Новая датировка разгрома Танаиса позволяет связать это событие с появлением на боспорском престоле Фарсанза, чеканившего монету в 253 и 254 гг. Сейчас трудно с уверенностью сказать, чем объясняется одновременная чеканка монет от имени Рескупорида IV и Фарсанза. Однако сокрытие пяти кладов монет на территории как европейского, так и азиатского Боспора, самые поздние монеты в которых датируются 251-254 гг., позволяет предполагать определенную дестабилизацию военно-политической обстановки на территории царства. Вероятно, Рескупорид IV под нажимом уступил власть над частью Боспорского царства Фарсанзу. Учитывая следы разрушений в Горгиппии и Танаисе, Фарсанз скорее всего утвердился не в европейской, а азиатской части Боспора. После разгрома Танаиса Рескупориду IV пришлось пойти на признание власти Фарсанза и на чеканку его монет на монетном дворе Боспорского царства. Судя по всему такое соправительство было всего лишь эпизодом и Рескупорид при первой же возможности прекратил чеканку монет Фарсанза. Не исключено, что это произошло в связи с первым походом готов вдоль восточного побережья Черного моря 255 (256) г., в результате которого он утратил свою власть.

Единственным источником об этом походе является сообщение Зосима о том, что варвары, взяв у боспорцев суда, направились к Питиунту и, разграбив его, вернулись обратно. Зосим не указывает, откуда был начат поход. Видимо, в нем принимали участие готы и другие варвары, осевшие на азиатской стороне Боспора, которой управлял Фарсанз. Направление этого похода, как впрочем и следующего, 257 г., показывает, что участвовавшие в нем варвары были хорошо осведомлены о размерах добычи, которую можно было получить при захвате таких городов, как Питиунт, Фазис и Трапезунт. А это может служить косвенным аргументом в пользу того, что в указанных походах основную роль играли именно варвары, разгромившие в 30-х гг. III в. Горгиппию и осевшие в юго-восточных пределах Боспорского царства.

Итак, на основании имеющихся источников можно заключить, что вплоть до середины III в. Боспор оставался в орбите политики Римской империи, а его цари проводили в целом проримскую политику. Только в середине III в., когда царь Рескупорид IV уступил власть над частью царства Фарсанзу и вследствие варварских походов с территории Боспора, дружественные отношения царства с Римом, сложившиеся в предшествующий период, были нарушены. Это в конечном счете привело к изменению политики римской администрации по отношению к Боспорскому государству.

С середины I в. до н. э. начинается новый этап в истории Боспорского царства, который рядом весьма существенных черт отличался от эллинистического периода. Для него характерным является уменьшение общего количества поселений на сельскохозяйственных территориях царства в Восточном Крыму. К первым векам нашей эры относится только 76 памятников из почти 300 известных в настоящее время. Судя по топографии, поселения концентрировались в трех основных районах: к востоку от Узунларского вала, на мысу Казантип, который со стороны Керченского полуострова был защищен валом и рвом, а также к востоку и северу от Феодосии. Для европейского Боспора с середины I в. до н. э. наиболее характерными становятся поселенческие структуры, представленные памятниками двух типов. Это отдельно стоящие башни или форты, которые сконцентрированы в непосредственной близости от Узунларского вала, и хорошо укрепленные поселения с компактной застройкой нескольких видов.

Страбон сообщает, что боспорский царь Асандр укрепил европейские границы своего государства оборонительной стеной с башнями. Помимо системы башен или фортов в непосредственной близости от Узунларского вала, особенно в Крымском Приазовье, в середине I в. до н. э. существуют укрепленные поселения с компактной застройкой. Такие поселения были хорошо укреплены, а некоторые имели цитадели. Они возникают на Боспоре еще в конце III в. до н. э., но окончательно их вид формируется на рубеже I в. до н. э. — I в. н. э. Несмотря на то, что некоторые башни и поселения в силу различных обстоятельств бурной боспорской истории периодически разрушались и гибли, в своей основе эта система просуществовала на территории европейского Боспора вплоть до середины — третьей четверти III в. Здесь жили военные поселенцы, охранявшие границы Боспорского государства.

