Дождавшись замаха, выстрелил немцу в грудь. Тот обмяк, уронив колотушку на себя. Через несколько секунд раздался взрыв, но до этого момента я выстрелил ещё в одного фрица, который хотел обойти мой окоп с левого фланга.

Когда дым от взрыва гранаты рассеялся, я, сфокусировав зрение, осмотрел позиции спереди и слева. На фланге суетилось с десяток противников. После перезарядки как минимум троих я уничтожил, а двое получили ранения. Вновь перезарядил и вновь отстрелялся. На этот раз в ад были отправлены два солдата, а ранен один.

«Бубух!» «Бубух!» — раздались звуки выстрелов со стороны Троекуровска. Они стали предвестниками того, что началась артподготовка.

Немецкое командование было прекрасно осведомлено о нахождении наших позиций у Новска. Наверняка точные координаты давно были сообщены артиллеристам. И вот сейчас, когда немецкая колонна уже уверенно вышла на дорогу, для облегчения условий её сближения с обороняющимися немцы и начали артналёт.

«Колонна! Именно колонна, а если быть точнее, танки в этой колонне — вот моя главная цель!» — напомнил я себе.

Но сейчас я не мог этим вопросом заниматься. И на то была объективная причина в виде как минимум ещё одного взвода немецкой пехоты, который засел за деревьями. Хотя я его частично проредил, и сейчас их видно не было, мне не верилось, что на этом их численность свелась к нулю.

«Наверняка, гады, где-то прячетесь. Прячетесь и тем самым отвлекаете меня от колонны. И хотя уничтожением техники мне до взрыва минной ловушки, заниматься нельзя, всё равно своим незримым присутствием вы меня нервируете и не даёте подготовиться к жаркой встрече». — Мысли ледяными призраками просачивались сквозь адреналиновую завесу в голове.

И тут я вспомнил, что на противоположной стороне дороги ползла немецкая пехота. Именно их я и заметил первыми.

Посмотрел в ту сторону. У Новска, словно грибы после дождя, вырастали клубы дыма. Артиллерия противника ровняла наши позиции с землёй. Под её прикрытием к городу приближалась не только колонна бронетехники, но и солдаты противника, которые перебежками стали преодолевать оставшуюся часть картофельного поля.

Красноармейцы со своих позиций по наступающей пехоте огонь практически не вели, хотя Воронцов уже должен был предупредить командование. И не стреляли они не потому, что не получили приказ или не видели противника, а потому, что взрывы артиллерийских снарядов не давали поднять головы, вот основная масса обороняющих тот фланг бойцов и пряталась внутри своих окопов. И этим, разумеется, умело пользовался противник, неумолимо сближаясь с нашими позициями.

Требовалось срочно помочь нашей обороне, и я не мог не помочь, оставшись сторонним наблюдателем. Там были наши люди, а потому… Резкими движениями вытащив из ящика с патронами с десяток обойм, положил их рядом с собой на брошенную дезертиром плащ-палатку и приступил к уничтожению врага.

Выстрел! Готов. Выстрел! Готов. Выстрел! Готов. Ещё два выстрела и ещё два уничтоженных противника. Моментальная перезарядка и вновь огонь на поражение. Я щёлкал немецкую пехоту, что была передо мной как на ладони, словно россыпь орехов.

Выстрел! И бегущий враг утыкается носом в картофельную ботву. Выстрел! И следующий за ним уже утыкается в филейную часть до этого ликвидированного камрада. Выстрел! И к ним присоединяется какой-то дурачок, который, размахивая руками и злобно корча морду, что-то крича, пытается поднять залёгшую пехоту. Точнее, пытался. Офицер это был или унтер, мне было неважно.

Выстрел! Выстрел! Выстрел!

Конвейер смерти косил врага с неимоверной скоростью и остановился лишь тогда, когда в картофельном поле движение полностью прекратилось.

(https://www.youtube.com/watch?v=VQNOH9I_N4U&t=40s Стрельба из винтовки системы Мосина (30 выстрелов в минуту) Прим. автора.)

Сейчас я не мог уверенно сказать, что мной были смертельно поражены полностью все цели. Скорее всего, конечно же, это не так. Кто-то из наступающих получил ранение. Кто-то испугался, смалодушничал и залёг. Но, тем не менее, как минимум тридцать безвозвратных потерь я немцам сделал, и тем самым остановил их продвижение на том участке. А это уже немало! Ведь пока враг залёг и зализывает раны, у обороняющихся бойцов будет драгоценное время и возможность отойти от артобстрела, перегруппироваться, собраться с силами и, встретив противника во всеоружии, дать достойный отпор.

