– Оно и понятно, – презрительно сказал Бинь Лю. – Но ничего. У меня-то могущества поболее твоего будет. Хватит на монахов твоих. Сколько их там?

Брикабрей расписал во всех подробностях каждого из посланников богини Запада, приукрашивая так, чтобы выставить себя в безнадёжном положении. Но Бинь Лю хорошо знал, чего стоят слова Брикабрея, поэтому пришёл к такому выводу:

– Хоть и грозная там компания, найдётся на них у меня управа.

И Бинь Лю показал горсть волшебных колб, которые совсем недавно принадлежали Брикабрею.

– Мои колбы! Мои! – завопил Брикабрей и стал извиваться как речной уж. – Моё могущество! Отдай!

– Ну нет, – ответил ему Бинь Лю посмеиваясь. – Ты меня ограбил? Теперь получай по заслугам.

С этими словами Бинь Лю снова заткнул Брикабрею рот. Он бросил неудачливого собрата привязанным к дереву и отправился в погоню за Сонцианом и его спутниками. Первым делом колдун свернул с дороги на лесную тропу, которая привела его к охотничьей сторожке, стоявшей на склоне горы.

В сторожке сидели охотники и чаёвничали. Охота у них только что закончилась, и на полу сторожки были грудой свалены подстреленные ими рябчики и тетерева, попавшиеся в ловушки опоссумы, всяческие другие звери и даже горный олень на пару с лосем. Охотники громко хвалились между собой и спорили, кто из них отличился сильнее остальных.

Спору так и не суждено было завершиться. Дверь в сторожку распахнулась, и на пороге появился Бинь Лю. Охотники не успели даже обернуться в его сторону, как колдун произнёс заклинание и бросил на пол пригоршню волшебных колб с заточёнными в них бесами.

Охотники пропали в клубах зелёного дыма.

Когда же дым рассеялся, вместо охотников перед колдуном стояла дюжина бесов-оборотней всех мастей. Был среди них и оборотень по имени Летучая Лисица, которому Бинь Лю поручил выследить и схватить Сонциана.

– Самое главное, – наставил оборотня колдун, – ожерелье и жемчужину мне принеси.

Летучая Лисица исполнил поручение колдуна и добыл монаха. Но ни ожерелья, ни жемчужины при нём не оказалось. Когда Летучая Лисица принёс добычу к сторожке, повелитель его оказался весьма недоволен. А Сонциан тем временем оправился от ужаса и открыл глаза.

– Это ты, даос! – воскликнул монах, когда увидел перед собой вытянутое лицо колдуна.

– Монах! От самой Золотой вершины я за тобой гоняюсь, – рассерженно сказал Бинь Лю. – Где твои волшебные вещи? Ожерелье где богини Запада?

Сонциан ничего не ответил колдуну. Он догадался, что вещи остались у его спутников. А это означало, что за ожерелье беспокоиться не стоило. Вместо этого Сонциан решил побояться за себя. Он закрыл глаза и принялся читать восьмую камишутту.

Хоть и не было у призванных Бинь Лю оборотней на головах золотых ободов, священные слова всё же коснулись их волосатых ушей. Оборотни как один схватились за головы и застонали. Сонциан обрадовался. «Воистину волшебные слова! – подумал он. – Даже обода заколдованного не нужно!»

– Да заткни ты ему рот! – приказал колдун оборотню, которого звали Олень.

Оборотень торопливо схватил первую попавшуюся тряпку и затолкал её монаху в рот так, что говорить тот больше не мог.

А колдун уселся на скамью в охотничьей сторожке и стал раздумывать. Думал он недолго. Только-только первый луч солнца взглянул на верхушки деревьев, как Бинь Лю опять подозвал к себе Летучую Лисицу и приказал так:

– Возвращайся к остальным его спутникам, – кивнул на Сонциана колдун. – И скажи, пусть несут сюда изумрудное ожерелье. И жемчужину тоже.

Летучая Лисица поклонился своему повелителю и пустился в обратный путь.

– Эй, вы! – крикнул он Чжу Люцзы и остальным, когда снова нашёл их бродящими по лесу. – Не монаха ли потеряли?

Чжу Люцзы задрал свою лысую голову и завопил:

– Ну-ка сюда иди! А не то я тебя!

И странствующий воин потряс булавой каумодаки.

