Липский с Мигелем сразу начали проверку двери на мины и другие «подлянки», а я отошел к девушкам и достал из рюкзака смартфон Иванчука, который Анюта вытащила из воды. У Серхио был хороший китайский аппарат с защитой от воды IPx8, а это значит, что он не должен был сильно намокнуть, даже полежав на морском дне. Я выложил гаджет на амбразуру, куда доставали солнечные лучи, по идее, здесь он должен был как следует просохнуть.

— Думаешь, что включится? — поинтересовалась Анюта, — он ведь ночь пролежал на глубине четырех метров.

— Смартфон неплохой, может и получится, — я не питал особых иллюзий, но попробовать стоило, — тем более, что он был выключен, когда Серхио его утопил. А чего вы там высматриваете?

— Не высматриваем, а контролируем ситуацию, — с напускной серьезностью заметила Лусия, — нам поручена важная часть моря и острова, за которой надо неотступно наблюдать.

— Ой, какие мы серьезные, — прыснул я, — куда бы деться.

— Не надо никуда деваться, — вступилась за подругу Анюта, — стой с нами рядом и осуществляй визуальный контроль за вверенным участком суши и водной поверхности, — эту фразу она произнесла с таким выражением лица, что мне только оставалось вытянуться в струнку.

— Есть, мой генерал, — я высунул язык от усердия, начал придурковато вращать глазами и приложил ладонь к виску.

К «пустой» голове руку не прикладывают, — незамедлительно съязвила моя подруга, — так мне папа всегда говорил, а он в армии служил.

— Голова у меня не пустая, — я сделал вид, что не понял Анюту, — она полна хороших мыслей и ценных идей. Например сейчас…

— Марк, иди сюда, —позвал меня abuelo, лишив возможности высказать умную вещь, а скорее — ляпнуть очередную глупость, — помощь твоя нужна.

Зайдя в комнату, скрытую за дверью с цифровым замком, я увидел, что все трое мужчина стоят в дальнем углу, что-то разглядывая, однако из-за трех крупных фигур, это «что-то» мне видно не было. Но мое внимание привлек, стоящий в другом углу, пулемет на металлической турели. Я даже сначала подумал, что это не пулемет, а автоматическая пушка типа авиационной. Турель была оборудована небольшими колесиками. «Так вот, что за «направляйки» на полу в зале проложены от амбразуры к амбразуре, — я эти направляющие сразу заметил, только не мог понять, что по ним должно двигаться, — а они оказывается для этой «пушки».

Подойдя ближе к дедушке, я наконец, увидел, что в углу на стене аккуратно расположился небольшой, встроенный сейф. И, надо же так случиться — снова с экранчиком электронного табло.

— Сможешь открыть? — повернулся ко мне Липский, — такая же хрень, как на двери.

— Сейчас попробую, — ответил я, запуская программу на макбуке, — а это пулемет? — показал на турель.

— Да, крупнокалиберный. Он устанавливается перед амбразурами и перекатываясь по направляющим, может «обслуживать» все три окна, — Липский подошел к пулемету и достал из-за него цинк с боеприпасами, — маловат БК, надо посмотреть, где еще может храниться.

— В соседнем помещении на люке, похоже растяжки, — к нам зашел Иванчук, — я не стал поднимать. Посмотрите?

Мы с дедушкой остались вдвоем, он осматривал помещение, а я не торопясь подбирал код для замка. Минут через двадцать в наушниках раздался звук, свидетельствующий, что я нашел все необходимые цифры кода.

— Abuelo, можно открывать, — выдохнул я, — все четыре цифры нашел, пусть «саперы» посмотрят.

В это момент у дедушки зазуммерил спутниковый телефон.

— Да, Альдо. Хорошо. Не встревай, возвращайся к нам, — дедушка говорил короткими, рублеными фразами, — нет, не надо, — он повернулся к нам, — наши «друзья» вышли на берег, их восемь человек, направляются по дороге в эту сторону. Все вооружены.

— Может встретим их на тропе? — Липский кинул многозначительный взгляд на свой автомат, — чего они шляются по частной территории.

— А что ты им предъявишь? — дедушка нахмурил брови, — кто ты на этом острове?

