— Ага. А бойфренды только приносят проблемы, — продолжала Клара, указывая на меня, чтобы я могла внести свой вклад.

Учитывая, что ни одни из моих прошлых отношений не сложились… она не ошиблась.

— У меня было не так много парней, но да, они заноза в заднице.

Джеки повернулась на своем месте, чтобы посмотреть на меня. — У тебя было мало парней?

Я покачала головой.

— Ты выглядишь так, будто у тебя было много.

Клара попыталась скрыть свое фырканье, в то время как я расхохоталась.

— Спасибо?

Она побледнела.

— Не в этом смысле! Потому что ты как…. Ты такая красивая! Ты выглядишь как принцесса! Это была вторая вещь, которую мне когда-либо говорил Амос, а он никогда не говорил ничего подобного.

Амос считал меня красивой? Какой милый ребенок.

— Я была с моим бывшим в течение очень долгого времени. А двое других моих парней учились в старшей школе.

С одним из них я как бы поддерживала связь. Он писал мне на Фейсбуке каждый день рождения и Рождество, и я делала то же самое. Он был по-прежнему холост и, по-видимому, какой-то инженер-трудоголик. Последнее, что я слышала от второго, от парня, с которым я потеряла девственность, было то, что он женат, имеет четверых детей; по крайней мере, это то, что я видела в последний раз, когда искала его в Интернете от скуки.

— Ты тоже такая красивая, Джеки, и ты очень умная. Это гораздо важнее и полезнее, чем внешность.

Внезапно я заскучала по Юки и Нори. Мы по очереди подбадривали друг друга, когда у нас были плохие дни. Когда Юки рассталась со своим бойфрендом примерно за месяц до того, как Каден выгнал меня на улицу, мы сидели в ее гостиной — пока он был в турне — и кричали на весь дом. Ты прекрасна! Ты уважительно относишься к людям! Ты торговалась со своим лейблом, чтобы получить больше денег! Ты продала сто миллионов пластинок, потому что ТЫ много работала! У тебя отличная попа! Ты готовишь лучшие макароны с сыром, которые я когда-либо пробовала!

Они сделали то же самое для меня в течение месяца после того, как я осталась с Юки. Попробуйте грустить, когда люди, которых вы любите, кричат вам комплименты. Вы не сможете.

Однако девочка-подросток, которая большую часть времени говорила со мной только о работе, хмыкнула.

— Но мальчикам не нравятся умные девочки.

Со стороны я могла видеть, как Клара качает головой.

— Вот почему мы говорим тебе, что они вызывают головную боль.

— Больше похоже на мигрень, но конечно, головная боль тоже подходит, — щебетала я, и тогда мы втроем расхохотались.

И тут мой телефон начал звонить.

Точнее, не просто звонок, как я поняла спустя мгновение, а звонок через мессенджер Фейсбук.

Я узнала лицо на экране еще до того, как увидела имя под ним.

Я знала эти волосы. Лицо с примерно десятью слоями макияжа, без которого она никогда не выходила из дома. Черт, я сомневалась, что она больше не выходила из ванной без тонального крема. Не то чтобы в этом было что-то не так, но это было представление о том, насколько важна для нее внешность.

ГЕНРИЕТТА ДЖОНС мелькнула на экране.

Женщина, которая была мне не-свекровью.

Взглянув вверх, я заметила, что Клара и Джеки о чем-то разговаривают, и мой палец замер на экране. Последнее, что я хотела сделать, это снова поговорить с этой женщиной. Половина ее вины в том, что мы с Каденом расстались. Остальное все было на нем. Ему не нужно было что-то прерывать или хотеть больше славы или денег. Я никогда не заботилась об этом. Я была бы счастлива…

Нет. Я не была бы счастлива. И все это больше не имело значения и никогда больше не будет иметь значения.

И как бы мне ни хотелось игнорировать метку Чудовища, если бы я не ответила, это просто заставило бы ее подумать, что я прячусь. Что я слаба. Хуже того, она просто продолжала бы звонить.

Она выгнала меня, и вот она здесь. Звонит мне. Год спустя.

Я хмыкнула и постучала по экрану, прежде чем поднести телефон к лицу и сказать:

— Да?

По крайней мере, она не пыталась сделать видеозвонок.

