Я просто нарушил «сценарий», и вынудил их вмешаться…

Второй, кажущийся самым адекватным лич хохотнул.

Хохотнул так, что я аж вздрогнул.

— «Твои потуги скрыть мысли действительно забавляют, Игрок. И ты во многом прав в своих догадках: мы действительно контролируем эту область, предоставляя таким, как ты, возможность испытать себя и забрать ключ». — Он выдержал небольшую паузу, наблюдая за тем, как расширяются мои глаза. Как запретить себе думать-то, а⁈ — «В силу некоторых форс-мажорных обстоятельств ты действительно свернул с намеченного маршрута. Покинул игровое поле, если хочешь. И мы в любом случае не убьём тебя: отдадим ключ и отправим дальше, хотя бы отчасти соблюдя Договор. Понимаешь, что это значит?».

— «Понимаю. Но я так же хочу, чтобы мой товарищ выжил и покинул это место живым и, кхм, относительно здоровым. Ему и правда сильно досталось за последние сутки, и я не шутил, когда говорил про его утрату». — С одной стороны, я играл с огнём. Убивать-то меня и не убьют, но это ж личи! Проклянут так, что потом всё что можно отвалится, и привет. Но бросать дворфа я всё равно не хотел. — «К слову, почему он не участвует в разговоре?..».

— «Защита. Его мыслей нельзя коснуться, Игрок. Да и испуган он так, что в любом случае не смог бы связано мыслить. В отличие от тебя, он понимает, КТО перед ним стоит». — Я сглотнул слюну, подогрев свою решимость Гневом. Ещё не дрожу — нечего и начинать. — «Я думаю, мои коллеги согласятся отпустить вас обоих… при одном условии. И тебе, и ему придётся выполнить одно поручение. Мы заключим нерушимый контракт, который цепями ляжет на душу до момента его исполнения. Откажешься — всё равно покинешь это место. Согласишься и не выполнишь контракт в срок — умрёшь. Выбор за тобой, Игрок».

Значит, вот так вот, с моего согласия, они всё-таки могут поставить «смертельное» условие, не выполнив которое я просто помру вопреки всем этим Договорам. Хреново, но где наша не пропадала? Да и если искать плюсы, то спасённый дворф может здорово подсобить мне в этом его Первом Городе. Будет всяко лучше, чем если я завалюсь к его родне, покажу знак и скажу, что, в общем, я испугался за свою жизнь и отдал их сына-брата-мужа-внука трём древним личам на растерзание, так что его домой можно не ждать.

— «Я согласен на такие условия». — Каждое «слово» падало точно камень в бездонный колодец. Весомо, ощутимо и так, что задрожала сама реальность. Я всем своим естеством ощутил, что это согласие далеко не самое обычное.

И теперь пойти против данного слова может и не получится.

— «Прекрасно. Коллеги займутся нашим потомком…». — Краем глаза я заметил, как дворф аж вздрогнул от прокатившейся через него волны магии, подняв глаз на появляющиеся в воздухе перед ним символы. — «А я — тобой. Условия Договора таковы, Игрок: за последующие четыреста дней ты должен убить троих избранников Ультора. За это мы отпускаем „дворфа“, и от нас ты получишь Дар. Твоя готовность отвечать добром на добро меня впечатлила, да и для выполнения Договора тебе потребуется куда больше сил, чем ты имеешь сейчас».

Тяжёлый камень, осевший где-то в желудке и тяжелевший с каждым словом лича, резко ухнул куда-то вниз и рассосался, а я, наконец, смог нормально вдохнуть. Условие… выглядело выполнимым, а обещанный «пряник» сулил мне какую-никакую, а дополнительную выгоду.

Я бы и без него обошёлся, но всегда приятно знать, что твой поступок оценили.

— «Вы, Игроки, любите такое, так что я предложу тебе на выбор три вещи: Меч, Щит и Пользу. Что ты выберешь?».

Сектор «рандом» на барабане! Я сильно сомневаюсь в том, что мне буквально предложены меч и щит, так как «польза» конкретной материальной формы не имеет. Можно ли трактовать это как нечто, позволяющее лучше атаковать и лучше защищаться? И польза тогда — это нечто не столь узконаправленное, более общее…

Обычно в играх я предпочитал именно такие, самые неоднозначные варианты, так как мною правил интерес. Тут же, по-хорошему, надо выбрать Щит, но как-то слишком уж это банально. Встретиться с древним личом, выжить, получить от него «бонус» и выбрать банальщину — это ли не глупость?

