– Гревин Итон, ты решила меня убить? Так я уже не та Мэлисента. Здесь я маг жизни и маг смерти, – отбрасывая одеяло и спуская ноги вниз, продолжая смеяться, говорила Мэл.

– Так ты меня знаешь? – входящая женщина остановилась, но магию не убрала, она клубилась вокруг нее, плавала, обхватывая ее запястья, тонкую шейку, спускалась к ногам и поднималась к груди.

– Конечно, я даже знаю, какую магию ты решила сейчас на мне применить. Магия замена души?

Гревин опустила руки: – И кто ты?

– Пророк, здесь я пророк. Вершу так сказать суд, – Мэл встала. Да, она раздета, да, она не думала, что встреча состоится именно таким образом, да, она готовилась к другому, но что есть, то есть.

Гревин обошла ее по кругу, рассматривая: – И зачем ты здесь? Ну, вершила бы суд себе там, внизу, зачем пришла сюда? Король не постоянен, ты ему быстро надоешь. Ну, погреется он в лучах твоей магии и очень быстро охладеет к тебе. Уходи, зачем тебе разбитое сердце? Или ты воспылала любовью к Герарду?

– Ну, любви ни у него, ни у меня, нет. Потому и разбитых сердец тоже не будет. Но понимаешь, я ведь пришла сюда не за его любовью, а за тем, что мое, а ты это чуть не убила.

– И что же это? – Гревин остановилась перед Мэл и приподняла бровку.

– Хенол. Он мой, а ты его довела почти до безумия. А я не люблю, когда души терпят такие муки.

– Ай, ну прости! – Гревин отступила на шаг и даже ручкой взмахнула. – Можешь его забрать себе, сказала бы, я бы отдала добровольно.

– Ты считаешь, что после того что я увидела на его теле, я бы тебя простила?

– Он всего лишь душа, как и мы все. Мы мертвы, или умрем здесь, – Гревин убрала магию и улыбнулась. – А давай заключим союз. Я тебе отдам Хенола, а ты мне короля.

Мэл рассмеялась: – Я уже дала обещание, что стану его королевой. Как мне выполнить его, если нарушу, буду похожа на тебя, – Мэл сложила руки на груди и попыталась выровнять дыхание. Ой, как же она хотела, чтобы эта женщина на своей шкуре почувствовала всю боль, через которую прошел Хенол, но не сейчас, сейчас лучше унять свою месть. Как там говорится: месть блюдо холодное. О, она ее еще исполнит, и будет смотреть, как горит в аду эта женщина. Но ради Хенола и Кииха, она должна сейчас выслушать ее, стать ей другом.

– А мы претворимся. Претворимся, что я подчинилась приказу короля и стала твоей служанкой.

– И ты мне поможешь сбежать?

Гревин кивнула: – Да. Помогу. Но ты должна мне обещать, что когда придет время делить постель с королем – эту ночь ты отдашь мне.

Мэл рассмеялась: – Да, пожалуйста. Не горю желанием делить с ним постель. Но и ты мне должна пообещать, что поможешь сбежать с теми, кто уйдет со мной.

– Если тебе нравится жить внизу, я отдам тебе любого, – обрадовалась Гревин. – Но ведь ты понимаешь, что король будет нас искать, потому нам придется уйти так низко, как только возможно. Так что мне нужно много унций, – Мэл смотрела на женщину, наблюдая за Гревин, которая уже праздновала свою победу.

– Я открою сокровищницу и дам столько серебра, сколько ты сможешь унести, – Гревин улыбалась, даже руки потирала. Она уже праздновала победу, совсем забыв, что ее противник не только Мэл, есть еще тот, кто может разрушить ее планы в любой миг.

– Тогда, по рукам. А пока распорядись принести одежду для Хенола, не люблю когда мои игрушки мерзнут. И еще, насчет завтрака для двоих, не забудь напомнить, – Мэл кивнула и указала на дверь радующейся Гревин. А та повела плечиком и улыбаясь вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. – Интересно будет понаблюдать за гордячкой в роли моей служанки, – потом повернулась к двери, за которой застыл Хенол, боясь нарушить ее покой. – Выходи, она ушла.

А Гревин зашла к себе, сняла платье, которое давало ей ощущение принадлежности к высшей касте и достала из шкафа простое черное платье без украшений, с длинными рукавами, с горловиной и без корсета, подпоясалась белоснежным поясом и осмотрев себя, двинулась на кухню, исполнять распоряжение своей госпожи. Что стоит несколько дней унижений, если потом она опять будет властвовать.

