— Взрослые игрушки или игрушки-игрушки? — спросил он.

— Последнее. — Я откинула голову назад и нахмурилась на телефон. — Покупка вибратора обычно не является экстренной.

Он хмыкнул.

— Опять Гретхен? — Мы действительно вели обычный разговор, как будто он не говорил мне ранее, что уезжает в Катманду, Непал, в течение следующих нескольких дней, как будто мы не провели вместе последние полдесятка лет?

— У Лирик завтра день рождения, — подтвердила я.

— Дай мне несколько минут. Я тебя подключу.

— Твое здоровье.

Брендан Рональд-младший был Эбботтом, а это означало, что привилегии лились из его ушей, так уж ему повезло. Эбботты были известной семьей в Нью-Йорке. Их фамилия открывала двери… и кошельки. Связи Би Джея придавали ему блеск, который я видела только в телешоу. Я выросла в муниципальной квартире на Тутинг-Бродвее, а мои родители только недавно переехали в двухквартирный дом в квартале от того места, где мы выросли. Когда я впервые встретила его в Кембридже все эти годы — я на полном пансионе, он с библиотечной секцией под фамилией — все, о чем я могла думать, это как удержать его. Сделать его удачу своей. В прямом и переносном смысле.

Мой отчим владел закусочной, а мама была домохозяйкой. Мы были полной противоположностью влиятельных людей. Как бы это называлось? Влиятельными. Мама покупала картошку со скидкой в португальском магазине внизу и постоянно пыталась найти купоны Lidl, чтобы купить молоко и хлеб.

Через три минуты мой мобильный завибрировал.

Я провела пальцем по экрану.

— Да?

— Полночь. FAO Schwarz. Женщина по имени Кейли собирается открыть для тебя магазин. Но у тебя всего десять минут, и свет не будет гореть, — неохотно сказал Би Джей. Должно быть, он злился, что я не упала к его ногам.

— Да ладно, Даффи. Ты же знаешь, что последние несколько лет я вкалывал как проклятый. Я заслужил этот отпуск. И это всего на шесть месяцев. Я собираюсь потусоваться с монахами. Научусь медитировать. — В моей памяти всплыли обрывки нашего разговора о расставании, который состоялся в нашем любимом ресторане.

— Это больше, чем мне нужно. Спасибо.

— Ты обещал, Би Джей. Ты сказал, что задашь вопрос. Я рассчитывала на тебя. Вот почему я осталась. Моя виза истекает через две недели. Ты не можешь так поступить со мной.

— Так… — Би Джей, казалось, не хотел вешать трубку. — Я чувствую, что ты все еще злишься на меня. Ты когда-нибудь выслушаешь меня?

— Господи, Дафф, ты говоришь о том, что давишь на меня. Неудивительно, что я сомневаюсь в нашей помолвке. Я чувствую себя как ходячий, говорящий талон на еду. Кроме того, ты всегда можешь поехать со мной в Непал.

— Нет, я не могу. Я не могу уехать из США, если хочу остаться, ты, придурок.

— Я слышала тебя в ресторане, — отрезала я. — Честно говоря, я бы отбелила себе уши, если бы это означало, что я не услышу некоторые из тех вещей, которые ты сказал.

— Если все, что тебя волнует, это чертова виза, просто найди себе другого лоха, чтобы жениться, Дафф. То, что ты и моя мама давите на меня, еще не значит, что я готов к браку. Знаю, я говорил, что готов, но люди меняют свое мнение. Это называется взрослением.

— Я не был язвительным. Я знаю, как сильно ты любишь этот город. Это должно показать тебе, насколько мне не все равно! — запротестовал он. — Я разрешил тебе сделать то, что причинит мне сильную боль, чтобы ты смогла полностью раскрыть свой потенциал. Это высшая жертва. Ты выходишь замуж за другого.

Разрешил. Кто-то должен купить этому человеку календарь. И подсказку. Мы больше не жили в девятнадцатом веке.

— Еще раз спасибо за помощь, Би Джей. Хорошей ночи.

— Значит, мы даже не перепихнемся перед моим отъездом? В последний раз за поездку?

