— Ну вот! А наша дамочка, судя по всему, не бедует и в тюрьме. Так что зря вы о них беспокоитесь.

— Сейчас я говорю о другом. — Афанасий Николаевич поморщился. — У меня такое ощущение, что мы повторяем ошибку государств, которые мы представляем. Топить в крови террористов и подчинять силе другую силу — бред и нелепица. Удивительно, что наши правители не осознали этого до сих пор…

— Не заблуждайтесь, генерал, — Лоуренс тонко улыбнулся, — они все прекрасно понимают. Не забывайте, что большая политика всегда подразумевает объем и глубину. Так что ищите второе и третье дно.

— Хорошо, большую политику трогать не будем, — согласился Дюгонь, — но в случае с нашими экстрасенсами подобная практика себя явно не оправдывает. Древние китайцы говорили: «Кто ищет врага, тот его непременно найдет, а потому умный государь всегда ищет друга». Да, наверное, можно понять наших президентов, которые вынуждены подыгрывать агрессивным настроениям большинства, но мы-то с вами, слава Богу, не президенты, а значит, можем строить собственную политику по собственным правилам.

— Так-то оно так, но субсидиями нас подпитывают те же президенты, и вы знаете не хуже нас, что появление товарной марки томусидиан встревожило всех без исключения.

— Значит, снова деньги и снова конкуренция?

— Нет, Афанасий Николаевич, вы ошибаетесь. — Председательствующий за столом секретарь совета, Бред Коллинс, нервно прокрутил на указательном пальце массивный перстень. — На этот раз речь идет не о деньгах и не о конкуренции. Если бы томусидиане сидели тихо, никто бы о них не узнал еще долгое время, но они выкинули на мировой рынок свой товар и в один день наглядно показали, что мы им не конкуренты.

— Товар томусидиан рядом с нашей продукцией, — запальчиво вставил Карл Майер, — все равно что последние разработки фирм «Мерседес» рядом с двухколесными арбами Эквадора. И уже тогда нам следовало понять, что любой конфликт с томусидианами будет однозначно проигран.

— Тем не менее, воздушные силы Америки пошли на конфронтацию, — пробурчал Дюгонь.

— Увы, нам удалось убедить президента, но не парламент. — Секретарь пожал плечами. — Оглашать же все данные о стране Томусидо, согласитесь, мы не имели права. Да нам бы никто и не поверил. В войсках американцев по сию пору находятся генералы, которые с пеной у рта требуют реванша. Убеждать общественность — труд неблагодарный. Тем более, что нужны такие аргументы, которые сломили бы самых твердых противников. Мы же таковыми пока не располагаем.

— Думаю, Дымов нам в этом деле очень поможет, — чуть помолчав, проговорил Афанасий Николаевич.

— А может, он сам?… — Майер окинул сидящих за столом многозначительным взглядом.

— Вы хотите сказать — из «этих»? — Дюгонь хмыкнул. — Что ж, в качестве версии это можно принять, однако что-то подсказывает мне, что это не так.

— Что-то?

Не замечая сарказма в голосе коллеги, Дюгонь невозмутимо парировал:

— К сожалению, мы вступаем на территорию, где доказательность фактов вполне сравнима с силой интуиции. Потому и изъясняться мне приходится несколько непривычным образом. Дымов — фанат правосудия и фанат человеческого здоровья. Это, если хотите его конек. Он готов сутками не спать ради помощи больным и он же может выносить по собственному разумению смертный приговор тем или иным выродкам.

— Тем не менее, вы ему верите.

— Представьте себе, верю. И не только я один.

— Зачем же тогда вы приставили к нему двух соглядатаев?

— Это не соглядатаи, это его друзья. Кроме того, это гарантия того, что Дымов отнесется к заданию с должной ответственностью.

— Ну, а если его все-таки сожрут?

— Пусть попробуют, хотя вряд ли у них это получится. Зубки обломают.

— Послушайте, да кто он такой? — возмутился Карл Майер. — Ну, экстрасенс, понимаю, ну, лекарь-самоучка, но где гарантии, что его не перевербуют, как это проделали с Монтгомери?

— Гарантий, разумеется, нет, но вы, должно быть, невнимательно ознакомились с досье Вадима Дымова. Он не просто экстрасенс, он — пришелец. — Тихим голосом поправил Майера хозяин стола.

