В сияющем белизной здании срочных и, естественно, платных медицинских услуг нас встретили ласково, а также несколько раз настойчиво намекнули, что в соседнем секторе находится недавно открывшийся омолаживающий центр.

– Пока мы занимаемся вашими подругами, вы можете заглянуть туда и свободно получить первый сеанс красоты в омолаживающей капсуле, – радостно вещала молодая космозонка-консультант в сексуальном белом халатике. – А первый раз это бесплатно, понимаете? Совершенно бесплатно!

Ее восторг ощущался в ауре странным неуместным элементом. Хотя мало ли что творится у нее в голове. К тому же дань моде зачастую насквозь фальшива.

– Спасибо, я подумаю, – равнодушно кивнула я и устроилась в фойе с чашкой горячего тэме, услужливо предложенного местным рабским персоналом. По фиолетовому тигарденскому «кофе» успела соскучиться неимоверно.

После заполнения медицинских анкет Тану Зу и Мару Танн развели по индивидуальным палатам, и неожиданно личико настырной консультантки обратилось в сторону моих спутников-мужчин. А именно – на Хрыка, который без толики стеснения привалился к стене и лениво следил, как нарисованный центаврит гуляет по его увесистой выпуклости, туго обтянутой красной тканью плавок.

– Госпожа Чудо-Юдо, – с придыханием прошептала она, – у вас великолепный экземпляр мужчины!

Я покосилась на Хрыка. От скуки ожидания он начал по-обезьяньи тыкать пальцем в движущуюся фигурку, чтобы проверить, остановится центаврит или нет.

– Угу. Вылитая горилла.

Консультантка нахмурились, будто я ляпнула что-то не то, но тут же широко улыбнулась и сообщила:

– В это время дня у нас действуют бонусы для имущества клиенток. Позвольте, я провожу ваших рабов в специальную комнату и сделаю диагностику их здоровья.

Меня так и подмывало ответить, что мои спутники не рабы, но мастер Фьолл покачал головой. Тогда я пожала плечами.

– Ладно. Немного отдыха им не помешает.

От долгого ожидания накатила дикая сонливость. Организм слишком вымотался за последние биологические сутки, и даже бодрящий тэме не смог с этим справиться. Сама не заметила, как уснула, зато пробуждение было ярким: кто-то с шумом задвинул дверь палаты, и мои пальцы разжались от неожиданности. Чашка с остатками тэме упала мне на голые колени и облила их.

Я бессознательно съежилась и лишь затем открыла заспанные глаза, чтобы испуганно оглядеться. На мгновение показалось, будто вокруг рабский отстойник и за мной снова пришел охранник-центаврит, предпочитающий будить рабынь внезапным душем из питьевого шланга.

Но причиной пробуждения была всего лишь космозонка-врач, которая сопровождала из палаты ясенирку на инвалидном антигравитационном кресле. А Мара Танн уже стояла в фойе и безразлично смотрела в пол.

– У вас странные подруги, госпожа Чудо-Юдо, – озабоченно сказала космозонка. – Постоянно молчат, ни на что не реагируют... и демонстрируют пассивно-девиантное поведение! Настоятельно рекомендую показать их психиатру. Они принимали недавно какие-то психоделики?

С трудом расслабившись, я потерла заспанное лицо и уклончиво ответила:

– Возможно. Я за ними не следила.

– У вас усталый вид, – сообщили мне очевидное.

– Что, тоже будете предлагать отправиться в омолаживающий центр? – криво улыбнулась я.

Как ни странно, космозонка-врач закатила глаза и фыркнула:

– Да ерунда эта капсула! Не понимаю ажиотажа вокруг нее. Несколько моих коллег воспользовались ею, но я не заметила в их внешности абсолютно никаких возрастных изменений. Зато в поведении появились странности.

– Какие?

– Начали питать ненормальное пристрастие к рабам очень крупной комплекции. Носятся с ними, как будто они из сиреневых бриллиантов сделаны, а те наглеют, – недовольно пояснила она. – Смотреть противно, никакой гордости... Так вы будете диагностировать подруг у нашего штатного психиатра?

– Пока воздержусь. Понаблюдаю за поведением немного, вдруг придут в себя самостоятельно.

