачивается, чтобы продолжить путь.

– Нет-нет, погодите, – руками собеседника замирают около чужого плаща. – Я верю вам, как же не верить!

– Замечательно, – тогда расскажите мне о вашем друге. Откуда он и как связан с алхимией? Попрошу только быть честным.

– Конечно-конечно, только, давайте пройдём куда, а то… – усатый воровато оглядывается по сторонам.

За время их разговора, распахивается всё больше ворот мастерских. Ветер на площади играючи подхватывает запахи помещений и смешивает между собой, обдавая беседующих запахами дерева, гари и чего-то кислого.

– Мне здесь вполне комфортно, рассказывайте, – Оллрик и не думал двигаться с места.

– Ох, что ж. С чего бы начать такого… Ага, да. Райт-то сам не отсюда. Точного названия той деревушки я не вспомню, честное слово, – мужичок нервничает и оттого больше не вплетает в свою речь любезности. – Он, когда сюда работать пришёл, я уже, значится, тут был. Вы не глядите, что я его младше. Так уж вышло, что с самого сознательного детства я тут нахожусь. Мне тогда лет семь, наверное, было или даже девять… Но, не об этом речь! Помню, что с матерью его покойной он поселился в нескольких улицах отсюда. Там для местных жильё было, – он указывает на юг. – Ну и работал тут, старался. Хотя, как говаривал покойный мой отец: сильного таланта у него не было. Не удивительно, он-то здоровым лбом сюда пришёл, без опыта, без понимания… Однако, взял, так сказать, упорством. Вот… потом, годкам к сорока женился, сыном обзавелся. У них ещё дети были, да от хворей полегли. Только младшая сдюжила, при замке теперь значится.

– Прекрасно, а, как стало быть мать его звали? – уточняет алхимик.

– Ой, такое спросили, – хмурится собеседник. – То ли Нура, то ль Нара… Я ж её и не видел, поди.

– Найра, быть может?

– Может и так. Найра, да. Точно! Оно самое. Найра из Золотого сада. Глядите, и деревню ту вспомнил, – мужичок улыбается и сильнее покраснел.

Оллрик сохраняет внешнее спокойствие. Его чутьё не подвело. Впрочем, не первый и наверняка не последний раз.

– Прекрасно, а что по поводу алхимии? – подводит он к главному.

– Дык говорят, дед его алхимиком был. Кем – не знаю. И что такого случилось у него – тоже. Но, вам ли не знать, какие опасности для простого люда вы там изучаете, – приглушённым голосом шепчет мужичок.

– Понятно… – тянет Оллрик: – А есть ли у него ещё родственники, или может, заглядывал кто похожий. Например, молодой темноволосый парень. Бледный такой с тихим голосом. На полголовы меня ниже.

– Родня? Хм… – лоб работяги идёт морщинами от натуги. – Да, знаете, вроде нет у них никого… А про парня, – повисает пауза, в течении которой алхимик буравит собеседника взглядом. – Знаете, а ведь и верно. Был такой! Как забыть-то! – мужичок хлопает в ладоши. – Помню, лет эдак с десять назад объявился. Ему какая-то мелочь нужна была. Он и подошёл, когда обед был. Так Райт так побледнел, я думал – помирать собрался! Ну, хах, обошлось.

– И что дальше?

– А потом, хм. Да выгнал он его. Только так, не как вас. Вы только не гневайтесь, но с тем парнем он говорил спокойно и тихо, – мужичок усмехается. – Мне, право, показалось, что Райт испугался тогда.

– Он как-то это объяснил? – пальцы постукивают по бедру.

– Отмахнулся. Честное слово, больше не знаю о том ничего. Вы может, с детьми его поговорите. С ними он всем делится. Лучше, правда вам Энн найти. Она помягче по характеру будет. Из замка отлучается достаточно часто и сюда хаживает. Кстати, это как раз сегодня быть должно.

Оллрик смотрит на мужичка.

– Хорошая идея.

В следующий миг он протягивает ему обещанное вознаграждение. Всё же, человек этот, несмотря на свою продажность, ни разу ему не соврал.

– Благодарю, искренне благодарю, милостивый господин! – колечко сразу же скрывается за пазухой.

– Спасибо, что поделились этой тайной, – темноволосый натягивает перчатку. – Я её сохраню, как, думаю, и вы нашу беседу.

Простолюдин активно трясёт головой. Мысли его витают где-то в другом месте.