— Меня обязательно будут искать, — мне пришла в голову идея, не сказать, чтобы гениальная, но, с определенной долей вероятности, что в нее Мерзкий может поверить — я могу за вас похлопотать перед испанцами, которые нас сюда привезли. Может быть это вам поможет в будущем.

— Ну-ка, удиви меня малыш, чего это я такого не знаю? — бандит слегка отодвинулся от меня, — что это за испанцы, перед которыми ты можешь за меня «похлопотать»? И чем твое «заступничество» может мне помочь?

— Я ничего не знаю про телефон, но майор мне рассказывал про «Золото окраины», которое спрятано на этом острове, — решив пойти «ва-банк», я уже не останавливался, — и про подземелье он мне тоже рассказал, а все, что мне стало известно от майора, я рассказал дедушке. Мой дедушка — полковник, у него есть друзья в армии Испании, поэтому сюда мы пришли на яхте полковника Военно-морских сил Испании, с его офицерами. Вооружены и экипированы они как положено морским пехотинцам. Я думаю, что у них не будет проблем проследить, где мы находимся.

— Слышь чо, ты это серьезно? — Мерзкий гаденько ухмыльнулся, — думаешь я поверю в эту байду? [1]

[1] Жаргонно-пренебрежительное — ерунда, чепуха, что-то совсем неважное.

— Вам придется поверить, когда сюда придут морпехи полковника, — мне ничего не оставалось делать, кроме как поддерживать свою версию о военном присутствии на острове, — у них связи в береговой охране Гренады, поэтому скоро прибудет подкрепление. Я слышал разговор полковника с его друзьями в Сент Джорджес, — я врал напропалую, понимая, что мою ложь проверить невозможно, — они направляют сюда патрульный катер береговой охраны нам в помощь. Полковник сказал, что нас обстреляли бандиты.

— А ничего, что полковник первым открыл стрельбу? — похоже, что Мерзкий заглотил мою наживку про помощь с Гренады, — вы же сами нас обстреляли на дороге, нах… — бандит искренне возмутился, — телефон Оксену расхреначили, чуть без руки не оставили. Мы же только после этого стрелять по джунглям начали, нах…

— Ну вы же понимаете, что право на нашей стороне, тем более, что вы ранили испанца, — я говорил все увереннее, а Мерзкий только хлопал глазами, — а сейчас, вообще, человека похитили, это отдельная статья за похищение. Вам со мной дружить надо, а не ножом пугать.

— Слышь чо, мне кажется, ты немного попутал парень, — бандит опомнился, — это ты у меня связанный сидишь, а не наоборот. Что мне сейчас мешает тебя утопить, а потом сказать, что знать ничего не знаю, видеть никого не видел…

Слова Мерзкого прервал ровный гул дизельного двигателя, который, усиливаясь, приближался к нам с южной стороны из-за мыса. Мы оба прислушались, а в домик ворвался напарник Мерзкого — Андрей.

— Береговая охрана! — бандит присел под окном, выглядывая в него, — патрульный катер. Что им здесь надо?

— Тихо, спрячься и не высовывайся, нах… — Мерзкий рявкнул на напарника и ошалело выпучил на меня глаза, — так ты не врал?

— Не имею такой привычки, — я еле сдерживался, чтобы не закричать во весь голос, чтобы меня услышали на катере, хотя понимал, что на таком расстоянии, из-за шума двигателя, никто меня не услышит, — вы бы лучше сдавались по-хорошему.

Катер береговой охраны, тем временем, сбавляя обороты двигателя, заложил вираж напротив пляжа и направился к берегу. Полицейские собирались причаливать к берегу. Мне было видно, что на борту их не меньше десятка, во всяком случае тех, кто стоял, пригнувшись за бортами, снаружи. Полицейские были вооружены автоматическим оружием, на них были бронежилеты и каски. Складывалось ощущение, что они готовятся к штурму вооруженных преступников.

Мерзкий и его напарник в растерянности переглянулись, Бандиты, явно, не были готовы к такому развороту событий и не знали, что делать. Андрюха передвинулся ближе к окну и наблюдал за действиями полицейского спецназа, а Мерзкий присел ко мне на диван.