– В таком случае всего хорошего, – попрощалась космозонка и вдруг нахмурилась. – А где ваши рабы?

– Консультант сказала, что проведет им какую-то бонусную диагностику, – пожала я плечами.

– Вот тупорожья сра... простите! Это моя ассистентка. Она в последнее время стала невыносима, – пожаловалась собеседница. – Постоянно лезет с какими-то странными инициативами к рабам клиенток. Наверное, придется ее уволить. И между прочим это тоже началось после того, как она воспользовалась омолаживающей капсулой! Такое впечатление, будто эта штука не внешность улучшает, а включает деградацию мозга...

Продолжая бубнить под нос ругательства, космозонка-врач стремительно зашагала в ответвление длинного коридора, который привел нас в просторную палату, оборудованную диагностической аппаратурой и укомплектованной в стиле комнаты отдыха – массажные шезлонги, небольшой бар с напитками, круглый стол с целой армией косметических средств.

Мастер Фьолл и Тэймин сидели возле бара со стаканами чего-то прохладительного в руках и вели беззвучную ментальную беседу, не обращая внимания на творимую за их спинами картину. Там, на одном из шезлонгов, с трудом помещаясь на массажирующей поверхности, неловко возлежал Хрык с отрешённым выражением физиономии... а девушка-консультант увлеченно массировала ему ступни, сидя на полу. Правда, взгляд у нее был при этом слегка остекленевший.

– Киза! – нехорошим тоном окликнула ее начальница. – Что ты делаешь?

– Ой!.. – очнулась та и невнятно забормотала: – Я просто... просто подумала, что...

– Похоже, думать тебе вредно! Мы не предоставляем ни услуг, ни бонусов для живого имущества клиентов. У нас не хозяйственный сектор, идиотка. И не «Наука нейролингвистического программирования» при учебно-рабской зоне! Прошу прощения за инцидент, госпожа Чудо-Юдо. Я провожу вас.

В фойе она коротко проконсультировала меня, как управлять антигравитационным инвалидным креслом и невзначай озвучила его стоимость. Я подавила изумлённый выдох. Стоимость этой штуки была астрономическая.

– Вашей подруге сейчас не стоит передвигаться самой. Она потеряла много крови. Мы наложили швы на плечо и бедро... и сделали пометку в журнале о посетительнице с бытовой травмой. Иначе пришлось бы сообщить службе безопасности курорта... – многозначительно добавила космозонка, и своим видом, и мыслями намекая на то, что инвалидное кресло по бешеной цене-таки придется оплатить в добровольно-принудительно порядке.

Я выразительно посмотрела на мастера Фьолла, и тот, отвесив вымогательнице глубокий поклон, синхронизировал идентификационные браслеты для перечисления платежных баллов.

– День начался с шантажа, – сердито пробурчала я уже на улице. – Обожаю Тигарден.

– Шантаж – не самое неприятное, – заметил Тэймин. – А вот ассистентка из медпомощи... это уже серьезно. Первый маячок социальной встряски. И я чувствую, что она будет только набирать обороты, пока общество не переформируется.

– Ассистентка... – непонимающе начала я и осеклась. До меня с большим запозданием начало доходить, в чем причина странного поведения девушки. – Ну конечно! Центавриты чипируют женщин без их ведома! Если чипирующая установка находится в псевдоомолаживающей капсуле, это многое объясняет... Но почему тогда Катёна вернулась без изменений в характере?

– Кто такая Катёна?

– Одна землянка... ты ее видел, когда я перехватила тебя у Задаки на Демо. Она лечилась от иммунодефицита, – и я коротко рассказала Тэймину историю своей соотечественницы.

– Если чипирование космозонок проводится под контролем пиратов, то они получают все их личные данные из анкет, – предположил он. – Имена, контакты... Судя по всему после процедуры к каждой из чипированных на домашний адрес направляют под видом раба центавритского контролёра. И он уже перенастраивает чип на себя. Это вполне возможно, если знаешь секретный код программы или обладаешь управляющим браслетом. Твоей подруге повезло, что она успела сбежать.

Мастер Фьолл, внимательно слушавший нашу беседу, обратился к нашему центавриту: