Довольный собою Мишка вытер вспотевший лоб и только тогда заметил стоявшую в дверях сестру. Она поманила его пальцем и Мишка поплелся в коридор, нутром своим чуя неладное. Что это был за разговор у них, Мишка припомнить уже не мог, поскольку, по его словам , «в одно ухо влетело, а от удара сковородкой вылетело». И только здоровенная шишка напоминала в течение недели об удивительной сказке на новый лад.

Отголоски Победы

В тот день, дыханье затая,

Весь мир смотрел на ваши лица,

Как вы, в медалях, орденах,

По площади шагали лихо.

За вами были Сталинград,

Одесса, Киев, Севастополь,

Вы брали Вену и Белград,

Сквозь пули, взрывы, кровь и копоть.

В тот день не вы, а вся страна,

От пережитого белея,

Бросала вражьи знамена

Перед подножьем мавзолея.

Никто из вас не знал тогда,

Какие будут перемены,

Куда покатится страна,

И кто появится на сцене.

Что будут ваши имена

Валять в грязи, топтать и грабить.

Начнется с памятью война

И вашу гордость испохабят.

Что будут ваши ордена

Идти на вес на черном рынке,

И под гнилое «панимашь»

Сторгуют их под осетринку.

Но верю, мутный сей поток

Уйдет, и снова правда будет!

А торгашей и властных бонз,

Даст Бог, история осудит.

В июне 41-го

Под палящим июньским солнцем

Свинцом наливаются веки

Иссушенный кадык бьется в горле

И деревья стоят как вехи,

На дороге, истоптанной, смятой,

Десятками тысяч ног.

В пыли расстрелянный ветер

Испускает последний вздох.

Лязги гусениц отодвинулись,

Искромсав, исковеркав души нам.

Тишина внезапно накинулась

И запуталась в складках ужаса.

На истерзанном в клочья поле

Мечется пламя растерянно.

И скривившись от липкой боли

Обожженное плачет время.

Алиса вспоминает кота

Был Белый Кролик, он меня позвал

Через туннель в веселье сказки странной,

Где даже мох, казалось, расцветал,

И виделись моря через туманы.

Веселый Шляпник мило так болтал,

Дрожавший Заяц наполнял стаканы,

И гусеница, отложив кальян,

Про дальние рассказывала страны.

.

Валет червей мне подарил цветы,

Графиня раздавала реверансы,

Колода карт, как кладезь доброты

Мне спела зазеркальные романсы…

.

И только Кот, презрительно смеясь,

Вдруг исчезал, уставши от вопросов.

Его улыбка в тоненьких ветвях

Всех персонажей оставляла с носом.

Он был зануден, философски говоря,

Он говорил порой туманно, зыбко.

Но он ушел, а в сердце у меня

Осталась его чудная улыбка…

* * *

Как жаль, что в Зазеркалье нет того,

Кто б стал героем сердца моего…

Песнь чеширского кота

Прошу знакомиться – пред вами Cheshire Cat,

А в переводе просто Кот Чеширский,

Он отвечает за ума привычный бред,

Неважно как, пусть даже по-английски.

Вам нравятся пушистые коты,

Такая милая, безропотная киска,

В которой нет томлений, суеты,

И для нее всегда есть с китикетом миска.

Вам нравится на шее пышный бант,

Прилизанная шерстка, нежность кожи,

Чтоб речь была как у прекрасных парижан

Чтоб куртуазностью я был на них похожий

Но я из тех, чьи когти не постричь,

Я не любитель пресного покоя,

И, может, потому мне не достичь

Чтоб в жизни вашей я чего-то стоил.

Котов не водят на коротком поводке,

Как песиков домашних и левреток,

Желаете гламурность? Этикет?

Но из котов не получается кокеток.

Вы мне простите искренность мою,

И что царапаться порой умею больно.

Чеширский Кот – он не живет в раю,

Он не рожден для нежностей фривольных.

Я не люблю притворных лживых слов,

Я чувств своих под тогой не скрываю,

Я не из сказок, не из сладких снов,

Я тот, кого таким и принимают.

А вы боитесь принимать меня,

Для вас важнее телевизор и подушки,

Чтобы я лег, собачкой у огня,

И чтобы вы погладили за ушком…

* * *

Судьба безжалостный выносит приговор:

Водой холодной не разжечь любви костёр…

А все же мне так хочется порой

В твои ладони окунуться с головой…

Белый рыцарь

Он неуклюж, порой смешон

но он один похож на Дон Кихота.

Он часто лезет на рожон,

чтоб защитить кого-то.

И вот, в его руках она,

доверчивое чудо,

что королевой стать должна

с минуты на минуту.

Алиса, милое дитя,

его словам внимая

с ним рядом шла, почти шутя,

порою с ним играя

Он вел ее, в руке рука,

и было ей от этого уютно.

И лес шептал, плыла река,

волшебная, как будто.

И вот уже конец пути,

настало расставанье,

она прильнув к его груди,

шептала “до свиданья”...

***

В себе он счастья не хранил,

но по сравненью с нами,

он все же белый рыцарь был,

а не мешок с деньгами.

Охота

Завыв надрывно, словно на погосте,

Цепные псы сорвались с поводков.

От жажды крови замутило воздух,

Игра пошла – навскидку бьют волков

Смерть отмечала метками прыжки,

А впереди, куда летела стая,

Уже висели красные флажки,

Последний финиш жизни отмечая.

И рвутся жилы сонного утра,

Еще один уткнулся в снег кровавый.

Идет охота на волков, идет игра,

В которой смерть становится забавой.

Но волки рвут запретку из флажков

Сквозь строй стрелков, уже от счастья пьяных,

И лают псы на загнанных волков,

И тают на снегу убитых раны.

Все меньше их на финишной прямой,

И ставка жизни резко возрастает.

Пусть он один, но он еще живой,

А значит, с ним живет и волчья стая.

Уже в прыжке, за линией огня,

Грехи людей на плечи принимая,

Он рухнул в снег, взлетая в небеса,

Своею кровью землю согревая.

Объектив

Я объектив, холодное стекло,

Через меня, весь солнца спектр просеяв,

Одни снимают доброе кино,

Другие зло и пошлости лелеют.

И я смотрю, на то, как мир живет,

Как он страдает, покрываясь потом,

Но для добра ли, зла – мне все равно,

Я птиц снимал, подстреленных в полете!

Мне чувствовать, как людям, не дано,

Я сквозь себя просеиваю звуки,

И все равно – в крови, или в грязи,

Иль чистые меня сжимали руки.

Я объектив, холодное стекло.