Посвятительная стела Афродите Урании при царе Перисаде, царице Камасарии и Арготе. II в. до н. э.

Фрагментированная надпись с эпитафией Аргота. II в. до н. э. по Ю.Г. Виноградову и Ю.П. Зайцеву

Относительно последних Спартокидов известно, что начиная со Спартока V, они на монетах ставили соответствующую легенду: «царь Спарток», «царь Перисад». На лицевой стороне всегда изображались головы царей в диадемах. Традиционным становится изображение Афины на троне в отличие от превалирующей аполлоновской эмблематики на монетах Пантикапея. Где-то в пределах 130-125 гг. до н. э. власть перешла к последнему царю из династии Спартокидов Перисаду V. Из всех царей на Боспоре такое имя, наряду с именем Спарток, пользовалось наибольшей популярностью, но только о Перисаде I история сохранила сравнительно много реальных сведений. Вполне вероятно, что его культ процветал особенно в роду царей и их приближенных, если о нем знал и Страбон.

Существенные изменения на хоре Боспорского царства происходят около второй четверти — середины III в. до н. э., когда подавляющее большинство поселений в Восточном Крыму гибнут или покидаются жителями. Иногда этот процесс сопровождался военными действиями. Судя по результатам изучения памятников в Крымском Приазовье, жизнь на них прекратилась на четверть столетия. Гибель сельских поселений и кризисные явления в экономике в это время фиксируются во всех античных центрах. Общая дестабилизация военно-политической обстановки в Северо-Западном Причерноморье была вызвана угрозой галатов и скиров, упоминаемых в декрете в честь Протогена из Ольвии. А в Крыму эти процессы начались в связи с военным давлением скифов и сарматов на сельскохозяйственные территории античных государств. Так, к концу первой трети III в. до н. э. скифы разгромили полностью поселения хоры Херсонесского государства в Северо-Западном и Западном Крыму. По всей видимости, гибель поселений боспорской хоры также была обусловлена скифской экспансией, вызванной не только изменениями в военно-политической обстановке в степной зоне Северного Причерноморья, но и дальнейшей трансформацией социального развития скифского общества.

Побережье в Крымском Приазовье

Определенные изменения в положении Боспорского государства прослеживаются и на его восточных границах, которые в конце IV в. до и. э. проходили по линии Новороссийск — Крымск — Кубань — Старонижестеблиевская — Азовское побережье. Здесь это было связано с передвижениями сарматских племен. По некоторым данным в III в. до н. э. был создан сирако-меотский союз. В связи с этим боспорские цари все больше теряют контроль над территориями в азиатской части государства, откуда до этого в качестве дани поступало значительное количество хлеба. Трансформация военно-политической обстановки в Северном Причерноморье совпала с определенными климатическими изменениями. Сейчас установлено, что с конца IV до рубежа III-II вв. до н. э. климат стал более сухим. Многочисленные засухи и войны — вот две взаимосвязанные причины, из-за которых города теряли свои хоры, а кочевники начали перемещаться по степным просторам поближе к античным городам в поисках добычи и взимания дани с обедневших греков.

Резкое сокращение вывоза хлеба и соответственно поступлений в казну привело к тому, что Боспор был вынужден искать поддержки против варваров в других районах античного мира и привлекать на военную службу наемников. Не исключено, что расширение контактов боспорских царей с другими эллинистическими государствами, в частности Родосом и особенно Египтом, в то время было обусловлено желанием получить финансовую поддержку, так как объемы торговли Боспора с Египтом были не особенно велики. Как свидетельствуют источники, такая практика была сравнительно широко распространена в эллинистическом мире. В 279 г. до н. э., например, гераклеоты дали Византие 4000 золотых. Истрия и Ольвия в III в. до н. э. получали кредиты от частных лиц, по которым должны были выплачивать проценты, а, исходя из восстановления текста тирского декрета первой четверти III в. до н. э., некто Автокл был послан в Истрию с просьбой о помощи зерном жителям Никония. Даже гордые афиняне попросили Спартока III дать им в дар хлеба, обещая ему за это, как уже отмечалось, военную поддержку в борьбе с врагами.

Столь сложное экономическое положение сказалось на финансах Боспора. Здесь в первой половине III в. до н. э. начался серьезный денежный кризис, который выразился в частой смене типов, уменьшении веса медных монет, их надчеканке и перечеканке, а также прекращении выпуска денег из драгоценных металлов. Относительно конкретных причин ухудшения денежного обращения и качества монет высказывались разные мнения.

Одна группа исследователей считала, что кризис был вызван упадком внешней торговли Боспора хлебом из-за поступления на рынки Средиземноморья более дешевой египетской пшеницы. Другие объясняли его нехваткой денег в государственной казне, что было связано еще с междоусобными войнами сыновей Перисада I и передвижением племен в степной зоне Северного Причерноморья. Третьи полагали, что сложившееся положение следует рассматривать в качестве показателя недостаточного количества в обращении монет из драгоценных металлов, перехода меры стоимости от серебра к золоту или нехватки меди и увеличения удельного веса во внешней торговле экономических связей с варварами, которая осуществлялась на натуральной основе.

Однако денежный кризис в III в. до н. э. имел место не только на Боспоре, но и в Ольвии. Заметны отдельные его проявления и в Херсонесе. Поэтому его причины на Боспоре необходимо искать в общем контексте истории северопричерноморских государств. Особенно наглядное представление дает Ольвия. Все сложности ее экономического и финансового положения обрисованы в знаменитом декрете в честь Протогена. Из него следует, что основной причиной упадка Ольвии во второй половине III в. до н. э. была активизация воинственных варваров, обитавших в непосредственной близости от города, а также длительные засухи. Своими набегами на хору и вымогательством дани они терроризировали полис. Около середины III в. до н. э. подавляющее большинство его сельских поселений прекращают свое существование. Все это привело к сокращению поступления в город сельскохозяйственной продукции — основы благосостояния ольвиополитов и истощению казны государства. Оно было вынуждено, как свидетельствует декрет в честь Протогена, выплачивать весьма значительные суммы предводителям варваров. Причем интересно, что в середине III в. до н. э. в Ольвии, как и на Боспоре, была прекращена чеканка монет из серебра.

Ольвийская гражданская община осуществила меры по преодолению кризиса и по упорядочению поступлений в казну. Помимо этого был предпринят ряд операций с ольвийской медной монетой, что, видимо, первоначально дало некоторый экономический эффект. Ведь в античную эпоху выпуск новой серии медных монет даже в условиях нормального экономического развития приносил казне весьма значительный доход. Аналогичный, если не более ощутимый, но кратковременный эффект давали выпуски медных монет по принудительному курсу, частая смена монетных типов, изменение их веса, надчеканки и перечеканки, хотя все это не могло устранить причины кризиса и в конечном итоге еще больше осложняло положение.

В Ольвии и на Боспоре в денежном обращении имели место одни и те же тенденции. Если для Ольвии денежный кризис был обусловлен главным образом внешнеполитическими событиями, то, очевидно, положение, сложившееся на Боспоре, объясняется сходными причинами. Не исключено, что после усиления военного давления скифов на Боспор его правители, пытаясь избежать новых военных столкновений, выплачивали варварам дань, размеры которой постепенно увеличивались. Все это в конечном итоге и привело к кризису денежного обращения.