Полностью удовлетворённый увиденным, отметил, что артобстрел прекратился. И это было хорошо. С позиции, на которой я находился сейчас, я не мог видеть всех последствий от артиллерийского огня. Не мог видеть и потерь среди личного состава и техники. Я лишь видел поднимающиеся в небо столбы чёрного дыма, из чего можно было сделать вывод, что какой-то ущерб немецкие артиллеристы всё же нанесли, но я надеялся, что и красноармейцы выжили и сейчас готовятся встречать врага.

На ликвидацию «картофельных» пехотинцев я потратил долгую минуту времени. И за это время те враги, что атаковали мою позицию, никуда не делись. Я знал, что они не оставят своих попыток захватить всю лесополосу, ведь она им нужна для прикрытия фланга колонны. Теперь же, когда они знают, что здесь есть защитники, то очередного штурма не миновать. Пока же я, не обращая на них внимания, занимался их коллегами, они вполне могли подойти ближе и приготовиться к атаке.

От этих мыслей меня передёрнуло. Мне представилось, что уже в метре от меня лежит десяток фрицев и готовится рвать меня на куски.

Преодолевая страх, аккуратно выглянул из окопа и посмотрел вокруг. Живых врагов нигде видно не было. Правда метрах в тридцати кто-то трепыхался в кустарнике. Но, из-за обилия растительности я не смог детально разглядеть, что там происходит. А потому вслепую отстрелял в ту сторону пять патронов. Трепыхания сразу же закончились, что в общем-то было ожидаемо.

Убедившись, что вокруг моей позиции ни с боков, ни сзади больше подозрительного движения нет, перешёл от решения малых проблем в виде солдат врага, к решению более глобальной проблемы. Ну и оставалось надеяться на то, что немцы не притащат миномёт и не завалят меня минами — при таком раскладе никакие мои новообретённые способности не помогли бы мне спасти мою жизнь. Необходимо будет внимательно осматривать все даже более дальние подступы. А пока…

А пока две немецкие колонны на довольно большой скорости вели наступление по дороге к Новску. Именно эти машины и были для нашей засады приоритетной целью. Это я помнил, как и то, что начать стрельбу по вражеским танкам я должен в момент, когда артиллеристы подобьют ту технику, что будет следовать первой в колонне. То, что колонна будет «сдвоенная» и танки с бронетранспортёрами врага будут двигаться чуть ли не гусеница к гусенице, колесо к колесу, мы не предусмотрели. Но это не было проблемой. В арсенале у нас было две сорокапятки. Артиллеристы были опытными бойцами. И я был уверен, что, при наличии командования, они сумеют быстро распределить и поразить необходимые цели, раз так случилось, что наступающих колонн оказалась не одна, а две.

Далее, согласно ранее разработанному нами плану, после того как артиллеристы своим огнём остановят продвижение колонн, должен будет произведен взрыв минной ловушки. И уже после этого в бой вступаю я, расстреливая дезориентированных противников.

И вот наступал момент истины, в который должно было стать ясно, будут ли развиваться события по плану или нет. Ведь именно сейчас передовые танки обеих колонн миновали телеграфный столб, что был определён, как условная линия, после которой должно начаться огневое поражение врага нашей артиллерией.

И артиллеристы не подкачали. Со стороны наших позиций поднялись клубы дыма, до ушей донеслись звуки выстрелов и почти одновременно с этим я увидел, как вспыхнул первый танк в правой колонне. Второй снаряд, к сожалению, в первый танк правой колонны не попал, промазав, однако, пролетев вперёд, каким-то чудом поразил грузовик, который ехал в центре одной из колонн. Кабина машины разлетелась и транспорт, на полном ходу вылетев с дороги, ударился в телеграфный столб на обочине, после чего остановившись, загорелась. Из её кузова стали вылезать, вываливаться и выпрыгивать раненые и контуженые после аварии солдаты противника. Они помогали друг другу и отползали в кювет подальше от чадящего чёрным дымом грузовика. Так как эти фрицы ползли в мою сторону, то я не стал дожидаться взрыва мин, а решил их экспрессом отправить в геенну огненную теми средствами, что были под рукой.