Внезапно Этайн вздрогнула и чуть не остановилась. Она вдруг поняла, что это не искусственные статуи. Это были люди… Ледяные! Она внимательно вглядывалась в застывшие лица и стала замечать изумление и зарождающийся и оборванный ужас в их чертах. Все изваяния стояли рядом с тропой, по которой они шли. До девушки неожиданно дошёл смысл сказанного Властой. В ужасе она заметила, что замедлила шаг и сильно отстала от волшебницы. Ей показалось, что она осталась здесь одна, что никогда не выберется из этого зимнего великолепия. Замороженные ослушники, которые стояли здесь не первый год и даже не первый век, словно окликали её. Дыхание сбивалось, в ушах стоял страшный звон, руки и ноги плохо слушались, неудержимо хотелось свернуть к ближайшему сталагмиту и присесть рядом с ним… Что удержало её на дороге, она потом так и не смогла точно понять, но внезапно, Этайн бросилась вперёд. Она не бежала, она летела как птица, и, почти врезалась в спину Власты, которая поднималась по невысоким ступенькам, ведущим из Зала.

Выйдя из царства зимы, волшебница с укором глянула на девушку:

– Не стоило рисковать, ещё успеешь насмотреться… Но главное сделано, ты прошла. Осталось немного.

Принцесса молча выслушала её слова и, не говоря ни слова, устало кивнула. Власта тепло улыбнулась и заспешила вперед.

– Осторожно, – наконец предупредила она и посторонилась, давая Этайн возможность стать рядом с ней.

– Ох!

От удивления и восхищения девушка замерла. Они стояли у выхода. Над головой мягко изгибалась арка. Створки гигантских ворот были гостеприимно распахнуты. Площадка перед ними светилась ровным белоснежным светом, а дальше, в темноте, сияли и переливались бесчисленными огнями окна школьных построек.

– Добро пожаловать!

На пороге стоял Гвин ан Нудд. Его темный силуэт казалось, заполнил собой весь проем. Этайн судорожно со всхлипом вздохнула и, почти теряя сознание, уцепилась за руку Власты.

Через час или полтора она, сидя в удобном кресле, в кабинете Великого Магистра, пыталась следить за разговором магов, но усталое тело требовало отдыха, мозг, перегруженный впечатлениями, отказывался воспринимать окружающий мир. Девушка сама не заметила, как задремала. Утром она проснулась уже в спальне учениц. Учеба началась.

***

На пустынном, открытом всем ветрам плацу замерла шеренга молодых людей. Полы плащей слабо шевелились обдуваемые легкими воздушными потоками. Они только что прибыли для обучения боевым искусствам и магии, но пока, их ни кто не встретил. Каждому, перед отправлением сюда, была дана одна и та же инструкция – найти плац и построиться. И вот они стояли, и ни чего не происходило. Юноши недоуменно переглядывались и переминались с ноги на ногу. Неожиданно, когда казалось их терпение уже закончилось, перед ними появился невысокий крепко сбитый мужчина. Его плащ украшал герб острова, обруч поддерживающий его волосы не имел украшений, кольцо на среднем пальце указывало на то, что это учитель Первого круга. Он медленно прошелся перед строем, неодобрительно хмыкнул и, не повышая голоса, сказал:

– Добро пожаловать. С этой минуты вы уже не сыновья королей, князей и других сильных мира сего. Вы ученики. И первое, что вы должны усвоить – дисциплина… Ваши желания и хотения больше не имею ни какого значения. Вы прибыли учиться, а мы будем вас учить, причем, без сожаления. А сейчас вас разобьют на группы по возрастам, и вы пройдете в отведенные вам комнаты. Комнату, как и группу к которой вы будете приписаны, никто менять вам не будет, поэтому вам придется привыкать и научиться жить с людьми, в чьих жилах, частенько, течет отнюдь не благородная кровь. Ни единого намека или насмешки в их адрес я не потерплю. В этом случае любой из вас немедленно будет удален с острова. Запомните, вы будете учиться, и жить с людьми, которым вы, при надобности, должны доверить спину, и, это доверие надо заслужить и суметь удержать. А теперь, – он вскинул руку, и в воздухе засветились цифры от шестнадцати до двадцати пяти, – каждый подойдет к той цифре, которая соответствует его возрасту.

