[2] Командир (исп).

Мы, обойдя поляну по краю, вышли на лесную дорогу в направлении на северо-восток, но не прошли и двухсот метров, как пришлось остановиться. Движение застопорило болото, плавно переходящее в озеро. Сам водоем был справа от дороги, однако это не помешало ему так заболотить наш путь, что пришлось углубиться в лес, дабы не вывозиться по уши в грязи. Пробираться через местную растительность — то еще удовольствие. Даже на каменистой почве поверхность каждого булыжника была покрыта тонким слоем какого-то зеленого мха. От этого камни становились скользкими до невозможности, каждый шаг приходилось делать с максимальной предосторожностью. Добавьте сюда переплетение лиан, низкие ветки деревьев, поваленные стволы и прочие «прелести» тропического леса. Обход заболоченной местности занял у нас немного меньше часа, хотя продвинулись к цели всего на пару сотен метров. Дальше путь стал проще, дорога напоминал какой-то проселок в Подмосковье, только джунгли отличались от родного лесочка, елок и сосен не было совсем. Слева от нас, заросли круто уходили вверх в гору, дорога тоже понемногу поднималась, но не критично, поэтому мы уверенно продолжали свое движение.

Первым, на расстоянии около двадцати метров от основной группы, шел Липский. Он периодически поднимал руку и мы останавливались. Осмотревшись, и проведя разведку пути, Михалыч разрешал нам двигаться дальше. Шли молча. Как могли, старались не шуметь, не привлекать внимание птиц и зверья. На острове в это время вряд ли кто отдыхал, но, береженого — Бог бережет. До точки, отмеченной мной в навигаторе, добрались примерно через полтора часа.

— Compañeros, минутку внимания, — нам предстояло углубиться в лес минимум на сорок метров, а значит необходимо было повторить инструктаж, — Михалыч, еще раз объясни, как должны действовать все мы, заходя в лес, чтобы каждый понял, чего делать категорически нельзя.

— Идем цепью в двух-трех метрах друг от друга, смотрим вниз, вперед и по сторонам. Прежде чем сделаем шаг, обращаем внимание на каждую нитку, проволоку, ветку, на каждый, не так лежащий, лист, — Липский говорил на русском и повторял по-испански, чтобы каждый мог его понять, — любой металлический, пластмассовый предмет — опасность, даже если это банка из-под пива, или ножка от стула. В лесу не должно быть ничего, занесенного сюда человеком. Остров частный, его посещают люди, которые привыкли следить за порядком и за собой. Если под ногой раздался щелчок, не поднимаем ступню, даем об этом знать и ждем меня или Мигеля. У нас есть опыт работы с минами.

— Серхио, я знаю, что у тебя тоже есть такой опыт, — сдержал Михалыч попытку Иванчука вставить слово, — тем лучше, ты отлично знаешь, что даже шевельнуться нельзя в таком случае. Но, с минами будем работать мы, извини. Кто первым увидит маскировочную сеть, или другие приметы входа в бункер, дает об этом знать остальным. Орать во все горло не надо, услышим и так. Всем, все понятно?

Мы дружно подтвердили, что инструктаж достиг нашего сознания и, растянувшись цепью, шагнули в джунгли. «Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса, [3] — я, в очередной раз поднимая ногу, зацепился за обломок ствола, лежащий поперек моего движения, — как же эти долбанные бандюки здесь лезли?» Хотя, конечно, времени прошло много с тех пор, когда на острове было оборудовано убежище. Да и было ли оно вообще здесь, нам только предстояло выяснить.

[3] Цитата из кинофильма «Кавказская пленница».

— Саныч, — тихонько обратился ко мне Серхио, шедший по правую руку от меня, — смотри сюда! Видишь, вон там, чуть-чуть правее, на взгорке дерево лежит? А еще правее и выше, это не маскировочная сеть? Давай осмотрим?

Я, не сдвигаясь с места, внимательно присмотрелся к дереву и всему, что его окружало и тоже решил, что надо осторожно подойти к объекту, накрытому сетью. В том, что мы увидели именно маскировочную сеть, я уже не сомневался. Я негромко свистнул, привлекая внимание Липского.

— Надо проверить, — я показал на объект, обнаруженный Иванчуком, — это маскировка. Мы с Серегой аккуратно подойдем, а ты остальным передай и пока не двигайтесь, чтобы, не дай Бог, ничего не задеть.

