– Время для чего?

– Для обновления. – Мать медленно огляделась и, словно удивляясь проронила, – Словно и не уходила ни куда. Все как было.

– Мама, куда вы ушли с отцом? Как вы смогли это сделать?

– Все просто, – она кивнула головой, – Хранитель как и Пробуждающий знает свой срок, и его не изменить. Как не изменить и время возвращения…

– Возвращения? – Хранитель отстранился от нее и с недоумением посмотрел ей в глаза, а потом с неожиданным пониманием оглянулся на дверь, словно ожидая увидеть брата.

– Ты уже понял, – мать не спрашивала, – да, все имеет свое начало и свой конец. Каждый Круг мироздания должен замкнуться и завершиться. Ваш путь завершается…

– А когда он начался? – с любопытством спросил он.

– Когда началась любовь! Наша любовь с вашим отцом. Так же возвращались Творцы, так же мы любили… И у вас будет так же…

– Но любовь? – с неуверенно произнес Хранитель.

– Ты хочешь сказать, что у тебя ее нет?

– Мама! – с болью воскликнул он, - Ты просто не знаешь! Посмотри! – он отступил, чтобы она увидела спящую принцессу.

– Я знаю, знаю все!

– Откуда?

– Сынок, ты задал мне уже вопрос о том, куда мы ушли. Ты никогда не пытался пройти в тайную комнату?

– Конечно пытался! – фыркнул он, – Но она не открывается!

– Теперь ты сможешь войти. С минуты возвращения первого Пробуждающего дверь открывается. Но тебе сейчас не до этого, я понимаю. Поэтому… Мы ведь никуда не уходили. Ни я ни отец, здесь и все отцы и матери, которые когда-либо давали жизнь новому кругу.

Хранитель с изумлением приоткрыл рот, готовясь задать вопрос, но мать жестом прервала его.

– Все вопросы потом. Да, замок это мы. Ваши предки. Именно поэтому Изначалие всегда живет, всегда приходит зима, которая обязательно сменяется весной. Всегда в Замке есть те, кто уйдет будить жизнь, и всегда есть Хранитель, который думает, что просто хранит Изначалие, но на самом деле, он ждет, ждет свою любовь и возвращения братьев. Только после этого возможен брак и начнется новый виток.

– Вы были здесь? Все это время?

Мать и Хранитель обернулись на голос. В дверях стоял вернувшийся брат. Он замер на секунду, а потом кинулся к матери.

– Меня больше интересует другое, – медленно сказал Хранитель, – Мама, ты говоришь, что оставшийся ждет свою любовь. Но ты видишь, что с ней.

– Это ничего, – уверенно отозвалась она, не отпуская руки второго сына, – ты что-нибудь делал?

– Здесь ни чего нельзя сделать. Я знаю, что тот, для кого она предназначена, должен придти и тогда она проснется…

– Ага, а как ты узнаешь, что это тот кто нужен?

– Иногда открывается проход, – пояснил сын, – и сюда приходят те, кто надеется…

– А ты? Что делаешь ты?

– Жду!

– Чего? Когда Замок рухнет?

– Нет, когда она проснется…

– Долго же тебе ждать придется. А сам?

– Я? – Хранитель растерянно смотрел на нее.

– Сынок, – мать была само терпение, – ты плохо меня слушал. Любовь – великая сила. Ты думаешь почему остается только один из братьев, почему так долго ему приходится ждать? Все это для одного, чтобы пришло чувство способное созидать и разрушать! Чтобы сила освободившаяся и слившаяся в ваших сердцах смогла вновь стать той основой, на которой стоит Изначалие, все миры, которые пробуждают ушедшие, вся наша вселенная. – Она ласково подтолкнула его к хрустальному возвышению, – Иди, сынок, иди! Она и так долго ждала…

Хранитель застыл. Он даже в самых смелых мечтах не смел думать о такой возможности. Сейчас он не понимал почему. Может быть из-за того, что ни одна книга не говорила об этом. Он тихо, словно боясь спугнуть этот миг подошел к спящей и медленно опустился на колени. Несколько секунд он с разгорающейся надеждой смотрел на ее спокойное лицо, затем, нежно прикоснувшись к ее руке позвал:

– Этайн, проснись!

