— Карина? — моментально переспросил парень, в его голосе слышалась тревожность, перемешанная с каким-то испугом.

— Да, Голубкова, она милая девушка, — ровно продолжила Аина, решив не лезть в душу к Рену. — Представляешь, она пишет перьевой ручкой, такой красивой, словно музейный экспонат. Она из времён ХIХ века! — восторженно произнесла девушка.

— ХIХ века?

— Да, досталась ей от прабабушки.

— Ничего себе! Какая ценность! — поразился парень, но тревога почему-то не покидала его голос.

— Ага, прямо как твои часы, они же тоже из ХIХ века! — радостно подхватила Аина.

«Стоп. Тоже из ХIХ века? — этот факт показался ей весьма подозрительным. — Какое-то странное совпадение».

— Да, точно, — неискренне улыбнулся Рен, подобную эмоцию девушка показывала всем учителям или продавцам в магазинах.

«Что-то не так. Почему он так нервничает?»

«Догадайся, — шепнул непонятный голос в душе девушки. — Потому что он её знает. Нет, как такое может быть?»

— Рен, могу я задать тебе вопрос?

— Конечно, — добродушно ответил парень.

— Ты веришь в психометрию?

— Да, — недолго поразмыслив, сказал Рен. — Эмоции это энергия, поэтому вещи, вызывающие сильные эмоции у их обладателя, наполнены энергией воспоминаний. Обычно это вещи, подаренные дорогим человеком, или связанные с каким-то событием. При правильной подготовке и концентрации, эту энергию можно почувствовать, образно говоря, прочитать воспоминания предмета, например, узнать о его владельце. Так что да, верю.

— Как хорошо ты это объяснил, — такие познания её нового знакомого в области эзотерики не могли не вызывать уважения у Аины. — Вроде как, психометрия это мистика, а по сути, лишь манипуляция энергией.

— Магию тоже можно определить, как манипуляцию энергий, и степень их истончённости определяет её силу.

Аина поразилось, с какой жаждой она слушала своего собеседника, Рен производил впечатление очень умного человека, с которым, казалось, нельзя не найти тему для разговора. Девушка с неловкостью заметила, что всё это время не сводила с него глаз, и осознав это, она спешно отвернулась и стала смотреть перед собой.

— Знаешь, Рен, до этого я не с кем не могла говорить на такие темы, а с тобой могу, и это так здорово, — искренне радуясь, сказала Аина, снова обратив взор на Рена.

Тот встретил её взгляд и улыбнулся.

— Я очень этому рад. Знаешь, мне тоже очень нравится с тобой разговаривать, — тепло произнес парень, а затем его лицо приняло серьёзное и сосредоточенное выражение. — Но ты, же не просто так спросила про психометрию? — Рен перевёл фокус внимания на дорогу.

— Да, не просто так, — вздохнула Аина, перебирая в голове варианты развития диалога про видение. — Когда я стала писать перьевой ручкой Карины, то у меня возникло странное ощущение, — аккуратно начала девушка и, удостоверившись, что Рен внимательно и без иронии её слушает, продолжила. — По моему телу словно стала распространяться какая-то энергия, звуки вокруг стихли, перед моими глазами появилась комната, где стояла девушка в красивом старинном платье и молодой человек рядом с ней, — о том, что это был Рен, Аина умолчала. — Он подарил этой девушке перьевую ручку, ту самую, которая в тот момент была у меня в руках. У неё был футляр из дерева какого-то красного оттенка. Девушка очень обрадовалась подарку, сказала, что он очень дорогой, на что парень ответил «главное, что тебе она нравится». Потом всё резко исчезло, а я будто очнулась ото сна, — закончила рассказ Аина и перевела взгляд на Рена, силясь не упустить ни одну его эмоцию, но на лице парня их не было совсем.

Он молчал, продолжая смотреть прямо, а Аине даже померещилось, что он перестал дышать.

— Какой была обстановка в комнате? — внезапно спросил парень, всё ещё не поворачиваясь в её сторону.

