Закат

Давным-давно, в одном маленьком городке, жила маленькая девочка. Сколько лет ей было точно тогда, никто не знаеет, да и не важно это. Намного важнее то, что девочка была маленькая, в школу еще не ходила, но умела читать, писать и считать. У нее были длинные волосы, цветом напоминавшие солнце, отчего многим людям хотелось называть ее Златовлаской. Иногда они ее действительно так называли, и тогда она смеялась в ответ звонким радостным смехом, радуясь тому, что имя ее так совпадало с солнцем. И солнце бросало свои нежные теплые лучи, заставляя волосы сверкать золотым блеском. Девочка очень любила играть с солнечными лучами, искренне веря, что волосы ее сотканы из этого солнечного блеска. Каждое утро, едва открыв глаза, она подбегала к окну и смотрела, не показалось ли солнышко, и увидев его на небосводе, здоровалась с ним. И солнце вежливо кивало в ответ, немного снисходительно, как это обычно делают взрослые, разговаривая с маленькими детьми. Но девочка не обижалась на это, она понимала, что взрослые всегда заняты своими вечными делами, что они куда-то спе6шат, и что на все вопросы они предпочитают отвечать — я очень занят, спешу, попробуй попозже... Когда же солнце скрывалось за тучи, окружающие просили ее распустить волосы, чтобы вокруг стало светлее. И она раскидывала волосы вокруг себя, кружась в неведомом танце, напевая такую зажигательную песню, что серый тусклый и безжизненный сумрак начинал стыдливо съеживаться и уступал место веселому беззаботному свету. На лицах людей зажигались улыбки, словно маленькие огоньки, и свет бежал все дальше и дальше, не осталяя скучному мраку ни малейшего уголка. И девочка снова и снова убеждалась в том, что свет всегда сильнее тьмы, что добрая улыбка важнее десятков умных, но скучных слов.

А в соседнем дворе жил маленький мальчик. Он был на целый год ее старше и потому очень этим гордился. Он приходил во двор, садился за стол, надевал на нос смешные круглые очки и важно начинал расставлять шахматные фигуры на доске. А потом он погружался в игру и все окружающее переставало его интересовать. Иногда он все же отвлекался и бросал рассеянный взгляд, слегка растерянно улыбаясь. Девочке нравилось наблюдать за ним, присматриваясь как он хмурит брови, разгадывая очередную уловку соперника или как он начинал весело смеяться и хлопать в ладоши, выиграв очередную партию. В такие минуты ей хотелось смеяться и хлопать в ладоши вместе с ним, сама не зная почему. Ей очень хотелось с ним поговрить, но она стеснялась, потому что он был такой умный и при этом взрослый — ведь один год это очень много, а она такая маленькая и, наверное, очень глупенькая для него, потому что не умеет играть в шахматы.

Так длилось очень долго, но однажды она собралась с духом и спросила у него, краснея и запинаясь от волнения — не хочет ли он сходить с ней в лес, посмотреть как садится солнце. Мальчик очень удивился, покачал гоовой, но все же согласился, сам не понимая почему, так как перед ним на доске красовалась очень замечательная партия, решение которой должно было принести ему славу победителя. Но девочка была такая прелестная и наивная, что он решил отложить фигуры на потом, ведь фигуры — это просто кусочки дерева, которые никуда не уйдут, а посмотреть на то, как солнце скрывается за горизонтом можно не всегда — вдруг завтра пойдет дождь, который затянется на неделю? - и тогда ему придется ждать очень долго, не зная, увидит ли он закат или снова будет хмурое серое небо. К тому же посмотреть на закат можно было только с горы, где ничто не могло помешать любоваться закатом. Идти же на вершиину было очень долго — гора была высокой и мальчик помнил, как однажды отец взял его с собой и они поднимались туда целый час, а может даже два...Ему было довольно тяжело, он даже хотел расплакаться и вернуться назад. Он думал, что отец обидится на него, но тот всего лишь сказал, что он, конечно же, может взять и вернуться, а может стиснуть зубы и как настоящий мужчина продолжить идти вперед. И мальчик выбрал идти вперед. До сих пор он помнит, как в самом конце пути перед ним открылась беспредельная синева неба и ослепительное солнце, сияющее над его головой. Гордость за себя, свою силу, радость победы звучали в его ушах. И может быть потому, что он снова захотел ощутить себя мужчиной, мальчик взял девочку за руку и они вышли со двора по направлению к горе.