Юноши медленно разбились на группы. Гориас с сожалением посмотрел на Эохайда, который был старше его и, прощаясь, махнул рукой, его группу уводили одной из первых. Принц успокаивающе кивнул, но, обернувшись к своим будущим товарищам не смог удержаться от настороженного вздоха.

ГЛАВА 8

В полутемном зале портового кабачка в этот вечер было шумно. Хозяин и прислуга сбивались с ног. Как всегда, когда ученики школы Боевой магии посещали его заведение. За столами было тесно от десятков молодых людей, которые весело пили, пели и, громко хохоча, разговаривали. Для обучающихся, посещение этой таверны, было единственным местом, где они могли на несколько часов забыть о дисциплине школы и пообщаться с теми, кто был старше или младше их.

Несколько юношей сидело чуть особняком от основной массы развлекающихся. Скинув темные потертые плащи, они негромко беседовали. Изредка то один, то другой потирал свежие ноющие шрамы, которые они получили в последнем выходе в горы. Их наставники были великими мастерами на подобного рода каверзы, и, они уже забыли, когда спокойно спали всю ночь, не ожидая очередного внеурочного подъема, который предшествовал очередному марш броску или дальней экспедиции, где на голову мог в любую секунду свалиться огромный камень (в лучшем случае).

– Что-то Гориас задерживается, – заметил Эохайд и озабоченно поскреб плечо. Тоненькая молодая шкурка на ране ужасно зудела.

Принц, подвигал плечом, разминая мышцы и, озабоченно продолжил:

– Они уже должны были придти. Неужели поход затянулся?

– А мы? – поинтересовался высокий красивый молодой человек, держа в ладонях кубок с вином, – У нас вылазка обещалась на неделю, а вернулись через месяц…

– Боевые условия, – вяло поддержал его третий товарищ, не открывая глаз.

– Ты же спишь, – фыркнул Эохайд.

– Сплю, – согласился приятель, – а ты как на горячей сковородке вертишься. Не забывай, он еще и командир группы. Если они уже пришли, ему еще докладывать.

Принц грустно вздохнул и, откинувшись на стену, принялся разглядывать, в который раз, зал кабачка. Он покосился на своих друзей. Да, кто мог предположить, что его ближайшими товарищами и соседями по комнате станут сын кузнеца и молодой купец. Он пожал плечами, как выяснилось, эти ребята ни в чем не уступали ему, принцу, которого обучали с пятилетнего возраста. Вначале он выгодно отличался от них своими умениями и навыками, но учили здесь хорошо, и уже через год нельзя было с уверенностью сказать, кто из них родился во дворце, а кто в кузнице. К тому же, как со скрытой завистью признавал Эохайд, кузнец еще превосходил его и в росте, и во внешнем виде. От его смоляных кудрей и синих фиалковых глаз рыдала не одна девчонка на острове. Но если не считать этого, он был хорошим товарищем. Эохайд уже потихоньку прикидывал, кого из своих однокашников он пригласит в свою армию. Военноначальники отца – это, конечно, хорошо, но ему нужны свои люди.

Заскрипела дверь. Эохайд поднял глаза и облегченно вздохнул. В зал вошли устало, переговариваясь десяток человек. Их командир откинул капюшон и огляделся. Принц призывно махнул рукой и, Гориас улыбнувшись, тяжело пошел к их столу в сопровождении трех человек. Новоприбывшие поздоровались и с измученным видом заняли свои места. Гориас почти уронил голову на руки и с тихим вздохом признался:

– Так трудно еще не было.

– Куда закинули на этот раз? – Эохайд придвинул ему блюдо с мясом и хлебом.

– Айсленд, – коротко ответил тот и занялся едой, придвинув к себе еще тарелку с овощами и налив вина.

– Они что, с ума сошли? – сын кузнеца подался вперед, – Там же действительно опасно!