— Там было дневное освещение, — стала вспоминать девушка. — Мебели было немного, лишь кровать и туалетный столик. На подоконнике было много цветов. Свечи! На столике перед зеркалом стояли свечи, белые, с обгоревшим, застывшим воском. Стены были белыми, тюль — голубой. Люстра. Её в комнате не было, — это все детали, которые Аине удалось восстановить в памяти, теперь она с нетерпением ожидала ответа Рена.

— ХIХ век. Определённо начало ХIХ века, — спокойно, даже слегка мрачно заключил он. — Удивительно! — восторженно воскликнул парень, наконец-то повернувшись к собеседнице. — Ты, очевидно, увидела первую обладательницу перьевой ручки твоей одноклассницы. Это просто потрясающе! — восхищённо продолжил Рен.

— Точно? Вдруг это просто моя фантазия разыгралась? — озвучила Аина мысль, беспрестанно звучащую в её голове.

— Нет, не думаю, — уверенно сказал парень. — Ты так детально запомнила обстановку в той комнате, диалог, отстранение от реальности — всё это не просто игра мыслей, это психометрия.

— Здорово! — обрадовалась Аина, впервые почувствовав облегчение и гармонию в душе за последние двое суток. — А это с любым предметом сработает?

— Нет, только у вещей, сделанных из металла или природных камней, в том числе драгоценных, только эти материалы сохраняют энергетику обладателей. Ещё дерево. Да, и у предмета должна быть какая-то история, связанная с пребыванием в собственности у человека. То есть, если ты, допустим, купишь металлический транспортир, психометрия не сработает, так как он новый.

— Вот это да! Как всё сложно устроено, — удивилась девушка.

Рен удовлетворённо кивнул. Тем временем они уже подошли к ТЦ «Свет».

— Тут снаружи где-то должно быть указано, на каком этаже проходит выставка.

Сказал парень, взглядом пытаясь отыскать рекламный лист с названием, содержащим слово «оккультизм».

— Вот!

Воодушевлёно произнесла Аина и прочитала интересующую их информацию о мероприятии на красивом, выполненном в мистическом стиле объявлении.

— Второй этаж, слева от кафе «Вечер».

— Отлично, пойдём, — бодро решил Рен, и они зашли в торговый центр.

Поднявшись по эскалатору и миновав то кафе, ребята оказались у небольшого павильона прямоугольной формы, площадь которого можно было сравнить со стандартным школьным классом. За прозрачным витринным стеклом виднелись расставленные по периметру помещения столы, покрытые чёрной тканью. Беспрепятственно попав на выставку, Рен и Аина по порядку стали рассматривать экспонаты. На первом столе было выложено в две линии четыре колоды Таро.

— Карты Таро! — поразилась девушка, давно желавшая познакомиться с этим магическим инструментом.

— Да, целых четыре колоды, — поддержал энтузиазм спутницы Рен. — Первая — классическая, Таро Уэйта. Обучение гаданию на картах обычно начинают именно с неё.

Весь стиль этой колоды, действительно напоминал классический — спокойная, слегка холодноватая, кажущаяся равнодушной, палитра цветов. Герои Таро Уэйта не отличались особой эмоциональностью, но некоторые из них особенно выделялись. Карта XV аркана «Дьявол» притягивала и одновременно отталкивала, излишняя мрачность обилия чёрных оттенков, обречённость двух грешников и победоносный, властный, дикий, бросающий в мелкую дрожь ужаса взгляд самого главного демона преисподней. Карта влекла тёмной энергией, что находилась в душе у каждого человека и желала взять верх над его разумом и совестью, она пугала мощнейшей концентрацией зла, собранной в одном маленьком клочке картона, размалёванном красками. Карта, объединившая всевозможные противоречия, завладевала вниманием, поглощала, а её главный персонаж казался более настоящим, чем все люди собравшиеся вокруг.

А вот карта XXI аркана «Мир», напротив, обволакивала аурой спокойствия, гармонии, равновесия, света и добра. Она словно служила отражением всех положительных аспектов Вселенной, лучших чувств и лучших побуждений.

— Дальше следует колода Эттейла, — пояснил Рен, указывая на следующую стопку карт.

Гамма их цветов была более яркой, насыщенной эмоциями. Изображения карт были окутаны античностью, были своеобразными хранителями забытой древней эпохи. Образы в колоде походили на героев поэм и легенд о начале всего мироздания.