Они молчали, да и не нужно было никаких слов. Ему от того, что он знал куда идти, а ей потому что она верила в него. И возможно, эта вера помогала мальчику идти вперед, не оглядываясь, не слишком торопясь, потому как девочка была маленькой, а маленьким ходить очень трудно. Он улыбнулся про себя, с удовольствием ощутив себя взрослым человеком, от которого кто-то зависел. И от того, что теперь он отвечал за все, что именно в его руках был успех. От этого поразительного чувства шаг невольно ускорялся и ему приходилось все время сдерживать себя, помня, что он не один.

Тропинка понемногу начинала наливаться крутизной, подниматься становилось все труднее и труднее, но мальчик и девочка упрямо продолжали подъем, тяжело дыша, стирая капельки пота, стекавшие со лба. Даже ветер, который вдул у подножия горы, видимо устал, и теперь в воздухе не ощущалось ни малейшего движения. Птицы, которые в начале пути приветствовали их радостными криками, тоже укрылись среди деревьев, и только солнце, ласковое жаркое солнце, сияло в небе, бросая яркий свет на их разгоряченные лица.

Шаг за шагом мальчик и девочка двигались наверх, и вот перед ними распахнулся бездонный купол ярко-синего неба, на склоне которого солнце готовилось скатиться за горизонт. Торжественность момента ощущалась во всем — в шуршании песка, в струйках воздуха, поднимавшегося от нагретой земли, во влажной теплоте рук...Мальчик и девочка стояли в полном безмолвии и смотрели, как солнце сначала медленно, а потом ускоряясь, устремилось к горизонту и задержалось на короткий миг у самой его линии. Мальчик перевел взгляд на девочку и увидел, как ее волосы слились с прощальными солнечными лучами, увидел два маленьких солнца в ее глазах и залюбовался ими, ему захотелось с невероятной силой, чтобы эти два солнца горели вечно, понимая с нахлынувшей остротой, что так не бывает, и в этот момент солнца в ее глазах погасли, ибо настоящее солнце скрылось за горизонт, осветив провожающие облака мощным оранжевым заревом.

Дети вздохнули, перевели дыхание и подождав немного, стали спускаться, теперь уже никуда не торопясь. Они по прежнему ничего не говорили друг другу, но каждый из них чувствовал, что сказали очень много важного, что уже, наверное, никогда не повторится...

«... Давным-давно, в одном маленьком городке, жила маленькая девочка...» Она перечитала строчку еще раз и подошла к окну. За окном струился хмурый сумрак осеннего городского вечера, по стеклу пробегали редкие капельки дождя, но она ничего не видела. Она думала о том мальчишке, который много лет назад вел ее за собой в гору, сердито и тяжело сопя от напряжения, а она доверчиво шла за ним, мечтая поскорее увидеть усталое солнце. Где он теперь, тот мальчишка? Может быть он живет в этом же городе, на этой же улице? Или он уехал далеко-далеко, за линию горизонта? Она наверняка никогда не узнает его, если встретит его в толпе прохожих, но в памяти навсегда останется восхищенный взгляд, один из тех, которые нам бескорыстно дарят лишь редкие люди.

Triumph des Willens

«Наследие «Триумфа воли» живёт в наши дни.

Филип Гэвин

-Володенька! Скорее или сюда! - позвал своего сына Георгий Николаевич. В чрезвычайном возбуждении он ходил по комнате, держа в руках газету, в которую он время от времени заглядывал, словно боялся, что прочитанные им слова окажутся всего лишь плодом его воображения.

-Что случилось, папа? Неожиданно взлетели наши акции? Или на Триумфальной арке высадились инопланетяне? - иронично спросил Володя, единственный сын графа Савицкого, любимец отца и предмет тайной страсти не одного десятка молодых девушек, которых, разумеется, привлекали не только общественное положение и финансовая независимость его отца, но и бесспорный ум, изящные манеры и врожденная аристократичность.