Закрываю глаза в наивной попытке расслабиться. Устраиваюсь поудобнее, дождавшись, наконец, момента, когда живот перестает сжимать очередной спазм. Фильм на экране — судя по звукам — сменяется на что-то более спокойное. Играет приятная музыка. Легкий аромат «альфы» витает в воздухе. Не замечаю, как погружаюсь в тревожный сон и последнее, что помню перед тем, как окончательно нырнуть в мир грез: васильково-синие глаза.

Кира флешбэк

— Кир, — он касается моего плеча мягко, но настойчиво, — мы можем поговорить?

Удивленно пялюсь на этого прекрасного альфу, не в силах вымолвить ни слова. Он, что, знает мое имя?

— Кира? Ты же Кира, да?

— Да-да, конечно.

Неуверенно отделяюсь от толпы подружек — таких же наивных десятиклассниц-омежек, как и я. Девчонки хихикают, громко перешептываясь. Я краснею. Руки дрожат от непонятного волнения. Хотя, о чем это я. Волнение вполне оправданное, потому что это же он!

— Ты… что-то хотел?

Брюнет отводит меня в небольшое углубление под лестницей. Встаю напротив, нервно теребя кончиками пальцев края школьной блузки. Он молчит достаточно долго, чтобы я уже начала думать, что это какой-то прикол. Но потом альфа вдруг издает громкий смешок, подбирается. Чувствую, как меня начинает окутывать аура его сногсшибательного аромата. Колени подгибаются. Вот она истинная сила альфы! Он только подумал, а я уже растеклась лужей прямо под чертовой лестницей!

— Кира, — голос немного хрипнет, когда альфа делает короткий шаг вперед.

Возвышается надо мной, и я млею от того, какой он красивый, высокий, мускулистый. Настоящий волк. В нос ударяет просто убийственная доза корицы и, кажется, кофе с легкой горечью какого-то фрукта. Божественное сочетание. Волчица внутри меня скулит и радостно виляет хвостом от наслаждения.

— Я что хотел сказать, — уверенно начинает парень, окидывая меня взглядом своих невозможных глаз. — С этого момента ты моя, — говорит, и я растерянно хлопаю ресницами, хотя даже и не думаю сопротивляться. Только молчу, пошатываясь на месте, будто пьяная. Опутанная его запахом, как силками. Силой. Властью. — Думаю, я ясно выразился? — заглядывает в глаза, а я только открываю и закрываю рот, словно рыбка. — Ну же, Бусинка?

— Бусинка? — отмираю, глядя на него совершенно идиотским влюбленным взглядом.

Конечно, я знаю, кто он. Еще бы мне не знать, когда уже третий год схожу с ума от одного только взгляда на этого прекрасного альфу. Лучший ученик школы, капитан команды по баскетболу, сын самого богатого человека в городе и просто… просто любовь всей моей жизни!

Но, боже, неужели я не ослышалась, и он действительно сказал то, что сказал? Я теперь принадлежу ему? Почему он выбрал меня? Вот так просто? Подошел, сказал — даже не спросил, а поставил перед фактом. Хотя, что смеяться, я бы все равно не смогла отказать. И все. Точка.

— Почему Бусинка? — повторяю глупое прозвище, мысленно решив, что это лучшее, что я слышала за свои короткие семнадцать лет.

Кажется, все, что бы он ни сказал, будет самым лучшим для меня. Даже если просто прочитает параграф из учебника по географии, я буду ловить каждое его слово.

— Ну а кто же ты тогда, малышка? — улыбается — боже! — альфа, уверенно опуская горячую ладонь на мою талию. Рывком привлекает к себе. — Такая же маленькая, хрупкая, и при этом безумно яркая, притягивающая само Солнце.

— Значит, Бусинка, — дарю ему ответную улыбку, понимая, что веду себя неимоверно глупо. Смотрю прямо в глаза, подмечая, какие они нереально синие. Нет, васильковые. Разве бывают у мужчин такие красивые глаза? Нерешительно мнусь в самых желанных в мире объятиях. — Лёш, — голос срывается от волнения, — почему я?

Он улыбается еще шире. Ничего не говоря, утыкается носом в мою макушку и шумно втягивает воздух.

— Жасмин, бергамот и розовое дерево. Вот почему.

