Рано утром Боромир написал две записки: одну Финисту, в которой приглашал молодого воина присоединиться к нему, в четыре часа пополудни, и посетить Дом Цапли в Рай-городе; другую — своей внучатой племяннице. Внучатой племянницей легендарного кузнеца оказалась никто иная, как Стеша Синеглазка. Боромир решил, что лучшая актриса и танцовщица Артоса, станет отличной наставницей и подругой юному воину.
Финист, прочитав записку, с радостью принял предложение Боромира.
В просторной гостиной Дома Цапли, что бы почтить дорогих гостей, собралось около десятка молодых девиц. Здесь были три юные музыкантши: одна играла на дудочке, другая на гуслях, а третья выстукивала нежными ладошками ритм в украшенный лентами и цветами бубен. Финиста и Боромира окружили ученицы Стеши — девочки-погодки от тринадцати до шестнадцати лет. Все в одинаковых красных сарафанах, в вышитых алым и чёрным тоненьких рубашках, у всех волосы острижены до плеч и подвязаны посеребренной лентой вокруг чистых лбов.
Сама Стеша, выйдя на середину гостиной, исполняла для деда и его спутника замысловатый танец-лебёдушку.
Мелкими шажками она семенила по кругу, широкие белые рукава муслинового халата изящно плыли за танцовщицей, когда Стеша поднимала и опускала, словно крылья, тонкие руки; подол голубого, прошитого серебряной нитью, многослойного платья струился и переливался, как водопад, а украшенная настоящим лебяжьим пухом крошечная остроконечная шапочка завершала невинный и чистый образ.
Когда прозвучал последний аккорд, Стеша поклонилась гостям и присела напротив Боромира на принесённую ученицами подушку. Отдыхать и трапезничать в Доме Цапли было принято по восточному: на полу устланном дорогими коврами, на россыпи мягких подушек.
— Прекрасный танец! — хлопнул в ладоши Боромир. — С каждым годом вы всё более совершенны в своем искусстве, любезная Стеша.
Девушка скромно улыбнулась, опустив глаза, но тут же, взмахнув длинными ресницами, спросила Финиста:
— А вам понравился моё выступление, дорогой гость?
— Вы, несомненно, непревзойдённая танцовщица. — согласился молодой человек. — Ваши движения — безупречны. Ни единого просвета для атаки.
Стеша просияла от радости, услышав двойную похвалу:
— Ах, опять про фехтование! — шутливо укорила она Финиста. — Давайте позабудем о делах военных и выпьем вина! Сегодня так жарко!
Актриса одним ловким движением сбросила с плеч халат, оставшись в блестящем голубом платье. Ученицы тут же поспешили убрать её одежду и подали своей наставнице хрустальный кувшин с золотистым напитком.
— О! — Боромир принял кубок из рук внучки, принюхался, сделал маленький глоток, прежде он не пробовал ничего подобного, и расплылся в довольной улыбке.
— Это вино из айвы, я пристрастилась к нему за время моих южных гастролей по Айастану. Чудеснейшая страна и очень гостеприимные люди. — Стеша налила второй кубок и протянула его Финисту, но тот только вежливо покачал головою.
— Простите меня, ясноокая Стеша, но я очень слаб. — смущенно возразил юноша.
— В чём же, дорогой гость? Не уже ли в фехтовании? — удивилась девушка.
По гостиной прокатилась волна лёгкого девичьего смеха. Слова Финиста и его неловкость развеселили обитательниц Дома Цапли.
— Наверное, мой гость опасается, что крепкий напиток притупит его чутьё и повредит тренировкам. — предположила Стеша обращаясь к Боромиру и ученицам.
— Говорят: " Сначала человек пьёт вино, потом вино пьёт вино, а потом вино пьёт человека!"
— Ах, это старые поговорки! — отмахнулась Стеша. — Раз так, позвольте удивить вас иной заморской диковинкой. В Айастане есть люди, которые, как и мой гость, не пьют вина, для удовольствия они выбирают кальян — он не затуманит мысли.
