Традиционно потомки основателей полисов, а тем более ойкиста, пользовались большим авторитетом и уважением сограждан. Перед угрозой скифов Археанактиды явно выступили лидерами создания военно-оборонительной симмахии, как и религиозной амфиктионии. Со стороны большинства полисов, а тем более апойкий, это не могло вызвать протеста. В такой ситуации исключается, если исходить из психологии гражданских общин греков времени опасностей, внутренняя социальная борьба между олигархами и демократами. Тем более, что демократический режим власти здесь вряд ли вообще первоначально был установлен. Как и в других припонтийских полисах, она, но всей вероятности, находилась в руках олигархов, среди которых наиболее влиятельными были Археанактиды.

Каким же образом Археанактиды начали единолично править на Боспоре Киммерийском? Правил ли сначала один из них и власть передавалась по наследству от отца к старшему сыну или же одновременно царствовали в разных регионах Боспора отдельные представители этого рода? Предпочтение, очевидно, следует отдать тому, что около 480 г. до н. э. случился серьезный военный конфликт боспорской симмахии со скифами. Во главе объединения стоял стратег-автократор из рода Археанактидов, который воспользовался победой и захватил власть сначала в Пантикапее. Феодосия, Нимфей, Фанагория еще длительный период времени сохраняли свою автономию. Однако маленькие апойкии типа Мирмекия, Тиритаки, Порфмия и некоторые другие могли вполне добровольно войти в такое военно-оборонительное образование, которое превратилось в государственное, ради своего спасения от варваров. В тех условиях создание военно-политической симмахии как оборонительной, а не наступательной федерации, представляло собой единственно возможный выход. Только в таком случае они могли противостоять вражеским нападениям и сохранить свою свободу.

Характер политической власти Археанактидов не совсем ясен. Если прямо воспринимать сведения Диодора Сицилийского, то они были «царствующими над Боспором Киммерийским». Однако перед этим определением историк поставил «в Азии», на что никто из исследователей не обращал особого внимания. А это вовсе немаловажный факт. Ведь странно и противоестественно было, что известный историк древности не знал, что значительная часть Боспора Киммерийского находится не в Азии, а в Европе. Поэтому такое географическое уточнение Диодора не случайно. Он знал, что Археанактиды именовались царями, как и Спартокиды, только по отношению к местным варварским племенам на азиатской части Боспора. Отсюда следует, что в интересах обороны и привлечения на свою сторону каких-то этнических групп Археанактиды силой или в процессе дипломатических переговоров подчинили какие-то этносы, названия которых проскальзывают в надписях последующих периодов боспорской истории. При Археанактидах только Пантикапей периодически выпускал монеты с соответствующей своему верховному богу символикой. Ни одной серии монет с именем Археанактидов или каким-либо другим именем правящего лица на Боспоре не отмечено.

Другое дело, что, захватив власть в симмахии и пользуясь незыблемым авторитетом среди эллинов, первый из Археанактидов в должности стратега, как и Перикл в Афинах, осуществлял и в некоторых входящих в союз полисах единоличную власть. Однако вряд ли эллины, даже если он передал правление и по наследству, начали бы считать их своими тиранами, а тем более царями. Скорее Археанактиды выступали здесь в роли архонтов или стратегов, как и последующие цари из династии Спартокидов. Но в своей основе такое правление действительно сходно с архаической или старшей тиранией, широко распространенной в VII-V вв. до н. э. в античном мире. При ней полисы сохраняли свои политические права. Народные собрания имели полномочия при многих тиранах. Однако это не значит, что они находились у власти лишь ради особой любви к демосу.

«Все тираны, сколько их ни было в эллинских городах, управляли только в своих личных интересах: их политика сводилась к заботам о собственной особе, своем семействе и к максимальному укреплению его положения. Они не совершали ничего достойного упоминания и каждый воевал со своими соседями», — отмечал известный греческий историк Фукидид. Причем тираны чаще всего происходили из аристократических родов. Большинство из них в молодости отличались победами в олимпийских или других календарно-религиозных спортивных состязаниях, а также военных стычках. Роль победителя повышала амбиции, возносила его над толпой, окружала массой поклонников. При удобном случае отдельные из них захватывали власть относительно легко при помощи нескольких десятков гоплитов или стражи. Чтобы привлечь на свою сторону народ, тираны широко использовали религиозные представления, заботились в первую очередь о возведении храмов и алтарей, обогащении сокровищниц, организации общеполисных празднеств. Особенно славились этим афинские Писистратиды, о строительной и религиозной деятельности которых, бесспорно, знали боспорские греки.

Любопытно, что как раз ко времени правления Археанактидов относятся наиболее заметные археологические остатки монументальных сооружений оборонительного и религиозного характера. Поэтому нельзя исключить их роль в этих важнейших в ранней истории Боспора мероприятиях. К первым из них относится возведение Тиритакского оборонительного вала. Убежденность первого Археанактида как стратега в своей миссии спасти эллинов на Боспоре становится непоколебимой, хотя открытой вражеской угрозы как будто не существовало. Но создание первой мощной оборонительной линии говорит само за себя. Целиком захваченный идеей и проектами создания безопасной зоны, стратег, бесспорно, при поддержке граждан, в первую очередь богатых, осуществил свою мечту.

Боспорским оборонительным валам посвящена обширная литература. Нередко считается, что они были построены до освоения греками современного Керченского полуострова «потомками слепых», упомянутыми Геродотом, а в античное время лишь приспособлены к обороне рубежей Боспорского государства. Не вдаваясь в подробное рассмотрение этого вопроса, хотелось бы подчеркнуть, что, если наличие целой системы валов в этом районе невозможно однозначно связать со строительной деятельностью носителей кеми-обинской культуры или киммерийцами, несмотря на все старания исследователей, то их возведение сравнительно легко объяснимо, исходя из того, что известно о боспорской истории.

Топография этих земляных оборонительных сооружений, возведенных, вне всякого сомнения, для защиты территории Боспора с запада от кочевников, и некоторые их конструктивные особенности (наличие в основании каменных кладок — крепид) убеждают в том, что их построили греки. Они отражают постепенный территориальный рост Боспорского государства и находившихся под его контролем сельскохозяйственных владений. Об этом, в первую очередь, свидетельствует расположение, как греческих сельских поселений под прикрытием валов, так и топография погребений кочевых скифов VI-V вв. до н. э., концентрировавшихся в своей массе к западу от них.

Естественно, по расположению столь трудоемких и дорогостоящих оборонительных сооружений, которыми были валы, нельзя точно выяснить хронологические изменения границ Боспорского государства. Однако, учитывая их долговременный характер, не будет большим преувеличением предположить, что по ним проходили реальные границы на определенных этапах его развития. Вместе с тем они являются ярким показателем стратегического подхода к обороне сельскохозяйственных территорий государства на западе.

Расположение валов на Керченском полуострове: 1 — существующие валы; 2 — несохранившиеся валы. I — Акмонайский; II — Узунларский; III — Тиритакский; IV — Акташский; V — вал «Безкровного» (Чокракский); VI — Элькенский. По А.А. Масленникову