— «Я выбираю Пользу». — Транслирую мысль, после чего лич протягивает мне костяную руку внутренней стороной ладони вверх.

— «Передай мне предмет, который необходимо сделать более Полезным».

Я нахмурился. Предметов, которые достойны апгрейда, у меня не так уж и много: философский камень, склянка для зелий да факел. Кинжала мне пока наверняка и такого хватит, да и он это скорее Меч, нежели Польза. Философский Камень качается сам, склянка — это суть расходник, который в любой момент может разбиться или в котором придётся сварить какой-нибудь напалм.

Остаётся факел.

И чем он может стать полезнее? Начнёт сам летать рядом? Это будет совсем нелишним, и действительно полезным. Даже более яркий свет мне уже поможет, но что-то мне подсказывало, что на такие банальности древний лич размениваться не будет. Что ж…

Я протянул личу «вечный» факел, но тот не торопился его брать.

— «Ты уверен в том, что хочешь потратить такой шанс на эту совершенно обыденную вещь?». — На черепе нельзя было прочесть ни единой эмоции по вполне понятным причинам, но мысленный голос отлично всё это передавал. Лич действительно был удивлён моим выбором, и не особо его одобрял. — «Ты можешь отдать мне Философский Камень, и я прикоснусь к нему Смертью. Он наполнится сакральными рецептами ядов, недоступных никому другому. Ты можешь отдать мне сосуд, и всякое вещество в нём будет наполняться энергией Смерти, что позволить создавать могущественные составы…».

— «А факел?».

— «Это изменение я озвучивать не стану. Но я сам не смогу его провести: не мой профиль. Им займёся тот мой коллега, которого ты в мыслях называл „злым и недовольным“, Игрок. И он может не разделить моего желания одарить тебя чем-то достойным». — Я повернул голову, посмотрев на двоих личей, с которыми сейчас общался бледный и нервный дворф. Ему было по-настоящему страшно, а ведь воин он посильнее меня… раз так в десять, наверное. Чего ж он такого знает о личах, которые ведут себя вполне разумно, и здравым смыслом не обделены?

Я же в эти секунды колебался. С одной стороны, меня заинтересовали озвученные варианты. Яды — это всегда хорошо, особенно в свете необходимости убить троих «недругов по вере». Да и напитывающиеся энергией смерти составы тоже звучали перспективно. Но я-то хотел факел! Выбирать было трудно, и я уже начал склоняться к апгрейду Философского Камня, как вдруг факел из моей руки вырвала третья конечность, появившаяся откуда-то со стороны.

Я резко обернулся — и увидел «первого» лича.

— «Слишком долго колеблешься». — Зло, с каким-то затаённым торжеством бросил он. Я же ощутил недовольство от «первого», но никаких действий он предпринимать не стал. — «Не беспокойся, Игрок. Из-под моих рук Дар будет ничуть не хуже обещанного тебе Меридианом. И даже лучше, если ты этого захочешь…».

Я хоть и захотел, но намеревался отказаться. Чего сделать не успел, так как «первый» кивнул, распростёр свободную ладонь, — его посох просто повис рядом, — над факелом, и в тот устремилась… нет, не тьма и не Смерть, а самое настоящее пламя.

Не такое, как обычно, а насыщенно-оранжевое, с хищными алыми прожилками, одно лишь явление которых вынудило меня сделать шаг назад и чуть с ног не свалиться. В лицо пыхнуло потусторонним жаром, от которого волосы встали дыбом. Сильно запахло серой, а мой факел, неразрушимый и такой полезный, начал чернеть и скукоживаться, покуда не превратился во… что-то.

Это был додекаэдр, со всех сторон разрисованный символами, за которыми в нормальном, родном мире меня бы бабки у подъезда сумками б избили. Перевёрнутые звёзды-пентаграммы, странные символы, словно бы горящие тем самым жутким пламенем — всё это «украшало» предмет, который лич отпустил и подтолкнул ко мне прямо по воздуху.

Но перед этим с его горящих огнём пальцев сорвалась искра, ударившая меня точнёхонько в грудь. Она не нанесла вреда, но я отчётливо ощутил, как во мне что-то изменилось.