Глянул за ручей — и космы на затылке приподнялись. Нет. Не убежать. Из-под еловых лап выскользнула новая тварь — и выглядела она серьезнее прочих. Массивнее, выше, сложена более правильно. Лицо — один в один как у длинноухих, только с черными пластинами на щеках и носу.

Обложили — взяли в треугольник. А мое чутье тут не помогло… Или я неправильно понимал сигналы.

Может, с ними все-таки получится договориться?.. Ведь не атакуют, медлят!

Третья тварь указала клешней на членистоногого кита и звонко рявкнула. Другие тут же метнулись к нам. Кранты переговорам.

— Звитка! Знак! — крикнул я, нацелив клинок. — От сна!

Ведьма живо сообразила, что он нужен вовсе не мне. Миг — и лоб химеры украсили кровавые росчерки. Сипло пискнув, она встряхнулась, подняла морду. Молодец клыкастая! Есть риск навредить нашему монстру — но иначе никак!

Косатка-скорпион снова тонко взревела — но уже с яростью. И сама бросилась на ближайшую тварь — ту, которая показалась первой. Мощная туша сбила бывшую эльфийку с ног — но почему-то не впилась в нее зубами-ножами. Вместо этого вмазала кулаком, потом клешней — и заколотила по хитиновой роже, сминая ее в кашу.

Оплывшая гадина рванула ко мне, замахнулась. Успел рефлекторно отшатнуться, но все равно клешня задела плечо. Да еще как задела! Рука тут же отнялась, а ведь удар пришелся по касательной! Хорошо хоть, что левая!

Новый выпад — теперь хвостом! В ответ я успел рубануть по жалу. Раздался сочный хруст — и острие обломилось! Так тебе, мерзость!

Бестия заверещала, и тут же ее снесла химера, лихо развернувшись. У нее-то хвост побольше!

Первая тварь, избитая клешней, тяжело поднималась. Мотала башкой, темная кровь заливала ей глаза. Знатно ее отделало чудище! Не так и опасны эти жуткие отродья! Глядишь, и отобьемся! Или они сами поймут, что добыча не по зубам…

— Звитка! Сюда! — скомандовал я. — Прорвемся! Сейчас она их раскидает!

Ринулся к отлетевшему исчадию, взмахнул мечом, рассекая жир на горле. Сразу же без затей ткнул в складки на боку. Тварь громко вякнула и наугад двинула ногой. Чуть не попав мне по голени! На тебе еще, гнида!

И да, они все-таки поняли. Точнее, поняла самая крупная особь — которая пока не лезла в драку. Только поступила она странно: развела клешни в стороны, запрокинула голову. Над ней загорелся ядовито-розовый, будто неоновый овал. А над ручьем полилась визгливая и ухающая, замогильная… песня. Каждая ее нота нестерпимо резала слух — потому что противоречила предыдущей. Нереальный, инфернальный диссонанс.

Солнечные лучи рядом с тварью дрожали и искривлялись. Ну приехали. Эта мразь еще и колдует.

Я помчался к ней, не обращая внимания ни на что больше. В этом мире любые песни и пляски могут убивать. Лучше уж клешней по ребрам.

Наперерез метнулась окровавленная гадина. Увернулся, но это было уже неважно. Не успел.

Хитиновые конечности сухо стукнули друг об друга. Раздался звук, словно за облаками ударили в треснувший колокол. Вокруг твари взвилась серая дымка, разошлась кольцом — и понеслась ко мне.

Я что было сил подпрыгнул, пытаясь пропустить волну. Не удалось: плюхнулся посреди нее, набрал полные легкие неощутимого дыма. И ничего не произошло.

Вначале. А потом я изумленно отметил, что мелкие камушки под ногами поднимаются и плывут над землей. Очертания предметов слегка размылись. Меч в руке стал изогнутым, как сабля. И этой саблей я чиркнул по груди первой твари, которая с неожиданной легкостью сиганула на три метра. Чуть-чуть не дотянулась до меня!

Острие клинка погрузилось в панцирь, не ощутив сопротивления, и растворилось в нем. Буквально.

Клешня мелькнула у виска. Меч застрял! Отпускать? И остаться с одним кинжалом, который даже к палке не привязан?