Стеша щёлкнула пальцами и кивнула девушкам, отдавая приказ. Расторопные ученицы всё поняли без слов, они быстро принесли высокую колбу из синего стекла, соединённую с длинной, оплетенной шелковой нитью, полой трубкой. К кальяну прилагалась крошечная медная жаровенка, которую девушки установили над колбой, когда залили внутрь неё воду и собрали чудо-агрегат. На жаровенку положили угольки, прежде заполнив скрытую под нею керамическую чашечку ароматный табаком, потом по очереди вдыхая через вишнёвый чубук из длинной трубки сизый дым, начали раскуривать кальян. Дым опустился в колбу, прошёл через водный слой и очистился, Стеша Синеглазка первой затянулась ароматным дымком, кивнула, вкус и крепость кальяна были отменными. Девушка выдохнула, выпустив к потолку сизые колечки дыма.
— Позвольте узнать имя моего дорогого гостя. — с почтением протянула Финисту гибкую трубку Стеша. Но тот отказался от кальяна, как прежде от чарки вина.
Боромир перехватил трубку, после пары затяжек, он хитро улыбнулся и цокнул языком:
— Имя вашего гостя — господарь Слабак. Подойдёт?
Финист залился краской, шутка старшего друга хотя и была едкой, но совершенно беззлобной. Традиция сохранять инкогнито при посещении Дома Цапли была давней, здесь многие гости носили шутливые прозвища. Стеша Синеглазка прикрыла рот скрывая зародившуюся улыбку, а вот её ученицы и девушки-музыкантши так и покатились со смеху.
Актрисе и её ученицам нравился молодой гость. Нравились его учтивость и то как румянились его щеки, когда он смущался, и то как горели его глаза, когда он говорил о любимом деле — фехтовании.
Пока Финист Белогор весело проводил время в Доме Цапли, за стенами Школы Желторогого Тура царили грусть и отчаянье. После неудачного нападения учеников школы на Финиста Белогора на Вербном мосту по городу поползли слухи.
Стретень Тур был чернее тучи, он рвал и метал, пока наставники и мастера школы валялись у него в ногах, вымаливая прощение.
В главном зале школы по всюду были видны следы гнева Стретеня: со стен были сорваны дорогие шёлковые обои, резные лавки опрокинуты и изрублены в щепу, стол перевёрнут, а похвальные грамоты, висевшие на стенах, разорваны в клочья. Особенно жалко было смотреть на нежно любимые Стретенем, стоявшие на окнах, горшки с геранью. Теперь они валялись на полу разбитые в черепки, среди которых умирали, втоптанные в жирную чёрную землю, ароматные соцветия.
— Мы опозорены! — в бешенстве вопил молодой глава боевой школы. — Вы же знали, что я сам желал встретиться с этим Финистом! Дурак! Зачем я позволил вам отговорить себя?!
— Господарь Стретень, — робко проблеял один из мастеров. — Так никто же не предполагал, что всё так обернётся. Посланных против Финиста бойцов было более чем достаточно, что бы сокрушить обычного воина. Мы были уверены…
— Идиоты! Вы же сами видели на что он способен, его техника превосходит нашу. Финист — далеко не обычный воин!
— Да, но мы послали нашего лучшего воина, вашего названного брата…
— Да?! — в голосе Стретеня сквозила издёвка. — И где же он?! Небось, сбежал из города после первого же боя с Белогором.
— Хватит истерить, Стретень! Я здесь. — хрипло возразил Рог Герд.
Мужчина был мрачен и нетрезв, но твёрдо стоял на ногах и был готов дать ответ.
Рог Герд тоскливым взглядом окинул разгромленную комнату. Он презрительно сплюнул на пол, когда увидел, как лучшие тренера школы ползают, как презренные черви, пачкая дорогие одежды, перед этим юнцом, на коленях. Бардаком учинённым Стретенем в гостиной и гневными взглядами Рог Герда было не запугать.
— Напрасно ты думаешь так плохо обо мне, брат. Я был в городе, пытался узнать как можно больше о нашем враге. — обратился Рог Герд к главе школы. — Репутацию школы ещё можно спасти. Перестань слушать, то о чём сплетничают на улицах и давай думать, что нам делать с этим Финистом.
— И что же ты узнал? — Стретень присел на последний оставшийся целым табурет, вложил меч в ножны.
— Я узнал мало, Финист совсем недавно в городе, но совершенно точно известно, что он навешал кого-то в доме Дудулы. Возможно, сёстры знают кто дал ему приют.
— Так надо это узнать. Может он и сейчас там. — проворчал Стретень.
