Метание топоров – это очень ситуативный боевой навык. Бросив топор во врага и промахнувшись, ты остаешься без оружия и рискуешь умереть бесславно. Поэтому Эйрих метание топоров не уважал, но все же занимался им, пусть и эпизодически. Тут его навыки явно были недостаточно выдающимися, потому что из пяти бросков он попал только двумя, но этого хватило, чтобы перейти в следующий этап.
К стрельбе из лука или метанию дротиков добралось лишь шесть претендентов.
Вдоль стрельбища разместили восемь больших костров, поэтому светло было как днем.
– Пятьдесят шагов? – спросил Ниман Наус, дружинник Бреты.
– Сто, – уверенно заявил Эйрих.
Ниман Мертвец не удивился, лишь почесал подбородок и поднял щит с мишенью, чтобы отнести его на сто шагов. А вот многие селяне повздыхали под впечатлением, потому что все знали, что даже Хумул, знатный охотник, редко позволяет себе стрелять дальше семидесяти шагов. Но Эйрих был уверен в себе, потому что даже Хумул не имеет такого опыта стрельбы, как Эйрих. И речь не о прошлой жизни.
Остальные претенденты луком не владели, поэтому метали дротики с двадцати шагов – это много для дротиков, но и в дружину кого попало не берут. Впрочем, даже если Эйрих сейчас попадет всего пару раз, можно сказать, что он прошел испытание.
Вскинув лук, Эйрих оценил направление ветра, прикинул расстояние, которое явно было чуть меньше, чем сто шагов, а затем начал стрелять. Стрелял он быстро и демонстративно, чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, что он лучший лучник в этом поселении.
Пять стрел попали не просто в мишень, а в очерченный красной краской круг, причем одна из них благодаря удачному стечению обстоятельств, вонзилась рядом с центром.
Лук, добытый Зевтой в набеге, был далеко не самым качественным, но когда речь идет о стрельбе из лука, решающее значение имеет не лук, а лучник, и Эйрих только что доказал всем, что это утверждение истинно.
Простой люд был восхищен результатами стрельбы, Эйриха громко хвалили, кто-то даже подошел поближе и похлопал его по плечу. Но Эйрих не особо радовался, лишь сдержанно улыбнувшись, потому что по монгольским меркам он показал посредственный результат. Монгольский воин с подобной дистанции должен попадать в настолько огромную мишень на скаку.
– Я горжусь тобой, сын, – подошел к Эйриху Зевта.
– Спасибо, отец, – поклонился ему тот.
Остальные претенденты большей частью провалили испытание, но один сумел поразить мишень всеми дротиками. Вероятно, сегодня дружина Бреты пополнится двумя молодыми дружинниками.
Эйрих собирался идти домой, так как считал, что сделал все от него зависящее, но его остановил отец.
– Ты куда? – спросил Зевта.
– Домой, – ответил Эйрих.
– Не торопись, ведь мы скоро пойдем в бражный дом, впереди празднование, – сказал ему отец. – Надо выпить минимум по два рога медовухи, ведь ты с сего дня взрослый муж.
2 августа 407 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония, г. Скупы
На крупный римский город нападать было слишком рискованно, к тому же готы опасались уходить от своих земель слишком большими отрядами. Однако богатства и славы хотелось здесь и сейчас, поэтому Брета решил, что набегу быть, но лишь половиной воинов.
Это был первый в новой жизни набег Эйриха, но он за прошедшие годы достаточно много узнал о том, что именно готы понимают под набегом. Оказалось, что это очень простая вещь, исполняемая тоже очень просто. Надо лишь найти подходящее римское поселение, где было слишком мало вооруженной охраны, а лучше найти виллу какого-нибудь богатенького патриция, где есть запасы на зиму, много скота, золота, серебра и ценностей. Но главное – рабы. Римские женщины особо ценятся в среде готов, потому что их можно выгодно продать гуннам, кочующим сейчас за Дунаем.
