Слушая ее стоны, я осторожно покрутила головой и удивлённо хмыкнула. Организм восстанавливался на удивление быстро, а ведь после выстрела парализатора затылок должно было ломить от жуткой боли ещё минимум несколько дней...

Зрительные нервы тоже начали приходить в норму.

Сначала четкие очертания обрёл потолок и стены. Мы находились в абсолютно пустом грузовом отсеке какого-то транспорта. Серый металл стен освещал квадратный световой блок, вмонтированный глубоко в центр потолка. Холодный пол ощутимо подрагивал – мы куда-то летели.

– Не похоже на микроаэробус, – пробормотала я, разглядывая слишком мощные стенные панели с безукоризненной на вид герметичностью стыков.

Мара Танн издала странный звук, вроде как поперхнулась. Я повернула голову, всё ещё не рискуя принять вертикальное положение из-за остаточной слабости, и увидела, с каким ужасом она таращится на меня.

– Что?

– У тебя ошейник... рабский ошейник, – прохрипела она и медленно потянулась рукой к своей шее, на которой тускло блеснула металлическая полоса. – И у меня тоже. Вот сра-а-ань....

Похолодев, я только сейчас обратила внимание на непривычную зафиксированность собственной шеи. Последовав примеру космозонки, ощупала ошейник сначала руками, а затем, прикрыв глаза, попробовала изучить энергетику рабского девайса.

В нем ощущалось что-то... несомненно искусственное, но всё же разумное... некий электронный разум...

Когда сгусток моей сконцентрированной ментальной энергии коснулся блока с контроллером, ошейник протестующие пискнул. Я отступила, размышляя, атаковать его и сжечь ко всем чертям или повременить с попыткой, чтобы не привлекать внимания.

Дверь отсека резко отъехала в сторону, и через порог почти синхронно шагнули две пары женских ног, упакованных в блестящие ботинки на каблуках-небоскребах.

– Так-так-так... – пропело довольное грудное контральто Муй Задаки. – Кто тут у нас очнулся и дёргает ошейник? Никак сама тряпкосердечная госпожа Чудо-Юдо. Ясной тебе сингулярности в чудесном рабском будущем! А младшая госпожа Танн, уверена, с удовольствием составит тебе компанию! Вот бы удивилась твоя мамашка, любезная Мара, если бы узнала, что тебя ждёт... Но мы ей не скажем, обещаю! Развлекайся на полную катушку.

Из-за спины Задаки на свет выступила Ядхе Цин и хмуро посмотрела на бывшую подругу.

– Насчет младшей Танн уговора не было, – сварливо сказала она.

Муй Задаки закатила глаза.

– Эта идиотка сама подставилась! Ты ещё скажи, что я должна была ее с почестями отправить к мамаше и позволить разболтать о нашей причастности к зачистке!

– Ойсу Танн не спустит вам это с рук, госпожа Задаки! – процедила Мара Танн сквозь стиснутые зубы. – Будьте в этом уверены!

– О, для этого ей надо хотя бы догадаться, куда занесло ее дочурку! А мозги у нее, мягко говоря, уже далеко не те, что прежде... – расхохоталась Муй Задаки.

В то время, как похитительницы препирались с моей подругой по несчастью, транспорт мелко задрожал и начал торможение, закончившееся лёгкой встряской. Прервавшись на полуслове, Задаки сверилась с часами на идентификационном браслете и ухмыльнулась.

– Вот мы и состыковались с вашим блестящим будущим, девочки!

Не говоря больше ни слова, они вышли. Где-то в глубине стальных коридоров лязгнул, открываясь, стыковочный люк.

– Мы не на планете, – мрачно сказала Мара Танн. – Вокруг нас определенно космос... а это – космический катер для мелких перевозок.

Тяжёлые шаги наполнили коридор угрожающим стуком, передавая металлическому напольному покрытию дробную вибрацию. Мы с Марой замерли, напряжённо прислушиваясь. Звуки приближались к двери, провоцируя воображение на устрашающие образы марширующих в коридоре солдат – очень уж многочисленными и громкими казались шаги.

В реальности всё оказалось ещё хуже, чем мы представляли.

В наш отсек по-хозяйски вошли уродливые верзилы, на две головы выше любого среднестатистического человека, с коричневыми бугристыми физиономиями. Одеты были кто во что – двое в разноцветных комбинезонах, сером и грязно-оранжевом, а третий в форме, похожей на военную, но с оборванными нашивками.

