Радикалы отличались от либералов нетерпимостью к альтернативным мнениям. Президент Иригойен жестко подавлял любые выступления против его власти. Примерами могут служить Трагическая (или Кровавая) неделя или Резня Ла-Форестраль. Трагическая неделя, длившаяся с 7 по 14 января 1919 года, была подавлением анархо-коммунистического восстания, в ходе которого погибло более семисот человек и около двух тысяч получили ранения. Примерно столько же жертв принесло жестокое подавление забастовки рабочих британской кожевенной компании La Forestral в начале 1921 года. В обоих случаях большого количества жертв можно было бы избежать, но правительство предпочитало действовать показательно-устрашающе. Инструментом для борьбы с недовольными, отчасти напоминавшим росасовскую «Масорку» (но не столь брутальным), стала Аргентинская патриотическая лига, созданная в январе 1919 года, во время Трагической недели. Костяк Лиги составляла молодежь из привилегированных семей, поддерживаемая армией, полицией и церковью. Лига оказалась палкой о двух концах: сначала она помогала правительству Иригойена бороться с недовольными, а в 1930 году способствовала его свержению. Что ж, в политике всякое бывает.

Иригойен всячески старался сделать Аргентину самостоятельным государством, свободным от засилья иностранных компаний, для чего подготовил создание Центрального банка, основал энергетическую компанию Yacimientos Petrolíferos Fiscales, контрольный пакет акций которой принадлежал государству, и начал контролировать деятельность иностранных концессионеров, следя за тем, чтобы она не наносила ущерба государственным интересам… Полностью изменить ситуацию президент не смог, поскольку для этого нужно было бы выкупить все концессии, а на это не было средств, но определенных успехов он добился.

Многое было сделано для улучшения положения простых аргентинцев, начиная с борьбы с неграмотностью и заканчивая улучшением условий труда. Называя Иригойена «отцом бедняков», люди нисколько не преувеличивали – он действительно проявлял отцовскую заботу о малоимущих гражданах. В 1919 году был принят закон об арбитраже в конфликтах между работниками и работодателями, согласно которому все споры решались арбитражной комиссией, в состав которой, помимо представителей обеих сторон, входили правительственные чиновники. Закон помог уменьшить количество забастовок, которые серьезно дестабилизировали производство и накаляли обстановку. Надо сказать, правительство довольно часто становилось на сторону рабочих, если их претензии были справедливыми. Коммунисты обвиняли Иригойена в том, что он пытается «подменить классовую борьбу буржуазным соглашательством», но на самом деле закон об арбитраже был крайне полезным.

Во внешней политике правительство Иригойена исходило из интересов аргентинского государства, для чего придерживалось нейтралитета во время Первой мировой войны, развивало связи со странами Латинской Америки и пыталось противостоять американской экспансии, которая к началу двадцатых годов XX века приняла крайне агрессивный характер. Вступив в войну, Соединенные Штаты пытались втянуть в нее и другие американские страны, но президент Иригойен не поддался на манипулятивные провокации тех, кто пытался выставить его германским пособником. Но нельзя забывать поговорку, что блюда выбирает тот, кто платит за обед, – самостоятельность Аргентины во многом была условной, потому что страна продолжала получать кредиты из-за рубежа.

Рабочая демонстрация за 8-часовой рабочий день

Однако же в целом действия Иполито Иригойена воспринимались аргентинским обществом с одобрением, ввиду чего в 1928 году он был во второй раз избран президентом, и снова – большинством голосов. Одним из главных достижений второго президентского срока Иригойена стало введение восьмичасового рабочего дня и сорокавосьмичасовой рабочей недели, что гарантировало работникам обязательное предоставление выходного дня по воскресеньям. Второй срок оказался гораздо сложнее первого, во время которого наблюдался стабильный экономический подъем. Аргентина страдала от последствий Великой депрессии, разразившейся в 1929 году,[126] в первую очередь – от снижения цен на сельскохозяйственную продукцию на мировом рынке. Девальвация песо, гиперинфляция и прочие «бонусы» депрессии воспринимались обществом как недочеты и ошибки правительства. Недовольство широких слоев населения дало возможность консервативным кругам произвести государственный переворот, который возглавил генерал Хосе Феликс Бенито Урибуру-и-Урибуру, племянник Хосе Эваристо де Урибуру, занимавшего пост президента Аргентины с января 1895 по октябрь 1898 года.

9 августа 1930 года оппозиционные депутаты парламента опубликовали манифест, обвинявший правительство Иригойена в злоупотреблениях. Правительству сразу следовало бы принять решительные меры, но этого не произошло – страсти накалялись, обвинения множились, и когда 6 сентября 1930 года генерал Хосе Феликс Урибуру вошел в столицу с небольшим военным отрядом, его приветствовали как героя. Практически не встретив сопротивления, генерал Урибуру взял столицу под контроль, потребовал отставки президента и объявил временным президентом себя. Иполито Иригойен был отправлен в ссылку на остров Мартин-Гарсия[127], а в феврале 1932 года вернулся в Буэнос-Айрес, где до конца своих дней находился под домашним арестом.

«Армия и флот Отечества, отзываясь на единодушный призыв населения и зов неотложных обстоятельств, которые побуждают нас, верных своему долгу, к действию в этот ответственный для судьбы государства час, решили выступить для того, чтобы порвать с представителями правительства, предавшими доверие народа и Республики… – говорилось в прокламации, опубликованной Урибуру. – Мы извещаем всех, что не потерпим действий, направленных на спасение свергнутого правительства, осужденного общественным мнением». Собственно, никто и не пытался спасать правительство, престиж которого упал до нуля.

Демонстрация вокруг здания Национального конгресса в 1930 году

Урибуру начал с того, что распустил парламент, запретил политические партии, приостановил действие Конституции, ввел цензуру печати и произвел кардинальные перестановки в государственном аппарате. Затем были отменены многие нововведения, сделанные Иригойеном, в том числе и восьмичасовой рабочий день. Внешнеполитический курс нового аргентинского правительства стал проамериканским, за что Урибуру был «вознагражден» целой серией займов, предоставленных банками США.

С политическими противниками Урибуру расправлялся жестко. В аргентинском уголовном кодексе не было смертной казни, но, поскольку по всей стране было объявлено чрезвычайное положение, разбором дел занимались военно-полевые суды, которые могли выносить смертные приговоры, обычно исполнявшиеся сразу же на месте.

Президентские полномочия генерала Урибуру были легитимизированы посредством уникального юридического прецедента, известного как «доктрина правительства де-факто». Верховный суд страны признал новое правительство законным «до тех пор, пока оно выполняет административные и политические функции, вытекающие из обладания силой, в качестве гарантии порядка и социальной безопасности». По сути правительство Урибуру было узурпаторским, но признание Верховного суда придавало ему вид законного.

Период аргентинской истории с государственного переворота 6 сентября 1930 года до государственного переворота 4 июня 1943 года принято называть Бесславным десятилетием[128]. Это название, данное аргентинским историком Хосе Луисом Торресом в 1945 году, верно отражает атмосферу той эпохи, но не полностью соответствует реалиям, поскольку в Бесславном десятилетии было определенное количество позитива. В частности, политика импортозамещения, обусловленная внешнеэкономическими условиями, дала толчок интенсивному развитию аргентинской промышленности, в результате которого объемы промышленного производства превысили (в денежном отношении) объемы производимой сельскохозяйственной продукции. Другим знаменательным достижением стало основание в 1935 году Центрального банка Аргентины, правда, основная подготовка к этому была проведена еще при президенте Иригойене.