Эйрих же хотел найти умных римлян. Кого-то, кто будет умнее Виссариона. Философы, богословы – они очень много знают о Риме и его устройстве, а Эйрих чувствовал нутром, что скоро эти сведения будут очень важны, потому что все эти систематические набеги не могут продолжаться вечно. Да, Рим сейчас слаб, но в то же время Рим сейчас сильнее всех. И готов ждет жесточайшее горе, если они будут надеяться только на удачу. Причем, возможно, гораздо раньше, чем можно полагать… Эйрих пошел в набег не только ради денег и славы, но и за информацией.
Местность по мере продвижения дальше на юг особо не менялась, но стало меньше лесов, больше пеньков, оставшихся после римских лесозаготовителей.
«Зачем-то ведь им нужно очень много леса… – озаботился вопросом Эйрих. – Китайцы тоже нуждались в больших количествах древесины, но они строили из нее дома, корабли и тратили дерево на обогрев своих домов…»
– Схватить их! – приказал Брета, когда они вышли из леса и увидели пару римлян, ведущих телегу с ослом.
Рядовые воины догнали бросивших телегу римлян и пинками с зуботычинами привели пленных к вождю.
– Эйрих, говори с ними, – приказал Брета. – Узнай, где самая богатая вилла.
Эйрих подошел к стоящим на коленях римлянам. Один был совсем молодым, а второй прожил около тридцати зим, не меньше. Судя по металлическому ошейнику, старый был рабом, а молодой из свободных.
– Кто вы такие и откуда держите путь? – спросил Эйрих на латыни.
– Меня зовут Прокулом, а этот раб – Бардилис, – ответил молодой. – Мы работаем на господина Кастора, эдила Скуп.
– Скупы – это город, стоящий в десятке миль на юг? – уточнил Эйрих.
– Да, – ответил Прокул.
– Где вилла Кастора? – спросил Эйрих. – Сам Кастор там?
– Вы прошли мимо нее пару миль, – ответил Прокул. – А сам господин Кастор уже давно здесь не появлялся. Он живет в Константинополе, а делами тут заправляет его приказчик Сергиус.
– Мы прошли мимо виллы большого человека из ближайшего города, – сообщил Эйрих Брете на готском языке. – Самого большого человека там давно не было, но зато есть приказчик, который может много знать о делах и расположении других вилл.
Из-за готов окрестности Скуп стали слишком опасными, чтобы римские патриции могли жить тут, как в старые добрые времена, поэтому грабить сейчас удавалось лишь различных слуг и простолюдинов. Впрочем, зерно – оно везде зерно…
– Пусть расскажет, какие еще есть виллы вокруг, – потребовал Брета.
Вождь был доволен тем, что обзавелся надежным переводчиком. Были и другие переводчики, воины намеренно учили латынь, чтобы была возможность понимать своих жертв, но Эйрих, в отличие от остальных, еще и владел грамотой. Плохо владел, на самом деле, но Брете об этом знать необязательно. Вождь считает Эйриха самым умным в своей дружине, поэтому постепенно начинает все больше доверять ему. Ведь если человек полезен, значит, ему можно доверять…
«Страшная ошибка», – подумал Эйрих, после чего вернулся к опросу.
– А этот на каком языке говорит? – спросил он, указав на раба.
– Он из иллирийцев, говорит на своем, – пожал плечами Прокул. – Господин, я сделаю все что угодно, но не убивайте, пожалуйста…
– Ты понимаешь меня? – спросил Эйрих у Бардилиса на латыни.
– Да, понимать, – кивнул раб.
– Этот человек не лжет нам? – спросил Эйрих, указав на Прокула.
– Он правда сказал, – ответил Бардилис. – Если дадите свобода, я скажу, где Кастор жить в других местах.
– Что он говорит? – заинтересовался ничего не понимающий Брета.
– Он говорит, что если мы дадим ему свободу, то он расскажет о других местах, где живет большой римский начальник, – перевел Эйрих.
– Этот такое говорил? – указал Брета на Прокула.
– Нет, – ответил Эйрих.
– Тогда он нам не нужен, – решил вождь.
Эйрих вытащил из петли топорик и нанес резкий удар по голове Прокула. Римлянин не успел даже испугаться, потому что умер еще до того, как упал на пыльную дорогу с расколотым черепом.
– Веди нас к вилле Кастора, – приказал Эйрих Бардилису.
Набег начался и обещал быть очень окупаемым…
