— Я в грибах не разбираюсь, — фыркнул на него. — Отравлюсь еще.

— Ягу отрава не берет, — сообщил Васька. — А ты ведь у нас теперь Яга.

— Костяная нога, — добавил я и покосился на туфли, надетые ради экзамена. Нет, мои ноги остались самыми обычными. Но есть действительно хотелось. Я заглянул в кадушки, отыскал в одной моченые яблочки, в другой — ломоть хлеба. И то, и другое казалось свежим. Интересно, как давно пропала бабуля? Или в этих кадушках еда не портится? Попробовал яблочко — вкусное. Съел штуки три и принялся дальше инспектировать новое жилье.

Нашел сундук с одеждой. Достал из него вышитую рубаху, похожую на ту, в которой был Овсень, несколько цветастых платков, губную помаду модной марки, рябиновые бусы, красные туфли на шпильках…

— У бабули ухажер был? — спросил у кота с вороном.

— Был, да сплыл, — поддакнули те.

— Это как?

— С водяным она водилась в последнее вр-ремя, — подсказал Руслав. — А он себе кикимор-ру нашел. Кикимор-ре то она волосенки повыдер-ргала, но любовь так просто не вернуть.

Значит, водяной получил отставку. Это хорошо, объяснять ухажеру, кто я такой, не хотелось.

— А друзья у бабули имеются? Кто к ней в гости захаживает?

— Леший, бывает, заглядывает на рюмку настойки, — кот блаженно прищурился. Или с лешим настоечку пробовал? — А так всё, как у людей. Царевичи и простолюдины приходят, помощи просят. Одному в тридевятое царство надо, другому в тривосьмое. Яга всем пособляла, дверки-то открывала. Ты навыками межпространственного перехода владеешь?

— Нет, — рявкнул я, и Васька обиженно замолчал.

Кажется, я нажил себе врага. Только кот сам виноват. Нет помочь, так они потешаются. Получается, из одежды у меня родные джинсы — да, я потащился на экзамен в джинсах. Очень приличных, между прочим, без дыр. И белая рубашка. И туфли. Всё! Допустим, вопрос с рубашкой можно снять — здесь несколько на выбор, и явно мужских. А вот других предметов гардероба для парней не водилось. Что мне с тем же бельем делать? Носить, пока не протрется до дыр? Не стирать? Вопрос.

Ладно, обживусь, и видно будет.

— Где тут ближайшее село или город? — спросил у ворона, как более адекватного.

— Так в тр-рех часах пути, — ответил тот. — Гор-родок Мятич.

— Бабуля там бывала? — вспомнил туфли на шпильке и представил Ягу в них и с накрашенными губами. Смех, да и только.

— Конечно, — важно кивнул Руслав. — Р-раз в месяц запасы пополняла.

— А где она хранила деньги?

Кот с вороном сразу сделали вид, что они животные обычные, бессловесные. Понятно, все придется искать самому. Я и искал. Обрыл полки, заглянул под кадушки. Ни намека на деньги. Зато нашел с десяток сушеных мухоморов, ножки каких-то козявок в банке и толстенную книгу с пустыми страницами. Для рецептов, что ли? Бабуля книгу прикупила, а записать ничего не успела? Или тут хитрость какая имеется?

— Для чего книга? — спросил у Васьки и ворона.

— Чужие секреты выдавать — дурной тон, — мурлыкнул кот. — Да и тебя мы в первый раз видим. Может, ты каким обманом силой колдовской завладел? А, Венислав?

Я промолчал. Какой тут обман, если избушка слушается? Подумал — и переодел белую рубашку, сменил её на расшитую. Поглядеться бы в зеркало, уверен, у Яги оно было. Вот только пока что я его не нашел.

Вместе с зеркалом мелькнула мысль о подвале. А еще бабуля ведь как-то ходила в наш мир. Надо и мне научиться. Тогда вопрос с одеждой будет решен. Вот только в том мире я при смерти. Не сделаю ли хуже хождением туда-сюда? А может, Яге кто-то доставал и туфельки, и помаду? Тот же Овсень. Он сказал, что его дорога единственная осталась.

— Эй, Руслав, — окликнул ворона, — Овсень твой папка?

— Допустим, — свесил тот клюв.

— Можно ли с ним переговорить? Меня сюда без вещей отправили, а бабулина одежда мне как-то не к лицу.

Ворон каркнул, будто рассмеялся.