Цунь Гуан же не стал ничего говорить, а высоко подпрыгнул и ухватился хвостом за толстую ветку кедра, на вершине которого сидел оборотень Летучая Лисица. С этой ветки Цунь Гуан перепрыгнул на соседнюю, а затем ещё через две ветки и оказался рядом с оборотнем, который не ожидал такой прыти.

Цунь Гуан схватил оборотня за кожистые крылья и дёрнул к себе. Они вдвоём покатились вниз, падая с одной ветки на другую. Оборотень вцепился в плечо Цунь Гуану своими острыми когтями, пытаясь одержать в поединке победу. Цунь Гуан зажмурил от боли глаза, но крыльев Летучей Лисицы не выпустил.

Так они скатились до самой земли и упали в траву прямо под ноги Дзаэмону, который всё это время стоял без движения. Волки оскалились и зарычали.

– Монах ваш у моего повелителя в плену, – промолвил оборотень. – Если хотите назад его получить, приходите к охотничьей сторожке, что на склоне вон той горы. Принесёте ожерелье и жемчуг, получите монаха своего. Если мы его не съедим раньше!

Сказав так, оборотень засмеялся хриплым лающим смехом и, обернувшись летучей лисицей, вывернулся у Цунь Гуана из рук. Он взмыл в небо, взмахнул на прощание своими кожистыми крыльями и полетел обратно к сторожке.

– Что делать будем? – спросил Цунь Гуан, когда оборотень пропал из виду.

– Монаха выручать! – ответил ему Люцзы без тени сомнения. – Пойдём к сторожке.

– И ожерелье отдадим? – спросил Цунь Гуан.

Прощаться с ожерельем, которое он отобрал у Брикабрея, Цунь Гуану не хотелось. К тому же Сонциан непременно захотел бы снова его вернуть.

– Нет, конечно, – ответил Чжу Люцзы. – Наваляем оборотню и повелителю его, ну и монаха заберём.

Волки одобрительно зарычали. Дзаэмон кивнул.

– Думаю, одним оборотнем там не обойдётся, – сказал Цунь Гуан. – Наверняка их там толпа. Побегу-ка я вперёд на разведку!

Он взмахнул хвостом, запрыгнул на верхушку кедра и, перескакивая с дерева на дерево, помчался к сторожке.

Чжу Люцзы с Дзаэмоном, прихватив оброненную Сонцианом сумку, пошли следом.

Добравшись до сторожки, Цунь Гуан притаился в кроне старого дуба, который стоял рядом. Он посмотрел вниз, где оборотни во главе с Бинь Лю приготовлялись к встрече со спутниками Сонциана. Трое оборотней, походивших на барсуков, притаились в овраге. Оборотень-муравьед нагрёб по кустам целую гору листьев и спрятался в ней. Оборотень Летучая Лисица и оборотень-росомаха взобрались прямо на дуб, на самых верхних ветках которого сидел Цунь Гуан. Лазутчика они не заметили, потому как уставились вниз, на сторожку.

Двое оборотней скрылись в доме, где был заточён Сонциан. Оставшиеся четверо обошли сторожку и присели за дровяным сараем, изготовившись к прыжку.

Бинь Лю остался в одиночестве. Он присел на завалинку подле двери, вытащил длинную трубку и закурил.

«Сколько же их! – подумал Цунь Гуан, стараясь не давать мыслям ход наружу – ведь прямо под его ногами сидели два оборотня. – А нас всего лишь трое. Люцзы с дубиной его, монах с боевой флейтой и волками да я. Из оружия у меня только хвост, – пересчитал Цунь Гуан силы своих союзников и прибавил свои. – Как бы мне тоже обзавестись чем-нибудь?»

Тут ему в голову пришло воспоминание, которое он всё это время гнал прочь. Он вспомнил ночь, в которую небесная куница завладела его телом. Вспомнил он, откуда куница эта выпрыгнула. «Посох! Он точно волшебный, раз в нём куница пряталась! Наверняка он и против оборотней сгодится. Хорошо как, что вспомнил про него!»

Обрадованный своей находчивостью, Цунь Гуан перепрыгнул с дуба на соседнюю пихту и поскакал к тому месту, где лежал золотой посох, спрятанный в кустах лисёнком по имени Дзин.

Вскоре Цунь Гуан добрался до большого вяза, в извилистых ветках которого он и обнаружил посох в первый раз. При виде скрюченных толстых веток его взяла дрожь.

– Зачем только я за посохом полез! – стал он себя укорять. – Посмотри теперь, на кого я похож стал? На обезьяну! Шерсть у меня везде. И хвост!