— Разве? По-моему, в досье это высказывалось исключительно в качестве гипотезы.

— Верно, абсолютных подтверждений тому не получено, а пленка ядерного энергоблока — еще не улика. Тем не менее, возможности Дымова беспрецедентны. Его даже близко нельзя сравнивать с нашими колдунами и аномальщиками.

— Что он хоть может — этот ваш Дымов?

— Прежде всего, он умеет лечить. — Ответил Дюгонь. — По-настоящему лечить, если вы понимаете, о чем я говорю.

— Лично я не понимаю! — сварливо произнес Майер.

Дюгонь коснулся своего подбородка.

— Если вы заметили, мой облик несколько изменился. Так вот, эту бородавку срезал он — причем срезал, даже не прикасаясь ко мне. Добавлю, что исчезновение бородавки я заметил, только вернувшись домой. Кроме того, он успел прижечь внутреннюю язву, которая, видимо, и стала причиной появления бородавки.

— Надо полагать, это он вам сказал?

— Он, — невозмутимо подтвердил Дюгонь. — Но если вы считаете, что это всего-навсего очередной фокус заезжего шарлатана, могу вас разочаровать. Подобными фокусами, должным образом зафиксированными и запротоколированными, подтвержденными рентгеновскими и обычными снимками, лечебный центр «Галактион» может завалить вас по самую маковку.

— Хмм… «Галактион» — это место, где он работал?

— Не просто работал, а фактически тянул все учреждение в одиночку. Вот уже несколько месяцев центру приходится обходиться без его услуг, и это уже привело к заметному оттоку клиентуры. Доктор Дымов является автором десятков психотерапевтических и физиологических технологий. Но специально для вас могу сообщить: мне доподлинно известно, что большая часть лечебных разработок Дымова всего-навсего прикрывает его истинные возможности. Согласитесь, выступать в качестве колдуна — вещь довольно рискованная. Потому все и обставлялось таким образом, чтобы не привлекать к способностям Дымова излишнее внимание.

— Значит, все его терапевтические теории — одна голая маскировка?

— Почему же, Дымов и впрямь разработал ряд технологий, довольно эффективно влияющих на усиление человеческого иммунитета, излечивающих от целого перечня жутких заболеваний. Другое дело, что его личное присутствие гарантировало результаты, которых вряд ли сумели бы добиться работники «Галактиона» без него. — Афанасий Николаевич выдержал внушительную паузу. — Но главное заключается в том, что Дымов, в самом деле, способен управлять электромагнитным полем, достаточно вольно меняя его структуру и напряженность. Он может не пользоваться обычной пищей, довольно долго обходится без воздуха, обладает телепатическими навыками, независим от языкового общения и владеет плазменным оружием.

— Плазменное оружие? Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду то, что именно этот человек в одиночку уничтожил две опасные группировки, занимавшиеся в свое время на Урале преступным бизнесом. И он же уничтожил лабораторию по производству наркотика празитон. При этом он использовал горячую плазму. Каким образом он ее получил, сказать не могу, но факт остается фактом. Следовательно, если нужно, Дымов способен сражаться — и сражаться крайне эффективно. Считаю необходимым также заметить, что во время теракта в торговом центре «Магнетик» ни кто иной, как Дымов спас от гибели сотни и сотни людей. Здание могло обрушиться, но каким-то невообразимым образом экстрасенсу удалось удержать оседающее строение на весу, позволив эвакуировать всех людей. При этом сам Дымов едва не погиб. — Дюгонь обвел присутствующих внимательным взором. — Разумеется, это тоже характеризует его соответствующим образом.

— Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать, что Дымов — прирожденный боец. Причем — боец, наделенный сверхординарными способностями. Так что скушать себя кому ни попадя он попросту не позволит. Я сам был свидетелем тому, когда люди начинали видеть наведенные им картинки, достоверно знаю, что он способен читать мысли и манипулировать сознанием людей. На той же зоне, откуда нам приходилось его забирать, он умудрился перекроить пространство настолько, что, находясь в тесном бараке, заключенные чувствовали себя вольготно и комфортно. Замечу, что там же он продолжал свои эксперименты по воздействию на психику людей, заставляя своих пациентов в короткие сроки проживать жизнь виртуальных героев.