Резко распахиваю глаза и сажусь, не обращая внимания на то, что любимая игрушка улетает на пол. Сердце бешено стучит. В носу свербит от фантомного запаха кофе и грейпфрута. Живот настойчиво крутит, но я знаю, что мучения продлятся ещё минимум три дня. Приходится пару раз быстро моргнуть, чтобы окончательно проснуться.

Перед глазами зыбким маревом стоит воспоминание: тот самый день, когда он решил сделать меня своей. Словно наяву чувствую его дыхание на своей коже. По позвоночнику пробегает дрожь, скользит к пальцам, что машинально тянутся к цепочке на шее. Осторожно сжимаю привычную жемчужину, стараясь выровнять дыхание, и опускаю веки.

Сколько еще он будет мне сниться? Зачем глупое сердце так больно трепещет в груди? Это все неправильно. Слишком остро, чтобы спокойно рассуждать об этом. Слишком…

Хватит мечтать о том, чему не суждено сбыться, Кира!

Еле собрав себя в кучу, поднимаюсь на ноги и плетусь в сторону кухни. Трясу головой, прогоняя оттуда образ Лёши. Тщетно. Сколько бы лет ни прошло, я ни на минуту не забывала о том, что было между нами и чего мы в итоге лишились. Волчица жалобно стонет, ведь она тоже помнит его. Помнит своего волка. Помнит, как мы сходили с ума в его объятиях, как смотрели в его синие глаза и умирали от нежности. Она помнит все. Поэтому скребется, поджимает хвост, показывая, как ей на самом деле больно. И от этой боли мне хочется выть вместе с ней.

Однако, как бы тяжело ни было морально, боль физическая тоже никуда не исчезает. По внутренней стороне бедра стекает липкая густая смазка, насквозь промочившая пижамные штаны. Чертыхаюсь. Сначала выпью пару таблеток, потом в душ. Желательно холодный, чтобы успокоить и тело, и разум.

Держась за стены, не без труда добираюсь до холодильника. Достаю бутылку воды, жадно пью. Все внутри сводит и крутит, словно я попала в бетономешалку, поэтому вместо привычных двух закидываюсь сразу четырьмя таблетками-подавителями, хранящимися тут же, на боковой полке холодильника.

Направляясь в ванную, вдруг улавливаю знакомый запах из-за входной двери. Пачули. Не успеваю даже закатить глаза, как в дверь начинают скрестись. Сначала тихо, почти незаметно. Но стоит мне остановиться и замереть, прислушиваясь, Женька с грохотом опускает кулак на металлическое полотно и яростно рычит:

— Кира, открывай!

Ну уж нет! Я знаю, зачем он пришёл. Аромат синтетика почти выветрился — свечи догорели — и теперь всю квартиру заполняет запах моей смазки, отчего альфа практически сразу начинает сходить с ума. Меня немного потряхивает — инстинкты не обманешь, но я подавляю голос Жени в своей голове. Каким бы сильным он ни был, я научилась контролировать себя.

Выстраиваю барьеры в сознании, едва он начинает отравлять воздух в моей квартире, пропитывая сильнейшими феромонами альфа-самца. Волчица клацает зубами, грозится перегрызть глотку, если продолжу сопротивляться. Бьется о стену в моей голове. Её, как самку, тянет туда, за дверь, но я не пускаю. Внутренняя борьба приносит ужасную боль. В обычном состоянии ещё ладно, но не когда из-за течки у меня сносит крышу. В мыслях без остановки крутятся картинки, как бывший врывается в мою обитель и берет меня прямо здесь, у порога. Грубо вдавливает в стену и трахает, трахает, пока не начинаю скулить от удовольствия. Природа слишком хорошо все продумала, но я оказалась хитрей.

— Заткнись, — зажимаю голову руками, — дура!

— Кира, я сейчас вышибу эту чёртову дверь к херам собачьим, если ты не откроешь, — грозится бывший и тут же подтверждает свои слова ударом. Со стены около входа сыпется штукатурка.

Скулю, но все же делаю робкий шаг назад. Я сильная. Я справлюсь. Я не хочу никому принадлежать, и уж тем более ложиться под него. Это просто инстинкты, но мы не животные. Мы люди, у нас есть чувства. Нам не чужды такие понятия, как дружба, забота, ответственность. Мы наделены интеллектом в конце концов! И пусть мой разум кричит, что я просто дура, я не сдаюсь. Отрицаю свою натуру. Кричу на волка внутри себя, что я здесь главная. Господи, почему я не родилась обычной бетой?