— Главное, наглее действовать, типа мы в своем праве, — Липский ухмыльнулся, — ты же сам знаешь, прав тот, у кого больше прав.

— Нет Михалыч, мы высовываться не будем, — дедушка категорически помотал головой, — сейчас полковник подойдет, все будем здесь. Благо наблюдать за ними можно беспрепятственно. Понадобится вмешаться — встрянем, а пока — всем продолжать наблюдение и не суетиться.

За подошедшим полковником занавесили вход маскировочной сетью и закрыли изнутри двери. Шкив, с помощью которого мы открывали замок, с внутренней стороны легко стопорился прочной задвижкой. Можно было не опасаться, что снаружи маховик сдвинется с места хотя бы на пару миллиметров. Вернувшись наверх, все приникли к амбразурам, наблюдая за передвижением «оппонентов». Группа «Одноглазого» не особо торопясь, приближалась к нашему подземелью. Заросли надежно укрывали амбразуры от взглядов с дороги, поэтому мы не переживали, что злодеи могут нас обнаружить. Нам надо было понять, что именно затеяли нацисты и их помощники.

Прошло минут десять, картинка на наших «экранах» незначительно изменилась: наши противники уже подошли к тому месту, где мы с дороги сворачивали в джунгли. Судя по поведению злодеев, они не собирались сходить с дороги, накатанной квадроциклами. Похоже, что они двигались в сторону дачных домиков. Только я успел подумать об этом, как шедший впереди Мерзкий, остановился и начал рассматривать, что-то у себя под ногами. Затем он позвал молодого парня с автоматом и показал ему в джунгли. Теперь они уже вдвоем поочередно смотрели, то под ноги, то в джунгли. Вся группа заметно насторожилась, взяв оружие наизготовку. К Мерзкому подошел «Одноглазый» и еще один высокий мужик в армейском камуфляже с трубкой спутникового телефона в руках.

— Кажется он звонить собирается, — насторожился Липский, — нам это совсем ни к чему. Саныч, давай я вышибу у него телефон, — собровец отставил свой «Калашников» в сторону, — в оружейке есть винтовка с оптикой и глушителем.

— А сможешь? — усомнился дедушка, — это же «объявление войны», если не попадешь, они подкрепление вызовут.

— Обижаешь Саныч, — ответил вернувшийся из оружейки Липский, приспосабливая винтовку на амбразуре, — тут двести метров всего, как в тире.

Через несколько мгновений прозвучал негромкий хлопок, и я в бинокль увидел, что телефон взорвался в руке нациста. Тот с испугу присел, отбросив в сторону остатки трубки. Остальные нацисты, практически, не отреагировали на удачный выстрел собровца. Только Мерзкий отпрыгнул в сторону и залег в траве. Еще через несколько мгновений на дороге началась суета: двое злодеев побежали в обратном направлении, один залег рядом с Мерзким, «Одноглазый» ломанулся в кусты в нашу сторону и пропал из моего поля зрения, «телефонист» отпрыгнул на противоположную сторону дороги и свалился там в траву, еще двое остались стоять, бестолково оглядываясь по сторонам и водя перед собой стволами автоматов.

— Амбразуры закрываем, пока они не начали осматривать наш холм, — распорядился дедушка, — оставляйте только маленькую щель для наблюдения. Мигель, — обратился он помощнику Липского, — спускайся вниз к входной двери, побудешь там. Если кто-то к ней приблизится, дашь знать. Только не кричи, а потихоньку поднимись сюда.

— Они, вроде, очухались, — наблюдавший за противником Михалыч, заметил, что нацисты начали осматривать окрестности, — «Одноглазый» выполз из кустов, командует, руками машет. Двое, что убегали, обратно возвращаются. «Телефонист» машет рукой в нашу сторону. Догадался сука, откуда выстрел был. Саныч, надо меры принимать, пока совсем не очухались.

Не успел Михалыч произнести эту фразу, как с дороги послышались автоматные очереди. Две или три пули с противным визгом отрикошетили в воздух от поднятых бронированных заслонок. Одновременно с этим, Мигель громко выругался и схватился за лицо, шальная пуля оцарапала ему щеку. Липский быстро обработал рану и наложил пластырь. Дедушка сразу же заставил нас уйти в спальное помещение, где не было амбразур, и о дальнейшем мы только могли догадываться.