Мать и брат напряглись боясь пошевелиться. А Хранитель изумленно вздрогнул. При его прикосновении, словно легкий ветерок пронесся по залу. Грудь девушки резко приподнялась, губы дрогнули, веки затрепетали, но сон не разомкнул своих тяжелых объятий.

– Мама, – шепнул брат.

– Тихо! – отозвалась она, внимательно наблюдая за тем, как Хранитель наклоняется к девушке и легко касается губами ее губ.

Слепящее сияние на секунду вспыхнуло вокруг принцессы и раздирающий уши визг пронесся по залу. А потом все стихло, и Этайн открыла глаза. Просто открыла и увидев склонившееся над ней любимое лицо слабо улыбнулась и негромко сказала:

– Уже?

– Пойдем, – мать потащила сына от обнявшихся и страстно целующихся влюбленных.

– Ну, хоть одним глазком! – возмущался он, покорно тащась за ней.

Когда наконец оставшиеся одни молодые люди оторвались друг от друга, настало время рассказа. Когда он наконец замолчал, Этайн неуверенно, опираясь на его руку, встала, и, они не оглядываясь вышли из зала. Когда дверь за ними закрылась, светильники, сотни лет освещавшие печальное ложе медленно, словно нехотя, стали гаснуть. Самым последним погасло сияние исходившее от хрустального ложа. Но, наконец, последний луч света угас, и зал погрузился полную темноту.

***

– Принц! Принц, что вы делаете?! Не смейте! Это запрещено!

Молодой человек не замедляя шага продолжал карабкаться к зарослям на холме. Добравшись до сплошной стены из переплетенных ветвей, украшенных внушительными колючками он остановился и согнувшись, упираясь ладонями в колени попытался отдышаться. Затем, вытащив из ножен Меч медленно принялся обходить зачарованное место, ища хоть намек на проход. Здесь его и нагнал воспитатель, оберегающий и испуганные придворные.

– Принц! – задыхаясь вскричал воспитатель, – Государь! Как вы можете! Завтра коронация! А вы! Ну как так можно?!

– Я предупреждал, что так и будет, в тот день, когда я получу Меч! – принц упрямо нахмурился и капризно топнул ногой в лакированном ботинке.

– Хорошо, – негромко заметил оберегающий, примиряющее касаясь его плеча, – вы хотите пройти туда, куда вас не звали. Вы ведь учили историю, изучали магию и все составляющие заклятий и их снятия.

– Естественно! – надменно отозвался будущий король.

– В таком случае, вы должны понимать, что нельзя пройти туда, куда вас не звали. Особенно, если это условие поставлено самим Хранителем Изначалия.

– Клянусь Пробуждающим! – запальчиво крикнул юноша сверкая глазами, – Сколько можно ждать? Я наследник Меча или нет? В конце концов, все, кто пробовал ее разбудить не были Отмечены! Да что там! Многие даже не имели в своих жилах благородной крови! А я, хранитель Меча, иду туда, куда считаю нужным!

Он резко обернулся и повелительно вскинул Меч. Но в эту минуту вершина холма потонула в слепящем сиянии. Заросли словно взорвались. Кусты разлетелись в разные стороны. Людей повалило на землю. Когда ветер стих, их глазам открылась белоснежная беседка. Сияющие старомодные колонны казалось парили над испуганными придворными. Наконец, оберегающий с легкой насмешкой, слегка склонив голову произнес:

– Государь, кажется вы хотели туда войти? Мне кажется, что вам дали эту возможность.

Юноша зло глянул на мага. Отряхнул пиджак и брюки, и, решительно направился к беседке.

– Принц! – попробовал еще раз воззвать к своему воспитаннику воспитатель, – А вдруг она страшна, как смертный грех? Стоит ли вам так рисковать?

– Я видел ее портрет! – не оборачиваясь отозвался принц, – Она прекрасна!

– Конечно, – лениво согласился маг, – но есть очень большой шанс, что после стольких тысячелетий, проведенных во сне, Правительница может вас несколько разочаровать…

– В каком смысле? – принц с подозрением обернулся, замедляя шаг.

– Ну-у, – протянул тот, – не спорю, что она была, да и сейчас, возможно, так же хороша, как и в день исполнения проклятья, но после пробуждения, когда волшебство исчезнет, она может постареть и умереть в течении буквально нескольких дней. И это еще в лучшем случае, в худшем, она может умереть сразу после пробуждения, в том случае, если она все-таки проснется.