Я помотал головой. Так, Витя. Щас тебя не это должно волновать, а вероятность того, что хозотсек может оказаться закрытым. БАСКО вполне может об этом и не знать. Или знать, но все равно отправить тебя пробздеться. Шутки ради или просто потому что натура у него такая. Говнистая.
Мне повезло — прежние хозяева бункера хозотсек не заперли. Дверь поддалась и отворилась с пронзительным скрипом. Барабанные перепонки чуть не взрезало нахер, и я поморщился, зажимая уши руками. Суставы тут же отозвались тупой ноющей болью. Хорошенько все же помял меня упырь, ничего не скажешь. Даже чудо–инъекция все остаточные эффекты снять не может. Впрочем, польза от нее все равно определенно была — так-то я бы уже давно на тот свет отъехал.
Переступив порог хозотсека, я осмотрелся. Там оказалось еще темнее, чем в остальном бункере, потому что кто-то переколотил почти все лампы на потолке. Именно переколотил — когда я шел между рядами полок, под ногами хрупало мелкое крошево. Я даже обрадовался, что обувка на ногах прочная, иначе насажал бы в пятки мелких осколков, а там и до заражения недалеко. Из-за темноты затратил больше времени, чем планировал — приходилось постоянно прищуриваться, как будто на обоих глазах дичайший минус. Помню, один дядька с работы, Антоныч, как-то решил сжульничать на медосмотре, чтоб с хлебного места не перевели. Сделал себе шпаргалку прямо на рукаве, как группу крови. И начал с нее на приеме у окулиста тарабанить, План удался — Антоныча никуда переводить не стали, а попросту уволили. Без сострадания, жалости и выходного пособия.
Здесь ставки были гораздо выше. Я торопился как мог. Но будто бы назло мне, впереди теснились полки и стеллажи с чем угодно, но не с водой. Моющие средства, чистящие средства, бытовая химия, растворители, пятновыводители, порошки и прочая тому подобная муть.
И тут до меня дошло — а какого вообще черта я ищу в хозяйственном отсеке питьевую воду? Кто ж будет припасы хранить рядом со штуками, многие из которых просто токсичны? Только поехавший компьютер, вот кто. Я уже хотел было вернуться и поменять БАСКО микросхемы местами, чтоб полыхнуло с веселым треском. Но тут приметил в конце помещения еще одну дверь. С гораздо более привлекательной табличкой.
“ПИЩЕБЛОК”.
Зря я все-таки на железку грешил. БАСКО хоть и мудила порядочный, а все же не обманул. Во второй комнатке я затарился славно. Набрал несколько бутылок воды и даже в карманы штанов ухитрился сунуть по банке тушенки. Надо будет сюда наведаться еще раз и исследовать повнимательнее. Но — потом.
Сейчас надо Софу выходить. Пока она сама не вышла в астрал с концами.
Назад я бежал, не разбирая дороги — полагался исключительно на свой внутренний компас. И так уже много времени потратил. Непозволительно много. Ехидный БАСКО на мое появление никак не отреагировал, но я и так знал, что промедлил чудовищно. К койке, на которой в полузабытьи валялась Софа, подскочил, на ходу открывая бутылку. Осторожно склонился к ней, протянул руку. На свежем воздухе, постоянной работе и сытных деревенских харчах отъелась моя подруга будь здоров, но сейчас она выглядела как узница концлагеря. Словно кто-то снял с нее несколько слоев, как с матрешки.
А ведь так и есть. от Софы буквально осталась половина.
— Давай, Софка, аккуратненько, — пробормотал я и поддержал ее под затылок, чтоб не захлебнулась, когда станет пить.
Она посмотрела на меня мутным, осоловелым взглядом, но все же поняла, чего я от нее хочу, и припала губами к горлышку. Мы уже немало вместе пережить успели, ко всякому можно было притерпеться. И все же у меня аж от сердца отлегло, когда она все-таки сделала пару глотков. Маленьких и слабеньких, но все же. Очень хорошо. Вода — это жизнь. Так даже в книжках пишут.
— Вот и молодец, — сказал я тихо, — вот и здорово. Щас тогда отдыхай пока, а я пока тут поотираюсь, побазарю с нашим хозяином, че да как. А еще гля че покажу…
— Если ты… собираешься хером перед моим лицом… помахать, то давай… отложим хотя бы до того момента, как у меня в глазах троиться перестанет, — прошелестела Софа.
Я обрадовался.
— Ну вот, уже хохмы откалывать начинаешь, это прекрасный знак!
И тут же понял, что со своим оптимизмом малость поторопился. Из Софиной груди вырвался надрывный хрип, и она резко опрокинулась на койку. Если б я не подхватил, непременно ударилась бы головой.
— БАСКО! — скомандовал я, — ты же тут вроде как всевидящее око. Ну-ка проведи по-быстрому рентген.
