6 февраля 1843 года Орибе, незадолго до того разгромивший противников Росаса в провинции Санта-Фе, начал осаду Монтевидео, которой предстояло растянуться на целых девять лет. Обороной Монтевидео руководил генерал Пас, которому Педро Ферре поручил командование войсками антиросасовской коалиции. В начале апреля 1843 года Росас усилил осаду на суше морской блокадой Монтевидео. Расчет его был прост: Великобритания, под давлением которой Франция была вынуждена снять блокаду Буэнос-Айреса, помешает Франции вмешаться в происходящее в Монтевидео. Однако Росас ошибся: Великобритания сама имела виды на Уругвай, и ей совершенно не хотелось, чтобы он вернулся к Аргентине. Вдобавок амбиции Росаса, устраивающего одну заварушку за другой, начали напрягать британцев.

Сражение при Вуэльта-де-Облигадо (англо-французская блокада Буэнос-Айреса)

В ответ на требование Великобритании и Франции прекратить осаду Монтевидео Росас направил в Уругвай еще одну армию. Великие державы перешли от слов к делу и в сентябре 1845 года начали совместную блокаду Буэнос-Айреса. Помимо отказа от захвата Монтевидео и повторного признания независимости Уругвая, от Росаса требовали восстановления свободного судоходства по внутренним рекам, которое отвечало британским и французским торговым интересам.

Блокада была невыгодна обеим сторонам – британские и французские коммерсанты, лишившиеся возможности торговать с Буэнос-Айресом, несли огромные убытки. Расчет делался на то, что Росас быстро уступит, но вышло иначе – первой уступила Великобритания, подписавшая 24 ноября 1849 года мирный договор с Росасом, а 31 августа 1850 года ее примеру последовала Франция. Росас победил, поскольку условия обоих договоров были выгодны для него, но эта победа не поспособствовала укреплению его престижа, который к тому времени успел изрядно потускнеть – аргентинцы устали от диктатуры, которая все сильнее и сильнее тянула страну назад. Некоторые уступки со стороны Росаса, такие как роспуск «Народного общества Реставрации» в июне 1846 года, не могли удовлетворить недовольных. Настало время кардинальных перемен. Правда, пока что выступления против Росаса были разрозненными, и потому их удавалось подавлять без особых сложностей.

К середине XIX века центр оппозиционной борьбы переместился в провинцию Энтре-Риос, по своему экономическому развитию стоявшую на втором месте после провинции Буэнос-Айрес. За неимением лучшего варианта Парана, столица Энтре-Риоса, во время блокады Буэнос-Айреса стала основным аргентинским портом, но после снятия блокады ее роль уменьшилась, и кроме того, введенный Росасом запрет на свободное судоходство по рекам, сильно понизил торговые обороты Параны.

Короче говоря, «денежные мешки» Параны имели веские основания для того, чтобы быть недовольными Росасом. Они нашли поддержку в провинции Корриентес, а также в Парагвае, независимость которого Росас не желал признавать. К альянсу примкнула Бразилия, которой сильно не нравились притязания Росаса на Парагвай с Уругваем. Росас с годами начал утрачивать бдительность и потому не уследил за тем, что происходило…

В октябре 1851 года губернатор провинции Энтре-Риос генерал Хусто Хосе де Уркиса-и-Гарсия во главе двадцатитысячной армии перешел уругвайскую границу, дошел до Монтевидео, разбил стоявшие под городом войска генерала Орибе, положив тем самым конец девятилетней осаде, а затем на предоставленных Бразилией кораблях поднялся по Паране до провинции Санта-Фе, которая охотно присоединилась к антиросасскому альянсу.

3 февраля 1852 года близ города Эль-Паломар[99] состоялось сражение, вошедшее в историю как «сражение при Касеросе» – по фамилии семейства, владевшего этими землями. Росас лично командовал своим войском, в котором было десять тысяч пехотинцев и двенадцать тысяч кавалеристов. Противостоявший ему Уркиса имел численный перевес в две тысячи человек, но качество его войска, преимущественно состоящего из гаучос, сильно уступало регулярной армии Буэнос-Айреса. Тем не менее Уркиса одержал сокрушительную победу.

Раненный в руку Росас бежал в Буэнос-Айрес, где написал заявление об отставке, в котором были следующие слова: «Я считаю, что выполнил свой долг перед моими согражданами и друзьями. Если мы не смогли отстоять нашу независимость, нашу идентичность и нашу честь, то это потому, что нам не дали шанса сделать для этого больше». Капитан Роберт Гор, британский временный поверенный в делах, организовал эвакуацию Росаса в Великобританию, где до конца своих дней, наступившего 14 марта 1877 года, бывший диктатор вел жизнь скромного фермера и говорил, что считает себя счастливым (а что еще ему оставалось говорить?). Все аргентинское имущество Росаса было конфисковано, многих его пособников казнили.

Росас был похоронен на городском кладбище Саутгемптона, близ которого находилась его ферма. 30 сентября 1989 года, по инициативе тогдашнего президента Аргентины Карлоса Саула Менема, останки Хуана Росаса были перезахоронены в его семейном склепе на кладбище Ла-Реколета в Буэнос-Айресе. При Менеме отношение к Росасу в обществе начало меняться – все больше аргентинцев начинало видеть в генерале не только жестокого деспота, но и человека, сделавшего для Аргентины много полезного. Наглядным подтверждением признания заслуг Росаса стало размещение его портрета на двадцатипесовой банкноте, выпущенной в 1992 году, а также на почтовых марках.

Аргентинская банкнота номиналом двадцать песо выпуска 1992 года с портретом Хуана Росаса

Главу, посвященную Хуану Мануэлю Ортису де Росасу, хочется закончить фрагментом стихотворения «Росас», написанного Хорхе Луисом Борхесом в двадцатых годах прошлого века:

Французский географ Элизе Реклю, побывавший в Аргентине вскоре после свержения диктатуры Росаса, охарактеризовал политическую ситуацию следующим образом: «После падения Росаса борьба между унитаристами и федералистами продолжалась так же, как и прежде, но принципы, за которые они боролись, перемешались настолько, что иностранец, не знакомый с местными реалиями до мельчайших деталей, может легко принять федералистов за унитаристов или наоборот».

Реклю нисколько не преувеличивал – географы, в отличие от историков, такой привычки не имеют. Так оно и было на самом деле – путано и сложно.

Генерал Хусто Уркиса

Главой федералистов был генерал Хусто Уркиса. Его федерализм выражался в том, что он выступал против политического и экономического доминирования Буэнос-Айреса. Все провинции, составляющие Аргентинскую конфедерацию, должны иметь равные права, торговую монополию Буэнос-Айреса нужно ликвидировать, а его таможню сделать конфедеративной, судоходство по рекам должно быть свободным, численность вооруженных сил каждой провинции должна быть регламентирована и так далее… Надо отметить, что после тридцатилетней диктатуры Росаса на федералистических позициях стояли многие убежденные унитаристы, потому что централизм воспринимался как призыв к созданию очередной диктатуры. В то же время богатым землевладельцам и торговцам провинции Буэнос-Айрес хотелось бы сохранить все те привилегии, которыми они обладали, а это было возможно только при условии политического господства Буэнос-Айреса. Верхушка духовенства тоже считала, что Буэнос-Айрес должен находиться на особом положении, ведь именно здесь 6 апреля 1620 года Святой Престол учредил епархию.