И, в то же время, советское руководство показало себя достаточно толковыми специалистами для того, чтобы суметь наладить жизнь даже в таких трудных условиях… В условиях, которые поставили на колени многие другие страны. И оттого авторитет товарища Пономаренко теперь взлетел на просто небывалую высоту, а в правоте советской идеи были свято убеждены буквально все от мала до велика. Даже те, кто раньше нередко оглядывался на Запад, считая, что там жизнь лучше, теперь в большинстве своем стали поддерживать политику советской власти… Ведь они выжили — и этим все сказано! «Мы самой своей жизнью доказали правоту советской идеи», — так теперь говорили буквально повсюду. И Михаил даже не знал — стоит ли считать такой подход к идеологии правильным, или же он таит в себе свои опасности?
Приехал в Москву Михаил так толком и не выспавшись — а буквально у самого перрона его уже ждали. Черная правительственная «Волга», куда они сели, буквально на десять минут заскочила в одну из правительственных гостиниц, а уже сразу после этого рванула куда-то в сторону Москвы.
— Куда едем-то хоть? — с интересам глядя на проносящуюся за окнами Москву «новой эпохи», все же поинтересовался Михаил.
— На совещание, — коротко ответил сидевший на переднем сиденье машины сопровождающий. — В министерство электронной промышленности…
Глава 4
«За Кузбассом жизни нет» — так можно было бы охарактеризовать «новую реальность» СССР… Если взглянуть на новую карту СССР, то большая часть Сибири была на ней отмечена заштрихованным серым цветом с подписью «Зона безусловного отселения» — здесь постоянного населения не было совсем. Работали лишь персонал многочисленных метеостанций, многие из которых располагались прямо посреди опустевших городов и поселков вроде Верхоянска или Зырянки. Всех остальных эвакуировали из тех мест еще в первое лето… И так было почти по всей Восточной и значительной части Западной Сибири. Жить здесь было невозможно, а выживать — бессмысленно.
Лишь по самому югу Сибири шла узкая полоска изображенных бледно-голубым цветом и пронумерованных цифрами, без всяких подписей, «особых округов», которые при желании можно было бы называть по названию их временных (ведь никто не знает, долго ли они еще просуществуют) столиц Красноярским, Иркутским, Читинским, Благовещенским… Все они тесно жались к железной дороге — единственной, что действовала в этих местах. К Транссибирской магистрали… Где-то на севере пролегала, правда, Байкало-Амурская магистраль, но она не действовала вот уж с 1967 года… Сначала часть пути получила повреждения в результате землетрясений, и восстановить все до начала зимы попросту не успели. А затем все население тех мест попросту эвакуировали — все эти земли попали в «Зону безусловного населения». Так что проехать по БАМу дальше Братска, ставшего вахтовым поселком энергетиков, было попросту невозможно.
В отличие от иной реальности, в этом мире строительство БАМа не прекратилось после смерти Сталина. Уже в середине 50-х был восстановлен участок БАМ — Тында, продолжено строительство основной части магистрали… К 1966 году уже было готово почти три четверти от запланированной длины дороги. Даже построили Северомуйский тоннель — не тот, что в иной реальности начали строить в середине 70-х, а заложенный в первоначальном проекте короткий — длиной всего лишь в 1185 метров. Построили на пути магистрали несколько поселков и даже небольших городков, создали несколько депо… Успехи были огромными! Планировалось, что к 1970 году стройка будет полностью завершена. Впрочем, во всем этом мире оценить это в полной мере мог бы всего один человек… Который знал, как оно было в иной реальности.
Вот только все это пошло прахом после извержения Лонг-Вэлли! Прокатившаяся по стране волна землетрясений не пощадила и железные дороги… Повреждения получили целый ряд объектов на БАМе, включая и тот самый Северомуйский тоннель, что фактически разорвало магистраль на части. И если в первую зиму на уцелевших или быстро восстановленных участках еще продолжалось движение в челночном режиме, а грузы между ними перебрасывали по «зимникам» или временным грунтовым дорогам грузовиками, то после эвакуации населения необходимость в том отпала. Теперь где-то там, на заброшенных станциях, остались лишь пустые вагоны и брошенные тепловозы, которые, несмотря на острую нехватку тягового подвижного состава в первые годы, даже не смогли вывезти на «большую землю».
