– Здесь всегда хорошо спится! – она вздохнула.

– Твои люди довольны?

– Конечно! Такого гостеприимства никто из нас не ждал!

– Почему? – Хранитель удивленно вскинул брови.

– А я не знала куда мы попадем! – просто объяснила она, – Понимаешь, этот пентакль я видела всего один раз, в Хрониках. Там было сказано, что этот переход открывает дверь только в самом крайнем случае, когда не остается другого выхода. И… – она запнулась.

– И дорога назад закрыта! – негромко закончил он ее мысль.

Девушка только опустила ресницы и судорожно вздохнула.

– Это не так! – Хранитель сосредоточенно смотрел на озеро.

Этайн вздрогнула и резко подняла голову.

– Ты хочешь уйти? – вежливо поинтересовался он, – Тебе здесь так плохо?

– Здесь прекрасно! Но я нужна дома!

– Зачем?

– Там идет война! Меч необходим в Своделанде!

– Почему? – настойчиво допытывался он.

– Я должна там быть! – Этайн почти кричала.

– Это не объяснение! – он улыбнулся едва заметно, одними уголками губ, – Это детский лепет. Ты взрослая женщина, волшебница. Ты должна понимать, как сложно открыть обратный переход. Поэтому я должен точно знать, почему ты хочешь вернуться.

Она растерянно замерла. Ну как она могла объяснить этому человеку, нет не человеку! Он был кем угодно, но только не человеком! Кем может быть существо хранящее Ось Мироздания? Кто он, тот, чьи братья пробуждали к жизни миллионы миров? Что для него были такие понятия как долг, честь, любовь? Для него существовала только одна обязанность – хранить это место! Она растерянно посмотрела на него.

– Подумай! – настойчиво продолжил он, – Посмотри вокруг! Этот мир создан для счастья. Он начало и конец каждого мира. Твои люди приняли его и вряд ли согласятся уйти отсюда! Что за нужда заставляет тебя идти назад?

Она молчала. Мысли путались. Слова не приходили. Действительно, что гонит ее туда? Только желание отомстить? Но ради этого никто здесь не станет ей помогать. Этайн вновь окинула взглядом все вокруг. Как же здесь хорошо! Как не хочется уходить! Но что-то заставляло ее искать выход и толкало на уход. Девушка пожала плечами. Объяснить она не могла. А без этого Хранитель не будет помогать ей.

Некоторое время они молчали, потом он негромко заметил:

– Как печально наблюдать осень мира.

– Осень? – непонимающе переспросила принцесса озирая зеленые деревья.

– Всему когда-нибудь приходит конец, – просто ответил он, – я ощущаю начало конца Изначалия.

– Что тогда будет? – заинтересовалась она.

– Не знаю! – честно ответил он, – Видишь ли, я его никогда не видел. На моей памяти здесь всегда было лето. И все жители это чувствуют!

– Неужели этот рай может погибнуть? – Этайн с сомнением покачала головой.

– Почему нет? К тому же. Что ты понимаешь под этим словом?

– Ну-у! – замялась она, - Вечная жизнь, никто не болеет, нет войн, никто не голодает…

– Примитивно! – усмехнулся ее собеседник, – Ты плохо смотрела! Неужели ты всерьез думаешь, что в мире, где рождаются дети нет смерти? В таком случае, за те миллионы лет, что существует Изначалие здесь было бы не протолкнуться от людей. У животных рождаются детеныши, а у волка ни кто не отнимал клыки… Другое дело, что здесь нет изнуряющей тело и душу старости, волк никогда не набросится на здоровое животное, да и на больное тоже, если он не голоден. Человек здесь легко вливается в жизнь мира и ему не требуется ни война, ни кровавая охота.

– Но я видела, как люди идут в лес на охоту! – возразила Этайн.

– Да! – кивнул он головой, – Но здесь они не берут больше, чем надо для жизни, к тому же, неужели ты не заметила, как спокойны животные, на которых якобы охотятся?

– Так что, это не по настоящему?

– Почему? Только ведь важно не то кто охотится, а как и на кого… В данном случае идет погоня за животным. Которое, строго говоря не является настоящим. Но, когда его настигают, то…

– Оно становится истинным?