— Он тебя мне пор-ручил, — сказал довольно.

— Значит, подскажи, где мужскую одежду раздобыть.

— Так в городе, — подсказал Васька. — Там все есть.

— А деньги где?

— А ловкость рук пусть выручает!

Вот мерзкие советники. Кстати, почему это Овсень — человек, а сынок его — ворон?

— Руслав.

— Чего еще? — Ворон сверкнул глазами-бусинками.

— А у тебя человеческая форма есть?

Вместо ответа Руслав вылетел в открытую дверь.

— Обидел ты его, — подсказал кот. — Руслава прокляла одна девица. Он её соблазнил, а замуж не позвал, и она наложила заклятие. Так что теперь Руська только раз в году на день человеком становится. Она к нему тогда приходит и спрашивает, готов ли он жениться. Тот отказывается и снова становится вороном. Яга пыталась проклятие снять, да только этот один день для него и выбила вместо изначального часа.

Ворона стало жаль. Понятно, почему у него такой противный характер. Девица чары наложила, и живи, как хочешь. Не позавидуешь бедняге. Я проникся мужской солидарностью. Была у меня одна возлюбленная… Мы познакомились на первом курсе, только она постигала азы английской филологии. Встречались три месяца, а потом я узнал, что таких, как я, у неё еще двое. Вот и вся любовь.

Эх, ладно. Я вышел из избушки. Солнце стояло в зените, было откровенно жарко. Я разглядывал стройные ножки мухоморов, бледных поганок, и казалось, что где-то в моем мире мне просто напекло голову, и лежу без памяти, а эта поляна мне привиделась. Увы, это было не так. До следующего лета я прикован к избушке на курьих ножках. Отыскать бы самому Ягу, да только кто мне поможет? Мира этого я не знаю, друзей и помощников нет. Кот и ворон, скорее, все испортят, чем помогут.

Я тяжело вздохнул и обхватил голову руками. Васька спрыгнул с крыльца и потерся об ноги.

— Да ладно тебе, — поглядел огромными зелеными глазищами. — Не кручинься, Веник. Наоборот, порадуйся, что встретился с настоящим чудом. Не каждому это дано. А мы с Русиком подскажем.

— Я уже заметил, что вы подскажете, — ответил тихо.

— Не серчай, мы с Ягой много лет знакомы, а тебя впервые видим, парень. Ягуша нам как сестра была. Холила, лелеяла.

— Что же вы за ней не углядели?

— Так она в город пошла. — Кот сел и обвил хвостом лапы. — И не вернулась. Русик летал, летал, и вернулся ни с чем. Погоревали мы, да что толку?

— Давно это было? — уточнил я.

— Месяц как. А здесь граница проходит, место опасное. Нельзя ему без хранителя. Мы пока с Руславом вдвоем оборону держали, да только не выходит у нас, понимаешь? Что могут кот и ворон?

— А ты? Тоже можешь обращаться человеком? — спросил я.

— Э, нет. Я из котов-баюнов. — Васька потер морду лапой. — Мы испокон века помогаем Яге границу стеречь, поджидаем тех, кто приходит со злым умыслом, и со свету сживаем. А добрым путь указываем.

С ума сойти! Я когда-то читал, что Кот Баюн — людоед. Неужели Васенька тоже не прочь человеченки откушать?

— Не боись, своими не питаюсь, — кот улыбнулся в усы. — И ступай в дом, покажу, как подвал открыть, а то так с голоду и помрешь.

Я подскочил и бросился за котом. А жизнь-то налаживается! Когда перекусишь, мир кажется не так плох. Сейчас и проверю этот постулат, а там будь что будет.

В подвале у меня разбежались глаза. Живем! Были тут и банки с соленьями, и варенье, и еще несколько кадушек с солеными груздями, овощами. И даже висел на крюке душистый окорок. Я отрезал от него кусок и слопал, не выбираясь из подпола. М-м-м, а бабуля прекрасно готовила. Или в городке купила? Оставалось надеяться, что окорок свежий. А еще на полках выстроились целые ряды баночек и склянок. В одних были травы, в других — какие-то настойки. Зелья, подумалось мне. Настоящие, колдовские. Знать бы еще, что для чего нужно. Может, кот с вороном разберутся? Но пока что главное — еда. Еще кусок окорока прихватил с собой.

— Эй, вы. Голодные? — позвал жильцов избушки.