— Влад, какими судьбами? — пренебрежительно осведомилась девушка.

— Хочу пригласить тебя на танец, — обворожительно улыбнулся парень.

— У меня уже есть кавалер на сегодняшний вечер, — сдержанно ответила Аина.

— А как же танец с гостями праздника? Ведь так было принято на балах позапрошлого века, не так ли, Рен? — ехидно усмехнувшись, Влад повернулся к бессмертному.

Недобрый огонь полыхнул в его глазах, но парень кивнул.

— Вот видишь, Аина, нужно же соблюдать традиции, — инквизитор протянул девушке руку, поклонившись.

Аина обеспокоенно посмотрела на Рена. Тот снова кивнул. Девушка присела в неполном реверансе и приняла предложение Влада.

— Один танец, инквизитор, просто танец, если ты, хоть пальцем тронешь её, посмеешь как-то навредить или просто расстроишь, — прожигая Влада угрожающим взглядом Рен, крепко сжал его плечо, тот даже слегка поморщился от боли. — Этот вечер закончиться для тебя крайне печально.

Отпустив Панитора, парень тут же изменился в лице и, ласково коснувшись руки Аины, удалился.

Сквозь голубую пелену надменности глаз Влада, девушка увидела страх, но спустя секунду он исчез, как плотная штора занавешивает окно, его закрыло высокомерие.

— И как он ещё меня не убил на месте, — усмехнулся парень.

— В отличие от тебя, Рен не убивает людей без повода, — сухо заметила Аина.

— За это ты его так любишь? — в голосе Влада появилась непонятная враждебность.

— За это в том числе, — гордо ответила девушка.

На это инквизитор ничего не ответил, лишь недобро сверкнул глазами. Пространство вокруг заполнила мелодия вальса, только не размеренная и умиротворяющая, как прежде. Эта музыка характером походила на поднимающийся перед ураганом ветер. Тревожная трель скрипок рисовала сгущающиеся краски темнеющего от наползающих туч неба, пианино отражало настроение гнущихся от разбушевавшейся воздушной стихии гибких деревьев. Ударные инструменты добавляли напряжение, предостерегали о скорой угрозе.

Танец Влада и Аины был красивым, они как две вольные птицы в небесной вышине кружились, петляли между танцующими парами. Было в этом вальсе много эмоцией — взгляд девушки словно острый стальной кинжал, вознамерившийся уничтожить противника, сцепился с взглядом парня, в котором отражалась и злость, и тоска, и восхищение, притаившееся где-то глубоко внутри, но иное чувство так отчаянно пробивалось из самой души Влада. Оно просматривалось в каждом движении парня, читалось в глазах, не на секунду не отрывающихся от Аины.

— Ты обворожительно выглядишь сегодня, — как бы невзначай, ровно произнёс он.

Девушка удивилась, но затем, эту эмоцию сменило равнодушие.

— Благодарю, не для тебя старалась.

— Твой защитник уже ведёт светские беседы со своей бывшей возлюбленной, — указав в сторону говоривших друг с другом Рена и Карины, сказал Влад. — Так что подумай, стоит ли он всех твоих стараний. Ты ради него готова пойти на всё, но ответит ли он тебе тем же? — мрачная усмешка появилась на его лице.

— Ответит, можешь не сомневаться, — спокойно произнесла Аина. — А насчёт Карины, я доверяю Рену, и не стану в нём сомневаться.

— Доверяешь? — злорадно рассмеялся парень. — Люди рано или поздно тебя предадут, разве можно кому-то доверять в этом мире?

— Можно. Если любишь — ты веришь этому человек, — в глазах девушки загорелся тёплый огонёк. Но тотчас он затух, уступив место режущему холоду. — Но ведь тебе этого не понять, ты не способен полюбить кого-то.

— Ты так думаешь? — тонкие бледные губы парня изобразили ухмылку.

— Ты сам говорил… — стала вспоминать Аина, но тут же гневно прервала саму себя, — хотя что уж там! Всё, что ты говорил, было ложью!

Девушке почудилось, что на лице Влада застыло чувство вины.

— Не всё, Аина. Многое из того, о чём мы беседовали с тобой, было правдой. В том числе тот разговор.

— Ты сказал, что не веришь в любовь.