С глухим рыком я дернул рукоять, разворачиваясь всем корпусом. Влажно чавкнуло, и я вдруг полетел в одну сторону, а бестия — в другую. Грохнувшись наземь, проехал еще пару метров и свалился в русло. Как так-то⁈

Главная особь заквакала и зачмокала. А вода в ручье медленно, пузырями потекла наверх. Я замахал свободной рукой, пытаясь ухватиться за почву. Потому что мое тело тоже потеряло опору. И воспарило над ней.

Вода собиралась в дрожащие шары и колбасы, зависнув метрах в двух над высохшим руслом. Один из них ударил меня в лицо — но не намочил его, а разлетелся на множество мелких.

Все мысли будто улетучились вместе с пропавшей гравитацией. Лишь почему-то звучали в голове строки: «Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе видна…» Меня перевернуло вверх ногами. Прижал колени к груди, резко распрямил… Зря я это сделал: берег и небо бешено замелькали перед глазами, накатила тошнота.

Мимо просвистела черная торпеда. Твари-то не сильно растерялись! А я болтаюсь тут, изображая волчок…

Тут сила тяжести вернулась — и неумолимо потянула меня. Но не вниз, а вбок! А потом мотнула в обратную сторону! Да что творится⁈

Кувыркаясь в воздухе, я едва не врезался в кита-скорпиона, летевшего по своей траектории. Судорожная попытка уцепиться за него — бесполезно! И снова невесомость… А потом — резко вверх, будто земля и небо поменялись местами! Вновь кровь отливает от мозга, но тело по инерции продолжает подниматься… И опять — рывок, теперь хотя бы туда, куда положено.

Звитка вопила как резаная. Висела вниз головой, рубаха задралась, обнажив грудь. В другое время заценил бы, но сейчас… Как сражаться, если верх и низ — пустые условности? Если меч при взмахе увлекает все тело за собой? Хотя этим как раз можно воспользоваться…

Беспомощно барахтался громадный хищник, враз потерявший вес. На него набросилось оплывшее отродье, удачно оттолкнувшись ногами от бревна. Клешня едва не выбила китовый глаз, а вторая ударила в раскрытую пасть. Тут же химера ее откусила, но острый хитин, видимо, пробил там что-то. Изо рта выплеснулась кровь, тут же свернувшись шариками. Косатка-скорпион гневно зашипела, выплюнула огрызок и долбанула ультразвуком.

Его я не услышал, но сразу же почувствовал. Звук словно отразился от несуществующей преграды и жахнул прямо по мне. В глазах потемнело, тело превратилось в кисель, череп едва не треснул.

— Стой! Больно! По мне бьешь! — взвыл я, скрещивая руки. — Стой!

Водяной бублик, вращаясь, булькнул об подбородок, капли набились в рот и нос. Я закашлялся, но кашель не мог выбить жидкость из дыхательных путей… Не хватало еще захлебнуться пригоршней воды! Гравитация помогла — хоть и приложила меня об гальку на дне ручья. Сверху обрушился холодный поток, саданул не хуже дубины.

А дельфиний стон оглушил похлеще ультразвука! Чудище же всей массой впечаталось в грунт! Оно же, наверное, все себе переломало! И что там с ведьмой?

В три движения выбрался из русла. Короткая вспышка радости: косатка-скорпион все-таки пыталась подняться. При этом даже кровью не харкает — легкие целы. Могло ведь проколоть осколками ребер… Ожидал худшего, если не самого страшного. Звитка уже на ногах, бежит ко мне.

Однако встать у химеры не получалось. Ничего удивительного: часть паучьих лап изломана, вывернута под непривычными углами. Как минимум две. Членистоногий кит хрипел и тихо хныкал. Наверняка болевой шок. И к нему подбирались ушастые порождения черных ритуалов…

При очередном шаге ведьма взмыла ввысь с истошным криком. Прямо в объятия твари, прыгнувшей навстречу!

Сбить Звитку с траектории я никак не успевал. Зато мог сшибить адскую эльфийку.

Оттолкнулся от земли, одновременно махнув клинком, нацелившись на тварь. И понесся вслед за ним. Накрыла легкость, даже эйфория — лечу, как во сне… Видимо, кислородное голодание из-за того, что кровоснабжение нарушилось. В висках застучало, сердце забилось где-то под горлом, словно при спуске на скоростном лифте.

Не промазал! Меч ударился о хитин. Проткнуть его не смог, но оттолкнул колдовское отродье. Да и как бы он проткнул, если вместо острия — кусочек плоти…