***

Герард праздновал уже свою победу: – Как же легко поймать женщину в ловушку. Жалость, ваша самая главная проблема, мои дорогие. Легко приручить женщину – стань слабым и она твоя. Любовь у вас милые, ходит с жалостью рядом. Вы видите лишь оболочку, мы же видим ваши души.

Король сидел в огромном зале, где из мебели был лишь каменный алтарь в центре и его железный трон. Сюда его святая святых, мог зайти лишь он и его слуга. Ну да, еще Киих, который сейчас прислонился к стене и делал вид, что спит. Стоя.

– Киих, что там слышно насчет улья?

– Ну, он уже в пыточной, ждет твоих распоряжений, вернее палач ждет, – Киих отлип от стены и покачал головой. – Ты думаешь пророк, так легко сдастся?

– Я верю в нее. Она не должна меня подвести. А тебе придется побыть моим посредником. Справишься?

Киих улыбнулся: – Она красивая. Не думаешь, что я переманю ее на свою сторону?

– Ты думаешь, она не справится с твоим обольщением?

– Я следовал твоему плану, так что судить, получилось у меня или нет – тебе, – Киих развел руками, а король усмехнулся.

– Молодец. Она поверила тебе, ты хорошо справлялся с тем, чтобы она увидела в тебе друга. Увидеть мужчину – попробуй. Если что, мы разделим с ней постель вместе. Королева у тебя вызывала брезгливость, а вот пророк кажется, тебе понравилась.

Киих кивнул: – Она красивая и смешная, когда злится. Носик так смешно морщит, а когда фыркает, как разъяренный стауд, то ямочки на щечках появляются и губки так смешно топорщит, – Киих улыбнулся. – Знаешь, она такая легкая, что кажется, носил бы на руках и не спускал. И волосы у нее пахнут приятно, не знаю, что за запах, но приятно.

– Ну, вот видишь, уже полпути прошел, она тебе нравится. Осталось завоевать ее сердце, но думаю, если ты постараешься, у тебя получится.

Киих усмехнулся: – Ради нее, я твой. Только скажи что делать.

Ему ответил смех короля: – Пошли ухажер, нам еще ее предстоит увидеть ее слезы. Как думаешь, сильно будем портить шкуру Дазана?

– Думаю, парочки замахов ему хватит, чтобы она согласилась на все. А ты хотел его убить? – остановился Киих и удивленно посмотрел на короля.

– Нет, ты что. Я вообще мирный. Но тут нам нужно ее полное доверие, потому сразу после палача предлагаю отправить пророка наверх, на озеро, – Герард покачал рукой и подмигнул другу.

– Теплый источник?

– Нужно же девушке расслабиться после всех переживаний.

– Чур, я первый! – Киих обошел короля и расставив руки в стороны, заставил его остановится.

– Это моя тебе плата и мой подарок. Но лишь первые пять минут, – Герард положил свою руку на его плечо, заставляя Кииха развернуться, и двинулся к выходу, уже представляя, как будет завоевывать Мэлисенту.

Мэл смотрела как Хенол, под ее взглядом, боялся положить лишний кусочек мясного пирога себе в рот, и не выдержав залезла к нему на колени. Наколов на вилку пирог, заставила его открыть рот и несколько секунд наблюдала, как он пытался его проглотить, быстро прожевывая мягкий пирог: – Не торопись, у нас много пирога.

– Я могу и сам все съесть. Вам стоит лишь приказать, госпожа, – проворчал он, поднимая глаза к потолку, пытаясь не смотреть на сидящую у него на коленях девушку. А та как назло улыбалась. Ее фиалковые глаза светились радостью, счастьем, потому не смотреть в них было просто невозможно.

– А мне приятно тебя кормить, – Мэл перехватила его руку и опять заставила съесть еще кусочек пирога, наблюдая, как он захватывал его губами с вилки, как двигаются его скулы и как Хенол отводит от ее лица взгляд, пытается отвернуться и не знает, куда деть руки. Хотя с руками он все решил довольно быстро – положил ей на бедра. – Расскажи мне о себе, – попросила она, наблюдая, как он пытается прожевать очередной кусок пирога.

– Госпожа, вы еще сами ничего не съели, – Хенол попытался перевести разговор со своей персоны на нее. Смутился, когда девушка придвинулась к его лицу и улыбнулась, положив руки ему на плечи: – Покраснел. Вот что мне в тебе нравится, и нравилось всегда – это то, что из всех моих мужчин именно ты умеешь краснеть и так смущаться. Но знаешь именно за это, я тебя и люблю.