Единственное, на что Каната удалось уломать, это поцеловать на камеру молодой жене руку.

На эпохальном для Каната и Лестри событии, которым, конечно, была регистрация брака, а вовсе не съемки в сериале, присутствовал и лично режиссер Дмитро Петровский. Ради такого случая он слегка передвинул запись основной сюжетной линии, невзирая даже на то, что талантливый алкоголик Олег Черняев полностью протрезвел, раскаялся, и, по собственным словам, был готов работать с утра до вечера.

Суровое и целеустремленное лицо Каната замечательно ложилось в канву сюжета, а наблюдавший со стороны за своей первой любовью романтический юноша Кирилл очень достоверно страдал. До того достоверно, что на его голубых наивных глазах выступили незапланированные сценарием слезы.

Какой роскошный и надрывный финал робкой первой любви! Мысль режиссера заиграла дальше, ему захотелось добавить внутрь сюжетной линии еще пару эпизодов. Но выбравшиеся наконец из летающей тарелки молодожены – и чего они там так долго копались! – категорически отказались брать с собой съемочную группу на рыбалку, где они почему-то решили отпраздновать бракосочетание.

– Хорошего помаленьку, имейте совесть! – сказал молодой муж и вручил Дмитро силиконовые уши. – Всего вам доброго, приятно было познакомиться!

Дмитро попытался еще что-то сказать, но на молодоженов с поздравлениями накинулись многочисленные родственники, и подобраться к ним стало совершенно невозможно.

«Лучшее – враг хорошего», – оптимистично заметил про себя Дмитро и направился на основную съемочную площадку, развернувшуюся сегодня у драматического театра. Благо, перемещаться по центру города вполне можно было пешком.

— У вас на стройке несчастные случаи были?

— Нет, пока ещё ни одного не было...

— Будут!

Диалог из х/ф «Операция «Ы» и другие приключения Шурика».

1

Рассказ Зуррги про четвертое пространственное измерение очень впечатлил и Надиярра, и Елену. Хотя девушка, получившая не самое плохое техническое образование, поняла из рассказа мужа гораздо больше, чем директор отдела рекламы, она была вынуждена признать, что никогда сама бы не углубилась в такую теорию. Если бы еще она оказалась рабочей! Но убедиться в этом можно было только опытным путем.

Впрочем, и Зуррга оказался впечатлен ответным рассказом о браке с деревом. Выражением его лица какое-то время можно было иллюстрировать известный мем «А что, так можно было?»

– Думаю, времени на то, чтобы женить Надиярра, у нас осталось впритык – прервала его раздумья Елена. – Если мы, конечно, собираемся завтра попытаться пройти в мой мир и разыскать там настоящую Лестари.

Сама она при этом напряженно размышляла, не разумно ли будет при благоприятном исходе по-тихому исчезнуть на широких просторах родины от внезапного мужа. С этой трусливой идеей вступало в противоречие привычное стремление узнавать другие страны. Уж другее, чем Минангапау, быть не может! Ну и интерес к мужу, скажем прямо, был не на последнем месте!

Мужчины признали, что да, стоит поторопиться, однако уже через пару минут жених неожиданно раскапризничался и заявил:

– Нет, я этого делать не буду!

– Подумаешь, станут говорить – твоя жена бревно бревном, – не удержался Зуррга. – Не ты один такой.

– Вот этого я и опасаюсь. Не хочу насмешек. Тем более что именно такой – я один. Не буду.

– Ну ты чего? Нормальный же вариант. Мы никому не расскажем. Не забывай, что наша цель не выгодно тебя женить, а любым путем вывезти с острова.

Зуррга начал сердиться и уже пожалел, что подшутил над братом. Обычно тот таким обидчивым не был.

Надиярр же неожиданно успокоился. Зуррга всегда выполнял свои обещания, и если сказал, что никому не расскажет, так все и будет. Да и не факт, что Надиярр сам не потом не станет рассказывать о своей необычной свадьбе всем и каждому.

Только сначала надо свадьбу-то сыграть.

И для этого выбрать, наконец, невесту.

Что оказалось не таким простым делом.