— Но также я сказал, что, возможно, однажды появится та девушка, которая изменит моё мнение, — парень скользнул взглядом по лицу партнёрши по танцу.

— Это уж точно было ложь, — закатила глаза та, в голосе девушки появилось презрение.

— Тогда — да. Сейчас — нет.

Аина внимательно вгляделась в инквизитора, пытаясь найти хоть какой-то намёк на шутку или очередной обман, но Влад был серьёзен как никогда, девушке показалось, что даже его движения стали осторожнее, будто подсознательно он очень переживал.

— Нет, — Аина намеривалась произнести это намного злее, но не вышло.

— Да, — во взгляде парня отразились боль и сожаление, он изменился за одно мгновение — исчезло то ехидство и самодовольство, он будто стал уязвимым, даже слишком. В душе девушки пробудилось что-то, Влад больше не казался её беспощадным монстром, Аине вдруг отчаянно захотелось понять, что твориться с парнем, захотелось понять его и снова начать ему доверять. Затем перед её глазами пронёсся тот день — боулинг, кафе, чай, задушевные разговоры, комната старого особняка, запах дыма тлеющей ядовитой полыни. Внутри девушки поднялась настолько сильная волна злости, что все остальные чувства она просто уничтожила, точно их никогда и не было.

— В самом деле? Любишь, но хочешь убить?

— Это мой долг, Аина…

— Долг? Убивать?! — она не кричала, просто отравляла ненавистью всё пространство вокруг.

— Так жили все мои предки, я должен продолжить их дело, — в голосе Влада звучала тоска и несвойственная ему покорность.

— Так не продолжай, — просто сказала Аина, будто прося его.

— Не могу. Это всё очень сложно… Я не хочу тебя убивать, Аина.

— Не хочешь — не убивай! В этой жизни всё гораздо проще, чем нам кажется, мы сами всё усложняем.

Мелодия стихла, танец завершился. Девушка присела в реверансе и развернулась, чтобы уйти.

— Подожди, — Влад робко дотронулся до предплечья Аины, та обернулась.

— Прости меня. За то, что ты увидела ту книгу, — на лице парня снова отразилась боль. — Я знаю, тебя это очень сильно ранило. Прости.

Эти слова удивили девушку больше прежних, но от них на душе стало как-то спокойнее. Аина освободила руку.

— Хорошо подумай, Влад, кем были твои предки, прежде чем слепо следовать их идеалам.

Девушка ушла, чувствуя на себе тяжёлый взгляд инквизитора.

Глава 19.

Рен и Карина.

Он стоял и смотрел, как Аина уходит с Владом, и Карина даже с большого расстояния ощущала бушующий ураган ненависти в душе бессмертного. Древняя ведьма подходила всё ближе и ближе, точно хищник, подкрадывающийся к жертве, только внутри её была совсем не жажда крови. Карина отчаянно пыталась заглушить то нелепое, робкое чувство глупого волнения, которое ни на шаг не отпускала девушку с того момента, как они с Реном встретились в этой жизни.

— Теперь они и танцуют вместе! Как же ты смог отпустить столь далеко свою любовь? — ведьма оказалась за спиной у парня и, приблизившись к самому его уху, прошептала. — Знаешь, на балу очень легко кого-то убить, суматоха, много народа, вдруг у твоей маленькой птички через минуту сломается хрупкая шейка.

Рен стремительно развернулся, в его глазах плескалась ярость, танцующая танго с тенями страха.

— Что тебе нужно, Карина? — он скользнул взглядом по нежно-лиловому сатиновому платью девушки, пышная юбка переходила в узкий корсет на талии, открытое декольте и небольшие короткие рукава украшали слёзы жемчуга, редеющие к низу наряда. — Где ты нашла его? — на лице парня возникло искреннее удивление.

— Неужели ты помнишь?

Это платье было на Карине в 1836 году, когда Кустемпы решили устроить первый бал в честь отстройки города камнем. С тех пор в Мракгарде установился праздник, и появилась традиция ежегодных балов на старинный манер с бесплатной ярмаркой для гостей.

— Карина, я не забыл тебя, не забыл наших с тобой отношений, но я больше не люблю тебя. Всё, что было между нами осталось в прошлом навсегда. Пепел костра не загорится вновь, — в голосе Рена была какая-то вековая усталость, приправленная толикой печали.