— Аврора, — сказала женщина, чей голос я могла бы узнать на переполненном концерте, и который звучал так же хрипло, как и последние десять лет. — Это Генриетта.

Было ли мелочно с моей стороны сказать «Кто?»

Было, но я все равно сказала это. Потому что к черту эту даму, которая отключила мой мобильник на следующий день после того, как ее сын ушел из наших отношений. Кто сказал своим сотрудникам — людям, которых я считала своими друзьями, — что уволит их, если узнает, что они общаются со мной.

— Генриетта, Аврора. Джонс. — Она сделала паузу. — Мать Кадена… о, ты просто заноза, не так ли? — огрызнулась она примерно на полпути, поняв, что я играюсь с ней. — Где ты?

Где я?

Я снова фыркнула и продолжала смотреть, как Джеки и Клара разговаривают. Я не могла понять, что они говорили, но что бы это ни было, судя по тому, как двигались их руки, это должно было быть хорошо. Они над чем-то ржали.

— В Соединенных Штатах, мэм. Я очень занята и не могу долго разговаривать по телефону, это чрезвычайная ситуация?

Я знала, что ей нужно. Конечно, я знала. Этим утром тетя Каролина прислала мне скриншот еще одной плохой рецензии на последний альбом Кадена. Rolling Stone использовал слово «отвратительно».

— Это не чрезвычайная ситуация, но Кадену нужно поговорить с тобой. Или я могу поговорить с тобой. Он пытался написать тебе по электронной почте и не получил ответа. — Наступила пауза, и она откашлялась. — Мы были обеспокоены.

Тогда я тоже не смогла сдержать фырканье. Прошел год с тех пор, как я в последний раз общалась с кем-то из них. Целый год с тех пор, как меня вычеркнули из их жизни. Из их семьи.

А теперь обеспокоены? Ха. Ха. Ха.

Джеки расхохоталась с переднего сиденья, а Клара ахнула:

— Ты отвратительная!

— Аврора? Ты слушаешь? — возмутилась миссис Джонс.

Я закатила глаза, в то же время я почувствовала запах пердежа и тоже начала смеяться:

— Черт, Джеки, что ты ела? Демоны на завтрак?

— Мне жаль! — воскликнула она, смущенно оборачиваясь на сиденье.

— Ей не жаль, — ответила Клара, покачав головой, прежде чем опустить окно.

— Аврора? — В трубке снова раздался голос миссис Джонс, на этот раз более резкий, раздраженный, я была уверена, что не отложу свою жизнь на потом, чтобы поговорить с ней.

И знаете, что? У меня осталась одна жизнь, и я не собиралась тратить ее на эту даму. По крайней мере, не больше, чем уже было.

— Миссис Джонс, я действительно занята. Я бы сказала, чтобы вы передали Кадену привет, но мне все равно…

У неё захватило дух.

— Ты не это имеешь в виду.

— Я вполне уверена, что именно это. Я не знаю, о чем он хочет поговорить, но я не заинтересована в дальнейших беседах с ним. С вами тем более.

— Ты даже не слышала, о чем он хочет с тобой поговорить.

— Потому что мне все равно. Слушайте, мне действительно нужно идти. Я уверена, что он сможет поговорить с Тэмми Линн.

Мне не нужно было идти в эту сторону, но оно того стоило.

— Аврора! Ты не понимаешь. Я уверена, я знаю, ты хотела бы услышать, что он хочет сказать.

Я тоже опустила окно, когда запах пердежа Джеки не выветрился достаточно быстро.

— Нет. Я бы пожелала удачи, но вы все равно будете продолжать зарабатывать деньги на том, что сделала я, так что мне не нужно вам этого желать. Пожалуйста, не утруждайте себя звонком мне снова.

Я закончила разговор и уставилась на тёмный экран, удивлённая и в то же время совершенно не удивлённая.

Мне нужно было обязательно сегодня позвонить тете Каролине и рассказать ей. Она получит удовольствие от этого. Я уже могу представить, как она радостно потирает руки.

Конечно, Каден попросил бы маму позвонить, чтобы растопить лед. Неужели они действительно думали, что я такая тупая или легкомысленная? Что я смогу когда-нибудь через миллион лет забыть или простить то, что они сделали? Как они причинили мне боль?