«Центавриты!» – мысленно простонала Мара Танн, чье настроение от задиристого стремительно начало скатываться к уныло-пессимистичному.

Понять ее было легко – с центавритами лучше не выёживаться. Они ненавидели независимых наглых женщин и считали своим долгом вбить в каждую особь, попавшую к ним в плен, понимание ее «истинной» жизненной задачи – покорно сидеть у ног мужчины, удовлетворять его сексуальные и психологические нужды, а также, разумеется, рожать достойных самцов-центавритов. Агрессивная генетика вполне позволяла их сперматозоидам подавлять развитие иных расовых особенностей зачатого ребенка ещё при слиянии с яйцеклеткой.

Следом за центавритами вошли Задаки с Цин, и первая тут же вкрадчиво пропела, остановившись возле урода в военной форме:

– Примите подарок от Фирэлеи Танн, уважаемый Каш!

Центаврит изучал нас, кривя толстые губы.

– Еще одна наглая космозонка и мелкая человеческая самка... так себе подарочек, женщина.

– Это только задаток, – льстиво усмехнулась Задаки. – Наша новая Великая Госпожа сообщила, что у нее для вас есть ещё кое-что, но пока держит это в секрете даже от меня, ее правой руки...

Пока они говорили, я усиленно сканировала мозг центаврита в поисках хоть чего-нибудь полезного, что поможет нам с Марой выкрутиться из опасной ловушки. Но вот незадача: существа этой расы думали как-то странно, прикрывая внятные мысли тонной картинок и физических ощущений. Было очень сложно продираться через эти отвлекающие нагромождения – всё равно что искать иголку в стоге сена.

Единственное, что мне удалось уловить с ходу – это стопроцентная осведомленность центаврита по имени Каш о характере обещанного секретного подарка. И густое облако издевательской насмешки вокруг скрытого понимания, которое демонстрировать он не спешил.

– Великая Госпожа сейчас очень занята устранением неблагонадежных персон, – продолжила важные разглагольствования Муй Задаки. – Но будьте уверены, она достойно вознаградит вас за сотрудничество.

– И много уже устранили этих неблагонадежных? – равнодушно спросил Каш, однако маленькие глазки центаврита остро блеснули при этом.

Близость этого урода напрягала меня неимоверно. В первый момент, когда я его увидела, тело будто снова подверглось параличу, в голове замелькали обрывки кошмарных детских воспоминаний. Со страшной силой захотелось исчезнуть, воспользовавшись даром оператора грёз, но я боялась это делать так открыто, да ещё и с активированным рабским ошейником. От его рабочих функций иллюзии меня однозначно не спасут. Нет, тут нужно выждать подходящий момент, остаться без свидетелей и сначала попытаться вывести наши ошейники из строя...

– С половиной уж точно разобрались, – самоуверенно заявила Задаки и скрестила руки на груди, недовольная задержкой. – Ну так что, забирать рабынь будете или мне их выкинуть за борт?

Центаврит Каш, будто не расслышав последней фразы, принялся лениво рассуждать:

– Сотрудничество с крошкой Фи нам пока выгодно. Она уже предложила нам поучаствовать в устранении отработанных ресурсов... и, пожалуй, мы снизойдем до небольшой услуги.

– Не стоит называть Великую Госпожу крошкой Фи, – предупредила космозонка. – Ей это не понравится.

– Нам можно. У нас тесное взаимовыгодное сотрудничество.

Муй Задаки раздраженно махнула высоко зачесанным хвостом, будто молодая норовистая кобылка. Центавриты с похотливым интересом уставились на ее волосы.

– Что за небольшая услуга? – спросила она.

– Обожаю, когда они так делают, – бросил Каш через плечо ухмыляющимся сородичам, игнорируя вопрос. – Прическа что надо. Так удобно наматывать на кулак, даже никакой узды не надо.

Муй Задаки сжала пальцы в кулаки, впиваясь алым маникюром в собственные ладони. Хранить самообладание при общении с этими мерзкими необученными самцами, как она их называла про себя, помогала только воображаемая экзекуция, где все центавриты висели на дыбах с окровавленными спинами, шипастыми дилдо в коричневых задницах... и, разумеется, с членами, стиснутыми эрекционными кольцами до предела. Они бы у нее ближайший десяток лет не дождались бы разрядки, недоноски высокомерные!