— Ты так и пойдёшь?

— Ты же не собирался в ресторан? Или тебе стыдно из-за моего внешнего вида?

— Ты в трусах. — Стас смущенно отвел глаза.

Опустила взгляд на короткие шорты и жёлтые кроксы.

— Стас, двадцать первый век, а ты шорты с трусами путаешь. — Повернулась боком, указывая на шов. — Видишь, белая полоска.

— Да. Полоска всё меняет.

Взяла Стаса за руку и повела на улицу. Столкнуться с Заиром вовсе не хотелось, более того, это был бы полнейший провал.

— Куда так торопишься?

Не ответила, остановилась только через несколько домов, вспомнив что машина Стаса осталась около дома, а без неё он у меня совершенно не ассоциировался, как две половинки одного целого. Когда мы последний раз вот так гуляли? Помниться в школе он провожал меня до дома, в университете пару раз. Всегда сдержанный, опасливый, он ведь никогда не соглашался на мои спонтанные идеи.

— Мы могли бы остаться у тебя дома, посмотреть фильм или поехать ко мне.

Почему его настойчивость такая заметно навязчивая. Запретила себе сравнивать его с Заиром, чувство вины опалило горло. Хороша, однако, делю постель с одним мужчиной, обнадеживаю другого. Он ведь мне помогал, никогда не отказывал, как выяснилось любил, а я? Мысли угнетали, помотала головой, словно от этого действия они разлетятся как мухи.

— Тебе никогда не хотелось по-ребячиться? — Остановилась, сделала глоток остывшего кофе.

И правда. Он никогда не веселился. Вернее, веселье для него значило совершенно другое, это могли быть ситуации по службе, в семье, но никогда он не создавал их сам. От этого я никогда не смотрела на него как на мужчину, излишняя суховатость Стаса вызывала у меня скуку.

— Не понял.

— Вот ты как веселишься?

Расстегнула защёлку его ремня одной рукой, вытащила и закрутила в воздухе, оборачивая вокруг ладони. Стас оглянулся, после попытался забрать ремень, я лишь отошла назад и подняла стакан, показывая взглядом, что он вполне может опрокинуться на его футболку.

— Ада, что ты делаешь, на нас смотрят.

— Какой позор, — делано возмутилась, — это что получается? Средь бела дня избивают капитана полиции, непорядок.

Обошла Стаса по кругу, похлопывая по ногам и спине ремнём, удары наносила нежно, только последний по задницу с силой, отчего он вскрикнул скорее от неожиданности.

— Стоп! — Выставила руку с ремнём вперед, допила кофе и выкинула стаканчик.

Сделала ещё один замах, ударила по тому же месту и бросилась бежать. А он всё стоит и не понимает, вот же сухарь, как только преступников ловит. Медленно дошёл до меня. Вроде и на поводу не пошёл, и меня не понял. Показательно. Я же зачахну с ним совершенно, на пути к идеалу жены со взвешенными действиями и оглядками по сторонам.

— Давай просто пройдёмся или в кино сходим.

— Тогда я настаиваю на прогулке.

Не показала своего разочарования. Может в этом и заключалась моя проблема, в импульсивности? А Стас на самом деле взвешенный взрослый человек, к которому нужно стремиться. На деле больше похоже на воспитание, словно столкновение ледников, один в дребезги, другой непоколебим. Мы разные, и сейчас казалось, что противоположности вовсе не притягиваются, а подстраиваются, вернее одному в будущем придётся это сделать.

— Твоему отцу будет хорошо, я его устрою к знакомым, вчера спрашивал.

И это буду я. Странно с ним как-то, слишком спокойно, как в комнате, в которой несколько лет ничего не менялось. Можно переставить предметы в комнате, но на утро они примут исходное положение.

— Ко мне переехать, там и до работы недалеко, от тебя по пробкам…

Интуиция билась о прутья решетки, всякий раз как я задумывалась о совместной жизни со Стасом. Да и бабушка мне говорила, что с ним мне жизни не будет, слишком по-разному мы устроены.

— Потом дети, можно собаку завести, как к немецким овчаркам относишься?

— Не хотелось бы к ним относиться, Борзини даже в ветеринарной клинике на них шипит, — в разговор я встроилась неудачно, пропустила мимо ушей, только монолог о детях вернул меня обратно. — Какие дети? Стас, ты чего?

— А что не так? Думаешь рано? — Он взял меня за руку, я слишком резко одёрнула руку.

— Я, мне, подожди. Ты как-то слишком торопишь события, — как, как объяснить ему, что не вижу я в нём мужчину, слишком быстро, резко, словно у евнуха отрос член. — Мы же даже не встречаемся.

— Разве нет?

Веко дернулось, приложила к нему пальцы, ухмыльнулась тому, как всё складывается без моего участия. Такое впечатление, что иногда, я ставила себя на автоматический режим, по-другому попросту не объясняются такие ситуации.

Голубые глаза Стаса смотрели на меня с нежностью, с неподдельной надеждой, которую я сейчас разрушала. Он подошёл ближе, снова попытался взять за руки, навис надо мной. Выставила руку создавая дистанцию.

— Нет.

— Ада, ты перегибаешь, — голос Юли успокаивал, — ты бегаешь от него, как от заразного. Какого было бы тебе на его месте?

Задумалась, представляя, что бы я чувствовала, если бы после секса меня избегали и не отвечали на звонки.

— Неприятненько. — Промямлила.

Она была права. Вопрос опять возвращался к действиям, на который у меня стоял блок. Не знаю с чего начать разговор, как себя вести, как смотреть в глаза. Он мне ещё и денег перевёл за встречу с родителями, хорошо на чай за секс не скинул, тогда бы от стыда воспламенилась. А если он спросит сколько нужно доплачивать за дополнительные услуги, вот что мне тогда делать? Конечно, это была уже игра разума с самыми плохими исходами.

— У вас такие близкие отношения. — Вырвалось.

— А вот и ревностью пахнуло.

— Нет. Странно просто, ты его нахваливаешь и чуть что, он к тебе бежит.

— Так, для начала, — голос Юли стал строже, ей явно не понравились мои догадки, что слышались через промежутки слов. — я твоя подруга и, если он не может тебя найти, логично, что свяжется со мной. Он замечательный человек, тебе не стоит бояться.

— Прям как о покойнике.

— Скажешь тоже. Заир устроиться на работу помог.

— Какая щедрость.

Завернула за угол дома, натыкаясь взглядом на знакомую машину, подъезд, Заира. Резко остановилась, оглянулась по сторонам и нырнула в кусты, заботливо высаженные у окон. Спокойствие ушло разом, как будто меня хорошенько встряхнули, раскрутили и поставили на ноги. Сердце забилось в груди. Разговаривать придётся сейчас? Так быстро?

— Хватит яд пускать. Это он меня тогда пьяную на улице подобрал, когда с Вадимом расставалась.

Подогнула ноги, чтобы удобно усесться, наткнулась задницей на острую ветку, взвыла, прикрыла рот и ударила её ногой, как бы в отместку.

— Выслушал, накормил в кафешке и увёз домой. Через три дня в универе пересеклись, вот… — голос Юля пропадал, на фоне были громкие помехи, — общаться.

— Плохо тебя слышу, ты где?

— … Вадимом…парашюта прыгать…

— Сдурела?! Эй, Юля, остановись! Слышишь?

Звонок сбросился. Посмотрела на экран телефона и выдохнула. Засранец, ей же из спорта только фитнес подходит. Миниатюрная девушка, которая таскается за ним хвостиком, а Вадим издевается, теперь ещё и парашют. Слишком много она для него делала, шла на встречу, а в ответ глухая стена.

Собственно, ещё одна стена меня дожидалась у подъезда. Заир уселся на скамейку, вытянул ноги, облокотился на забор и скрепил ладони за головой. Хорошо устроился, по-видимому, уходить не собирался. Воспоминания проведённой вместе ночи хлынули разом, в горле пересохло и закружилась голова.

Решительно поднялась из кустов, поправила одежду и пошла навстречу. Убегать я могла ещё долго, а непонимание меж тем раздувалось всё больше. Сам поцеловал, никто его об этом не просил, обнимал, облизывал, стонал… Перехватило дыхание, кожа горела. Помогите, кто-нибудь!

Заир меня заметил, улыбнулся, обнажая зубы и встал со скамейки. Сделать вид что ничего не было? Может сходу сказать, да, хорошее решение, а что сказать?