Я повесила трубку, тряся кулаком у потолка своей квартиры на Мэдисон-авеню площадью пятьсот квадратных футов.

Бог подвел меня. Он вполне мог забыть о том, что я когда-нибудь снова буду держать Великий пост.

Было уже полпервого ночи, когда я добралась на такси от "FAO Schwarz " до шикарной квартиры Гретхен в Верхнем Ист-Сайде. Если мне повезет, что, как можно было заподозрить по тому, как разворачивался этот вечер, мне не свойственно, она будет крепко спать, и я смогу спокойно избавиться от завернутых подарков.

— Должно быть, именинница особенная, раз получила столько подарков. — Таксист посмотрел на меня в зеркало заднего вида. Я была усыпана коробками пастельных тонов — анатомически правильными куклами-младенцами, платьями для Барби, единорогом на колесах и кенгуру в натуральную величину. (Цивилизация когда-нибудь затронет вопрос о том, что кенгуру — агрессивные засранцы, а не милашки? Мне нужен был их пиарщик).

— Не правда ли, — пробормотала я, глядя в окно на проносящиеся мимо небоскребы. Манхэттен был особенно прекрасен ночью. Элегантный, суровый, пронизанный обещаниями и возможностями. — Швырять деньги на детей — это не любовь. Это признание своей вины.

Такси остановилось у обочины. Я отдала честь Терренсу, швейцару, проскочив мимо него. Он привык к тому, что я прихожу и ухожу в любое время суток. Потренировавшись в осознанном дыхании и сказав себе, что худшая часть ночи уже позади, я запихнула себя и миллион подарков Лирик в лифт Гретхен.

Когда лифт открылся, меня встретили четыре переполненных мусорных пакета, которые мой босс решила поставить у своей двери. Гретхен как-то объяснила мне, что не верит в то, что нужно выносить мусор за собой. Как будто поддерживать порядок в квартире — дело рук инопланетян или криптидов.

Обойдя мусор, я уравновесила подарки Лирик, пока вводила код, отпирающий дверь Гретхен.

Я распахнула дверь. Кровавый кенгуру выскользнул из моих рук на пол. Я кувыркнулась через него, нырнув головой вперед и задыхаясь. К счастью — я использую этот термин с большой натяжкой — я приземлилась на пушистую вещь. Мое платье задралось, давая моей попе немного воздуха. Что еще хуже, на мне все еще были сексуальные трусики, которые я купила на прошлой неделе в надежде, что Би Джей сделает мне предложение сегодня вечером. Черные, кружевные, с красным бантиком чуть выше щели.

Уткнувшись лицом в ручку кенгуру (конечно, я не упала на него по-миссионерски, это было бы не так унизительно), я думала, что сегодняшний вечер действительно, действительно, несомненно, не может быть более катастрофичным.

И снова Вселенная приняла вызов.

Потому что, как только я подняла лицо от промежности кенгуру, я поняла, на что нарвалась.

Моя замужняя начальница занималась сексом с мужчиной, который определенно не был Джейсоном.

ДАФФИ

Картинка отпечаталась на моем жестком диске, прежде чем я успела нажать кнопку удаления.

Моя начальница, ведущая последние президентские дебаты, со свернутым шарфом, засунутым ей в рот, и высокий, причудливо сложенный полубог, впивающийся в нее, мышцы его задницы сокращаются при каждом движении. Ее юбка-карандаш задралась на талии, а трусики были беспорядочно сдвинуты на одну сторону. Ее сиськи радостно подпрыгивали сквозь разорванную рубашку. Прекрасно.

Если предположить, что за три недели, прошедшие с нашей последней встречи, Джейсон не превратился в божество ростом метр восемьдесят четыре со стальными булками, телосложением Тора и лохматыми светлыми волосами в стиле девяностых, то это определенно была какая-то подружка.

— Красивые трусики, — поприветствовал он меня в середине толчка, не потрудившись прекратить трахать мою начальницу. — Пожалуйста, скажи, что на тебе подходящий лифчик.

— Да, — объявила я, не желая выглядеть смущенной. — Они были на распродаже.

— Отличное вложение. — Он застонал, явно находясь на грани кульминации.