– Не совсем! Я как-нибудь покажу тебе места, где появляются эти сгустки белка, прости, но по другому это не назвать, которые потом формируются в подобия зверей и птиц. Их не очень много, но они выполняют свое назначение, дают пищу тем, кто в ней нуждается, причем, нуждается не только в самом утолении голода. Но и в определенных ощущениях и эмоциях, которые свойственны только этому виду.

– Значит настоящие животные не страдают?

– От руки человека? Нет!

– Вот если бы у нас было так! – Этайн мечтательно вздохнула, – Мне всегда было жалко оленей и другую живность. Почему Пробуждающий не сделал так как здесь?

– Некоторые пытались в мире, который они разбудили, создать точную копию Изначалия. Но эти попытки всегда терпели крах. Нельзя скопировать что-то и надеяться, что копия будет более совершенной, чем оригинал. Так не бывает. В каждом из нас есть самые различные чувства. Ты зря думаешь, что я не понимаю твоих метаний и страданий. И очень многое решает то, в каком состоянии Пробуждающий приходит в свой мир! Если он слишком благодушен, то может получиться сусальный рай, в котором можно умереть от скуки, такие миры перестают развиваться, людям там не надо не то что работать, а даже думать, они обречены на безрадостное существование на уровне растений. Если же брат попадает в мир опечаленным или разгневанным, то он способен удариться в другую крайность – устроить своим созданиям жизнь в таких ужасных условиях, что они очень скоро просто гибнут и мир постепенно исчезает. Поэтому-то и существуют твердые правила: мы не должны творить в своих мирах сверх необходимого для жизни; нельзя создавать неживое там, где ты будил жизнь; ну и конечно, нельзя позволить себе, чтобы твое сердце затронула женщина созданного мира…

– И все соблюдают эти правила? – с любопытством спросила Этайн.

– Нет, конечно! Это доказывает как мы несовершенны, но это же дает шанс хотя бы трети из разбуженных миров выжить и развиваться! Да взять хотя бы твой мир! Меч и все что с ним связано! Я чувствую, что ваш мир будил мой последний брат, и он, явно нарушил все пункты о которых я тебе говорил…

– Нарушил! Возможно! Но не проиграл! – Этайн гордо вскинула голову, – Он нашел любовь, он обрел сына! В отличии от тебя!

Хранитель вздрогнул, а девушка осеклась поняв, как больно ударила этого странного человека.

– Прости! – торопливо сказала она, – Я не это хотела сказать!

– Именно то, что ты и сказала! – холодно отозвался он, – Я знаю, что он счастливей чем многие из нас, но и гораздо несчастней тоже. Хотя, я отдал бы очень многое, чтобы оказаться на его месте.

Он замолчал и медленно направился к замку. На этот раз он не стал исчезать с той пугающей бесшумностью, к которой уже привыкла принцесса. Он дал ей увидеть его уход и это потрясло ее больше всего. Она замерла, а потом кинулась за ним:

– Прости! Мне очень жаль! Я не должна была так говорить! Тем более, что ты рассказывал такие интересные вещи…

Он внимательно посмотрел на нее, потом кивнул головой, словно ответил на какой-то, известный только ему вопрос и тихо сказал:

– Пойдем, мы еще не закончили разговор.

***

Великий Магистр спустился к морю и устало опустился на камень. Ветер пытался забраться под плащ, в который Гвин ан Нудд старательно кутался. Длинные пряди волос выбившиеся из-под капюшона развевались в холодных струях, но он не обращал на это внимания. Море негромко шумело, брызги приносимые северным ветром несли прохладу. Магистр сидел устремив пристальный взгляд куда-то в даль. Неожиданно волна плеснула совершенно иначе чем до этого.

– Приветствую тебя, Великий Магистр!

Гвин ан Нудд повернулся. Рядом с ним стоял высокий человек с резкими чертами лица, жаберные щели уже затягивались, спасаясь от пересыхания. Новоприбывший отряхнул свою мантию, которая не смотря на ее недавнее пребывание в воде была совершенно сухой, и, с достоинством наклонил голову, ожидая ответа.