С катера береговой охраны, тем временем, скинули трап и на берег начали спускаться спецназовцы. Они посматривали по сторонам, поводя стволами автоматических винтовок и страхуя друг-друга. Я такое в живую видел впервые, мне казалось, что я стал участником какого-то боевика. Первые двое полицейских держали в руках большие прямоугольные щиты, следом, пригнувшись, шла вторая пара бойцов с автоматическими винтовками наизготовку, за ними — третья. На катере их контролировали еще четверо полицейских и двое стояли возле спаренного крупнокалиберного пулемета.

— Они сюда идут, — зашипел Андрюха, — нам звездец!

— Стой, нах… ты что творишь, придурок! — также шепотом одернул Мерзкий напарника, который передернул затвор автомата и выставил оружие над подоконником, готовясь стрелять в полицейских, — они нас не видят, спрячься!

Однако, спятившего от страха бандита, остановить оказалось невозможно, он нажал на курок и автомат затрясся в его руках. Куда полетели пули, я уже не видел, так как Мерзкий сдернул меня с дивана на пол и волоком потянул к двери.

— Бежим! — оказавшись за дверью, бандит одним движением ножа разрезал мне скотч на руках и потянул за собой вглубь острова.

С катера в сторону нашего временного укрытия протянулась цепочка трассирующих пуль крупнокалиберной спарки и стены легкого домика содрогнулись от их ударов. За моей спиной раздался нечеловеческий рев раненного Андрюхи, но тут же стих, как-будто бандит захлебнулся. Я впервые слышал как кричит человек, которого разрывает крупным калибром. Это было страшно до такой степени, что у меня подогнулись ноги и я чуть не упал. Если бы не Мерзкий, который рванул меня за руку и подставил свое плечо.

— Малыш, держись, не падай, я тебя не утащу, — бандит, практически нес меня на себе, — нам надо оторваться от ментов, нах…

У меня в мозгах все перемешалось, я не понимал, почему мы убегаем от полицейских и где спрятаться от смертоносных очередей крупнокалиберного пулемета, только одна мысль билась в голове без конца: «Надо бежать! Иначе — смерть. Надо бежать! Иначе — смерть». Оказавшись в болоте, мы остановились передохнуть, ноги уже отказывались делать шаг в грязи, а в груди все хрипело, булькало и не хватало воздуха. Автоматных и пулеметных очередей со стороны пляжа слышно не было.

— Слышь чо, Марк, ты можешь связаться со своими? — неожиданно спросил бандит, — по телефону?

— Так здесь связи нет, — голова отказывалась соображать, но про то, что на острове нет покрытия мобильного оператора, я не забыл.

— По спутнику, нах… — уточнил Мерзкий, — у твоих есть есть спутниковый телефон?

— Да, а что?

— Сворачиваем в лес, — бандит потянул меня с тропы в джунгли, — сейчас ты позвонишь своим и скажешь про полицейских. После того, что сделал Андрюха, «спецы» не будут разбираться, кто прав — кто виноват, будут штурмовать. Я тебя захватил, но верну твоим, только за то, что они мне позволят спрятаться у вас, — Мерзкий достал телефон, — слышь чо, парень, ты же понимаешь, что я могу тебя пристрелить и сбежать, но я этого не буду делать, мне нужны гарантии от твоих, пережду полицейский штурм и все — разбежимся в разные стороны. Звони, нах… — он толкнул мне трубку в руку и повторил, — звони, пока полицейские с Андрюхой разбираются, потом они пойдут по нашим следам.

— Алло, abuelo, это я — Марк… — у меня перехватило дыхание.

— Марк, ты где? Что с тобой? — в голосе дедушки сквозила тревога, — мы тебя потеряли. Ты что, вылез через пролом?

— Да. Я сейчас в лесу возле болота, — мне никак не удавалось сосредоточиться на разговоре, я постоянно оглядывался на Мерзкого и прислушивался к тому, что происходило на пляже, — я не один, а с Мерзким, мы сбежали от полиции.

— Стоп! Какая полиция? — прервал мои словоизлияния Abuelo Vlad, — это полицейские стреляли?

— Да, с катера береговой охраны, он подошел к пляжу.

— А что ты делал на пляже?

— Слышь чо, он был у меня заложником и сейчас, кстати — тоже, — Мерзкий забрал у меня трубку спутникового телефона, — добрый вечер Владимир Александрович.