Карта Боспорского царства на рубеже н. э.: а — города; б — укрепления и укрепленные усадьбы II—I вв. до н. э. — I в. н. э. по С.Ю. Сапрыкину

План боспорской крепости Илурат по И.Г. Шургая

Население поселений европейского Боспора зависело от правящей верхушки боспорского государства и являлось его военной опорой на западных границах. Именно это население, расселенное к востоку от Узунларского вала, должно было защищать наиболее густо населенную и экономически развитую часть царства. Если укрепления на этом валу и в непосредственной близости от него можно рассматривать в качестве сторожевых или сигнальных башен, а укрепленные поселения в качестве «узловых» пунктов, где были сконцентрированы основные силы военных поселенцев, то так называемые укрепленные усадьбы, располагавшиеся на незначительном удалении от передовой линии, вероятно, являлись резиденциями боспорских должностных лиц. На них возлагался контроль за поддержанием надежного функционирования пограничной оборонительной системы и прилегающих к ней административных районов Боспорского государства.

В Восточном Крыму преобладали держатели сравнительно небольших земельных наделов на землях, являвшихся собственностью боспорского царя. Вместе с тем продолжался и процесс концентрации земли, в частности на территории европейского Боспора в первые века. У с. Октябрьское и поселения Чурубашское, например, зафиксированы сравнительно крупные земельные наделы, площадь которых составляла соответственно 13,95 и 29,4 га. Очевидно, они принадлежали крупным боспорским чиновникам, приближенным или придворной знати царя, который, как и ранее, являлся верховным собственником земли.

Характер землевладения и землепользования на азиатской стороне Боспора имел определенную специфику. В первую очередь особое внимание следует уделить стратегически важному району, расположенному на Фанталовском полуострове, где в 60-е годы прошлого столетия была изучена целая система крепостей. Долгое время считалось, что этот район, занимающий в настоящее время северо-западную часть Таманского полуострова, в древности был одним из островов архипелага и лежал на пути кораблей, следовавших из Меотиды в Понт. С юга его омывал Таманский залив, который через протоку соединялся в античный период с Азовским морем. Однако недавно было установлено, что в эллинистический период рукав р. Кубань, отделявший Фанталовский полуостров от южной части Тамани, уже высох. Вероятно, вследствие этого на месте его соединения с Фанталовским полуостровом, там, где он сушей соединялся с Фанагорийским полуостровом, был построен так называемый Киммерийский вал, который затруднял проникновение на его территорию.

На территории Фанталовского полуострова сейчас локализовано и частично исследовано 12 крепостей, «батареек», составлявших единую оборонительную систему и построенных одновременно. Их строительство началось еще во время правления Митридата VI Евпатора, а завершилось при Асандре, когда этот район стал особой административной единицей Боспорского царства во главе с неким Хрисалиском.

Фанталовская система крепостей была построена по последнему слову тогдашнего фортификационного искусства и играла важную роль в обороне восточных границ Боспорского государства. Рядом с крепостями открыты синхронные им неукрепленные поселения, а также следы мелиоративной системы более раннего времени. Жившее здесь население активно занималось и сельским хозяйством, в частности выращиванием зерновых. Таким образом, Митридат VI Евпатор внедрил на Боспоре систему расселения военных поселенцев, как и на территории Понтийского царства. Собираемая с них рента-налог за пользование землей являлась весьма существенным источником пополнения государственной казны. Контроль за ее сбором, вероятно, осуществлялся специальными уполномоченными боспорского царя, на которых была возложена обязанность руководства определенными административными районами государства. В правление Асандра одним из них, вероятно, был упоминавшийся уже Харисалиск, а при Аспурге — Менестрат, сын Менестрата, начальник Острова.