— ПРИМЕНЕНИЕ СТОЛЬ УСТАРЕВШИХ МЕТОДОВ НЕЦЕЛЕСООБРАЗНО, — сообщил тот, — СУЩЕСТВУЮТ БОЛЕЕ ТОЧНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ ДИАГНОСТИКИ…
— Вот и примени их! — перебил я его, — на препирательства нет времени! Если Софка загнется, я тебя по винтику разберу и наделаю электронных ершиков для унитаза из того, что останется!
Конечно, навряд ли я смог бы привести эту угрозу в исполнение. Но тут главное было верный настрой показать. БАСКО на него купился. Потому что воздух вокруг меня наполнился тихим шуршанием, словно от оставленного на пустом канале телевизора. Надеюсь, я сейчас не хватанул смертельную дозу радиации. Скоро искусственный голос вернулся и заговорил со вполне человеческим злорадством.
— МОИ ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЕ ОЦЕНКИ ОКАЗАЛИСЬ ВЕРНЫ, — произнес БАСКО, — ОБЪЕКТ ИСТОЩЕН И ИСПЫТЫВАЕТ СЕРЬЕЗНУЮ КРОВОПОТЕРЮ.
— Как это кровопотерю? — не понял я, — ты посмотри на нее…
Забыл, с кем разговариваю.
— …никаких серьезных ранений. Вообще ни царапинки!
Снова сухой треск. Всякий раз, как его слышу, передергивает немного. Потому что кажется, что еще чуть-чуть — и с потолка снопы искр посыплются. Не лучшие времена бункер переживает, это точно. С другой стороны, а кому щас легко? Точно не мне.
— ПОХОЖЕ, ВИКТОР, ВЫ НУЖДАЕТЕСЬ В РАЗЪЯСНЕНИЯХ. МАГИЯ ПЛЕТЕНИЯ ПОЛАГАЕТСЯ НА ВНУТРЕННЮЮ ЭНЕРГИЮ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ. ОДНАКО В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ, КОГДА ЕЕ ЗАПАСЫ ИССЯКАЮТ, ДОПУСТИМО ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЖИЗНЕННЫХ СИЛ МАГА В КАЧЕСТВЕ АЛЬТЕРНАТИВНОГО ИСТОЧНИКА. МОЖНО НАЗВАТЬ ЭТО СВОЕОБРАЗНЫМ ФАЙЛОМ ПОДКАЧКИ. И ДАЖЕ ОН У ИССЛЕДУЕМОГО ОБЪЕКТА НА ИСХОДЕ.
От его слов меня слегка передернуло. “Исследуемого объекта”, мать его. Как будто Софа не человек, а мышка лабораторная. Теперь разобрать этого механического доктора Менгеле захотелось еще сильнее. Но попозже — он и так склочный, а мы и так в слишком уязвимом положении находимся, чтоб права качать.
— И что ты предлагаешь делать? — спросил я, хотя и так знал ответ.
— ЖДАТЬ.
Этим словом он буквально рубанул мне по затылку. Как средневековой гильотиной. Конечно, ждать, чего же еще? Провести две-три чудесные недели в этом сыром подземелье по соседству со строптивым “электроником” и останками упырей. Софа и шагу сама не сделает, а я хоть и на допинге, но с ней вместе и с грузом припасов далеко не уйду. Да и идти толком не знаю, куда.
Или… знаю? Посреди всей своей вдохновенной болтовни БАСКО упомянул про портал в трех сотнях километров отсюда, в Нижнем Новгороде. Совершенно пустяковое расстояние по меркам Советского Союза — кто-то из наших и вовсе из Ташкента на работу мотался. Но здесь это другое дело. Триста “кэ-мэ” преодолеть — это не шутка. Надо все разложить по полочкам, учесть, что называется, нюансы, чтоб они потом в жопу не клюнули.
После припадка Софа успокоилась и задремала. Дыхание слабое, но ровное. Удостоверившись, что она в порядке, я вышел из комнаты в общий зал. Приземлился на холодный пол подальше от места гибели упырей. Чесслово, мерзко было находиться даже рядом с хлопьями пепла, что от них остались.
— С картами ты не дружишь, — сказал я вслух, — но ответь, дружище БАСКО, как нам до Новгорода лучше всего добраться?
— С ЭТИМ Я МОГУ ПОМОЧЬ, — ответил мой собеседник. — НО, СМЕЮ ЗАМЕТИТЬ: ДО НИЖНЕГО НОВГОРОДА.
Глава 13
Пускай актуальными картами БАСКО и не располагал, но ценной информацией все же поделился. Хоть мне и пришлось ее вылавливать из многословного ОКЕАНА. Видать, этот болтун-находка для шпиона нашел свободные уши и принялся мне заливать все, что только знает.