Прелестное молодое деревце Надиярр счел несовершеннолетним, во всеуслышание заявив, что он не педофил. Растущее по соседству дерево, напротив, было слишком старым, «а я же не геронтофил». Невесты, росшие на аллейке у хижины охотников, последовательно объявлялись слишком толстыми, слишком сухопарыми, горбатыми, низкорослыми.

Елене в конце концов это надоело, и она подвела разборчивого жениха к пострадавшему от вспыльчивости Зуррги дереву – тому самому, которому Надиярр утром предрек, что оно скоро засохнет.

– А ты случаем не забыл, что для того, чтобы ты стал вдовцом, жена должна умереть? – заявила фальшивая жрица. – Вот для тебя идеальная кандидатка. Печальная чахоточная дева, пострадавшая от людской злобы.

Надиярр придирчиво осмотрел «невесту» и наконец дал свое согласие. Однако сразу же после этого у него возникло множество идей относительно торжества, которое непременно должно быть пышным. Ведь это его первая свадьба.

Речь мужчины становилась все более примитивной. В результате он вообще убежал в одиночестве на рыбалку, заявив, что на его свадьбе должен быть богатый стол.

Елена в растерянности смотрела ему вслед.

Зуррга, заметив ее смятение, пояснил, что у Надиярра произошел новый откат к сознанию первобытного охотника. Странно, что он вообще продержался так долго – от Дома жриц они отошли достаточно далеко, да и миссия Надиярра еще не закончена. Надо, пожалуй, составить ему на всякий случай компанию, вот только стоит переодеться назад в костюм охотника.

– Ну и я тогда приготовлю на свадебный стол что-нибудь вкусненькое, – сориентировалась в ситуации Елена. – Гулять так гулять!

Зуррга предложил ей руку, и молодожены не торопясь пошли к Дому жриц. От простого прикосновения друг к другу по жилам обоих прокатилось возбуждение – как ни крути, а их медовый месяц только начинался. Зуррга вдруг поймал себя на том, что хочет близости с супругой не на казенных простынях под крышей временного пристанища, а, как и в первый раз, на воздухе, среди цветов и деревьев, на брошенной на землю обрядовой шкуре добытого им ягуарра.

Ну так и кто ему помешает? Хотя, пожалуй, стоит прихватить из багажного отделения летуна болтавшийся там без дела плед. Ночами бывает прохладно, а мы ведь теперь снова цивилизованные люди?

Надев отстиранный костюм охотника, Зурра посмотрел на себя в зеркало. Примерно так же он выглядел месяц назад, когда только ступил на Дорогу Предков. Только загара было поменьше. Однако жизнь с тех пор кардинально изменилась!

Зуррга достал из походной сумки уже тщательно упакованную туда брачную шкуру, набросил ее на плечо и предвкушающее улыбнулся. Выходя из комнаты, он со значением посмотрел на жену. Елена поняла невербальный намек и неожиданно для себя залилась румянцем.

Зуррга самодовольно усмехнулся и поймал себя на мысли, что нетривиальная женитьба упрочила его и без того немаленькую уверенность в себе. Как будто бы до того он был неуверенным в себе юнцом, а не одним из самых завидных женихов Бенголуку с километровым списком кандидаток в невесты. Неужели так чувствуют себя все женатые мужчины? После того, как на этот шаг решатся?

2

С рыбалки двоюродные братья явились с завидным уловом. Зуррга даже немного пожалел про себя, что безмятежная жизнь среди дикой природы в приятной компании молодой жены и друга сегодня закончился. Надиярр же был настроен несколько нервически, поскольку далеко не был уверен в благоприятном исходе безумной затеи фальшивой жрицы.

Зуррга остался кашеварить, отправив друга за фруктами – ему полезно будет пробежаться в последний раз по джунглям и сбросить лишнюю дурную энергию.

Свадьбу решили играть недалеко от охотничьей хижины. Деревянный стол, стоявший во дворе, перетащили на аллейку поближе к невесте. Елена, с удивлением обнаружив в себе несвойственную ей обычно сентиментальность, сплела для нее венок и надела на тонкую, уже начинающую подсыхать, веточку. Почетным гостем на торжестве была все та же лягушка-бык, которую Надиярр притащил в тазике, заявив, что на его свадьбе должно быть как можно больше гостей.