В чем-то аналогичная ситуация была и с дорогой на Сахалин… Построенный к 1958 году тоннель хоть и не получил критических повреждений, но после эвакуации населения острова стал никому не нужен… Впрочем, подвижной состав оттуда все же можно было забрать, что и проделали советские железнодорожники. Аналогично заброшены были и многие дороги местного значения типа практически сошедшей в озеро Кругобайкальской…
Впрочем, даже на Транссибе, на восстановление работоспособности которого бросили немалые силы, движение было скорее эпизодическим. Раз-два в день проходили везущие в центральную Россию ресурсы и продукты первичной переработки, а обратно везущий преимущественно продовольствие. Да раз в неделю приходит пассажирский «Москва — Владивосток», который ныне по праву можно было б считать самым медленным поездом в мире. Полный маршрут его занимал больше двух недель, а в самые большие морозы движение и вовсе останавливались, и тогда поезд мог по несколько дней простаивать на каком-нибудь всеми забытом полустанке, где единственным действующим объектом оставались станция и локомотивное депо. Тот минимум, что требовался для обеспечения работы железной дороги…
И лишь где-то далеко на востоке был еще Приморский край, где жило достаточно большое количество людей… Более того — их стало даже больше, чем было до этого. Где-то там проходила и государственная граница с КНДР и Манчжурией, но ныне она была скорее формальностью… Ведь все эти территории фактически подчинялись советскому военному руководству и имели общую экономику. А где-то в Манчжурии и вовсе стояли советские войска, которые вместе с силами «Маньчжурской народно-революционной армии» защищали границы новосозданного государства от набегов китайцев. Каких-либо крупных организованных китайских сил здесь попросту не было — отвоевав себе местечко в Индокитае, «товарищ Мао», которого теперь на партсобраниях в СССР вовсю клеймили как предателя дела Ленина-Сталина, перерожденца и угнетателя, с частью «наиболее полезных» людей, лучшими кадровыми войсками и частью промышленности перебрался в более южные широты… Этак миллиона три-четыре, точнее подсчитать пока не представлялось возможным, китайцев.
Остальные места практически обезлюдели… Грандиозные стройки вроде Усть-Илимской ГЭС или БАМа — даже не законсервированы, а попросту заброшены и вычеркнуты даже из планов. При Сибирь практически единогласным решением советского правительства решено было забыть «до лучших времен». А когда наступят такие времена? Этого не знали даже уже который год тщательно за всем следящие и все анализирующие советские климатологи… Тем более, что уже всем было известно про надвигающийся ледниковый период — пусть даже наступает он очень медленно. Пройдут века прежде, чем зарождающийся в Скандинавии ледник накроет даже северную часть страны… И это еще в том случае, если к тому времени ничто не поменяется.
Бывшие же сибиряки ныне находились в эвакуации… Кто-то жил в городах и поселка центральной России, Поволжья, Кубани или Украины. Кто-то — осваивал просторы Средней Азии и Ирана, строя там новые города и поселки. И многие из них получали название в честь родных городов эвакуированных… На территории бывших Казахской и Туркменской ССР появились свои Иркутск и Красноярск, Верхоянск и Нерчинск, Мурманск и Салехард, где жили преимущественно выходцы из этих населенных пунктов.
Совсем другими стали и «стройки пятилеток»… Вместо БАМа или ГЭС на Ангаре — тот де Иртышско-Аральский оросительный канал. Да, снижение средней температуры на планете и привело к увеличению увлажнения в Средней Азии, вновь наполнились водой русла высыхающих рек, зазеленели высаженные переселенцами лесополосы… Однако пик похолодания пройдет достаточно быстро — так что вскоре вернется если не прежний климат, то климат засушливых степей — почти гарантированно. И вряд ли от этого спасут даже не успевшие толком разрастись лесополосы. За то спасут воды Иртыша — ведь больше половины стока реки уйдет на юг!