— Окей, — Липский кивнул и повернулся в сторону, где должен был идти его испанский помощник, — Мигель, стой там и остальным передай, чтобы не двигались. Саныч, что-то обнаружил. Будь готов к нашей работе.

Мы с Серхио, осматривая все под ногами, аккуратно приближались к маскировочной сетке. Хорошо, что травы между камнями почти не было, и деревья сменились тощими одиночными кустиками. У самого подножья, где растительность стала гуще, снова появилась трава, мы начали отодвигать руками каждый мелкий кустик и каждую травинку. Наша скрупулезность дала свои результаты, Серхио обнаружил начало маскировки, которая уже успела спрятаться под буйной тропической растительностью. Пройдя «мелким гребешком» всю траву вокруг, мы убедились, что снаружи по краю камуфляжной сети нет растяжек, и я окликнул Липского.

— Михалыч, давай к нам, — а сам достал смартфон, залез в сохраненные файлы майора и прочитал вслух, — «Маскировка с двумя растяжками по западным углам». Снаружи их не было, значит надо искать под сеткой.

— Вы спрячьтесь вон за тот бугорок, — Липский показал на скальный выступ, высотой метра полтора, который протянулся чуть в стороне, и был похож на хребет небольшого дракона, — а мы с Мигелем приступим.

В «ожидании чуда» прошло еще минут тридцать. Мы, компактной группой, спрятались за естественным возвышением, чтобы не мешать работе специалистов. И, от нечего делать, негромко комментировали их действия, обмениваясь своими наблюдениями.

— Видишь, Саныч, как они быстро нижний край прошли, — Иванчуку, похоже, тоже не терпелось присоединиться к спецам, — как будто всю жизнь только тем и занимались, что вместе растяжки резали.

— Не дрейфь, Серега, и тебе работы хватит, — я хорошо понимал Иванчука, самому казалось, что мужикам нужно помогать, — ты лучше голову спрячь, а то, невзначай, прилетит чего.

— Comandante, как ты думаешь, много им там еще работы? — еще через десять минут не выдержал сеньор Торрихос.

— Не могу сказать, Альдо…

Я не успел закончить фразу, как Михалыч крикнул, что можно подходить. Мы аккуратно, один за другим, пошли к объекту. На первый взгляд ничего не изменилось, так же свисали лианы над маскировочной сетью и переплетались низкорослые кусты. Но, приглядевшись, я понял, что часть растений отсутствует, а камуфляжная сеть стала лучше видна. Когда до наших саперов оставалось не больше трех метров они нагнулись и с двух сторон подняли край маскировки. Под сетью стали видны края, укрепленного бетоном входа в подземный бункер.

— Четыре растяжки были на сетке, ять, — Липский не сдержал матерок, что ему было не свойственно, — не две. Да так закреплены были, что ни хрена не видно. Двери в бункер мы пока не вскрывали, давай посмотрим снова как там пишет наш «приятель».

Закрепив, подручными средствами, сетку сверху, мы осмотрели металлическую, раскрашенную в камуфляжные цвета, входную дверь. На ней, кроме шкива с рукояткой для вращения, ничего не было. Посветив фонариками во все углы, поцарапав ножами все подозрительные места, никаких потайных замочных скважин не нашли.

— Так, что там у нас дальше, — я снова залез в «записки сумасшедшего», то есть в файлы майора и процитировал, — «На входе еще не менее трех растяжек, смотреть внимательно на шкиве с рукояткой и при открывании бронированной двери. Растяжки резать, открыв не больше трех-четырех сантиметров, иначе, может произойти детонация».

— Я бы рекомендовал снова спрятаться в укрытии, — Михалыч показал на «спину дракона», — мы, конечно убрали снаружи все, но, кто его знает, что может сдетонировать.

Всей командой, тем же порядком, мы проследовали в укрытие. Снова, как качественная резина на спортивном эспандере, потянулось время. Небо над нами начало понемногу хмуриться. Сначала по нему, веселой отарой овец, побежали, одно за другим, белоснежные облака, потом лохматые барашки потемнели и слились в одну сплошную темно-серую шубу, из которой полетели редкие капли — предвестники тропического ливня.