— Верно.

— Что посоветуешь?

— Спрятаться и ждать.

— Чего ждать? Пока само рассосётся?

— Само это не устаканится. Одни вас используют в качестве наживки, вторые, как мишень. Иного выхода не вижу. А когда вы для всех исчезнете, я проведу небольшое расследование.

— Каким образом?

— Вернусь туда, где всё началось. Место найду. Опушка леса, на пригорке, рядом с трассой на НПЗ. Это не трудно будет сделать. Хорошо, Манюня, что у тебя сохранились навыки, хотя бы на уровне рефлексов.

— Ерунда! — заявил Черов, сообразив, что подразумевает отставник под словами «исчезнете для всех», — Я на это пойти не могу! Обязан доставить обоих в Отрадное! Данилыч быстро найдет этих наёмников и выбьет из них правду. Клянусь, он это умеет лучше всех!

— В милиции ребят легко достать. Меня это не устраивает.

— Я смогу всё объяснить и Данилыч спрячет так, что никто не найдёт.

— Полковник прежде всего мент. Будь ты хоть трижды его крестником, потребуется время, чтобы убедить систему в необходимости не просто госзащиты, а соблюдении строжайшей конфиденциальности. Пока будешь доказывать, ребят ликвидируют. Легко и незатейливо. Взорвут вместе с вашим изолятором.

— Нет! — категорически заявил Черов, — Это должностное преступление. Я не позволю!

— Я бы предпочёл решить всё мирным путём. Подумай ещё раз, — предложил Ломов и поставил пистолет на предохранитель, — Где застрял Гизмо? За это время ведро можно вскипятить.

— Наверное, заварку не может найти, — предположила Мария и хихикнула, — А спросить стесняется.

— Что ж за молодёжь пошла? — вздохнул Ломов и встал, — Всё нужно самому делать. Никакого проку от вас.

Проходя мимо Черова, отставник старчески крякнул и, глядя в окно, с возмущением воскликнул:

— За каким хреном они во двор попёрлись! Им же сказали, перекрыть улицу! Ты посмотри, что творят!

Денис непроизвольно повернул голову в сторону окна и это последнее, что запомнил его мозг, проваливаясь в черноту небытия.

— Хватит меня лапать! — простонал Денис, убирая с груди чьи-то руки.

— Лежите спокойно, товарищ лейтенант, я только куртку расстегну, — строго сказал капитан Дядьков, продолжая возиться с молнией, — Вам лучше не шевелиться. Скорее всего, сотрясение мозга. Щас скорая подскочит.

— Купился как пацан, — кусая нижнюю губу взвыл Черов, внезапно понимая, что произошло, — Вот сука! Сказал, что твои ребята во дворе копаются. Я поверил... оглянулся за окно, и он меня вырубил.

— Хочешь перейти на «ты»? Ну, что ж, момент подходящий, — по-своему расценил вопль Черова капитан, — Спокойно, лейтенант, посмотри на меня. Сколько пальцев видишь?

— Один, мля! С головой всё в порядке. Шея болит. Этот Ломов не гопник, чтобы трубой по темечку лупить. Профи. Как ты здесь оказался?

— Моё начальство согласовало вопрос с твоим и приказали везти вас в шестое отделение. К тому же Отрадненский СОБР прибудет только к вечеру. Какие-то проблемы в пути. Вот, зашёл сообщить, а тут ты в отключке. Вздрючит меня шериф, что не выполнил задание. И подопечных не вывез, и подозреваемых упустил.

— Шериф-то здесь причём. Операцией руководит подполковник Хлуцевич, а ехать на Железку отказался я.

— Все в агрохолдинге подчиняются шерифу. Ваша операция меня не касается. Вот ты в рапорте это и изложи, — потребовал Дядьков, присаживаясь на край дивана, — Подробно обрисуй. И, то, что всю ответственность берёшь на себя, и, что приказал на улице дожидаться. И что ко мне претензий не имеешь.

— Не боись, капитан, — скривился Денис.

Он понимал, что формально командир двадцать восьмого экипажа прав. Однако, чисто по-человечески, тот вёл себя как мелочный и трусливый чинуша, пытающийся прикрыть свою задницу и свалить вину на другого. От этого, Денису стало неприятно, и он испытал ощущение неловкости, когда-то именуемое испанский стыд. Чтобы закрыть тему, принялся искать телефон.

Трубка, как он помнил, находилась в руке. Привстал, заглядывая за подлокотник кресла, и едва снова не лишился сознания. Всё-таки здоровяк шандарахнул его от души. В глазах темнело от резкого движения.

— Полегче, лейтенант, — заволновался Дядьков, заметив гримасу боли на лице Черова, — Ты мне живой нужен. Хочешь воды?

Капитан поднялся, заглянул в пустую кружку. Затем подхватил бокал с коньяком, но, понюхав, оказался от идеи предлагать спиртное. Как-никак алкоголь служит отягощающим обстоятельством при проведении служебной проверки. А то, что она последует, Дядьков не сомневался. Произошедшее, не просто оплошность при выполнении задания, а реальный прокол. Тут не только из органов турнуть могут, но под статью подвести. Шутка ли, провалить задание.

Все опасения Дядьков озвучил в слух и подхватив кружку, заверил:

— Сейчас с кухни принесу, а ты головой не мотай без необходимости.

Денис не стал противиться и, откинувшись на спинку кресла, безмятежно уставился в потолок. Волноваться, с его точки зрения, причин не наблюдалось. Заглянув за кресло, он увидел главное: телефон лежал на полу, а рядом валялся пистолет. Вот за утерю табельного оружия действительно светило служебное расследование, а так, он сможет объяснить начальству свою невиновность. В конце концов, отказавшись ехать с нарядом ДПС, выполнял приказ Хлуцевича.

— Твою мать! — донеслось с кухни и Денис сообразил, что капитан обнаружил Мельникова.

— Жив? — крикнул Черов и снова поморщился, потому что в висках застучало, а голос дрогнул, сорвавшись до фальцета.

— Пульс есть, — успокоил капитан, — Где эта скорая, блин? Долгов!

Фамилию патрульного, Дядьков проорал, видимо, в открытую форточку. Через пару секунд хлопнула входная дверь и удивлённый голос рядового, мешая цензурные слова и идиоматические обороты, высказал своё отношение к происходящему.

— Свяжись со своим участком, — распорядился капитан, — Доложи, что подозреваемые сбежали. Ранены два сотрудника, пусть присылают следственную группу. Скорую я уже вызвал.

Черов прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться и проанализировать произошедшее. Ситуация вырисовывалась довольно странная. Допустим, учитель танцев настолько прикипел к своей ученице, что легко решился пойти против закона и взялся помочь девушке бежать вместе с подельником. Нет! В такой бред никто не поверит! Никакой он не тренер полдансинга. Если только это не боевая акробатика, которую преподают в армейском спортинтернате. Денис внимательно слушал беседу Ломова и Марии, чтобы догадаться об этом. Ни к какому чемпионату России он не готовил ученицу. Тогда к чему все эти рассуждения про спецзадание, мерков и вмешательстве третьих лиц? Это явный сговор и попытка запутать его, представителя правоохранительных органов!

Обидно только, что главного, чего ждал Денис, они не сказали. Он так и не узнал, что же случилось в Пегас-Сити, почему исчез Золотарёв и где полгода скрывался?

Пытаясь это скрыть, Ломов с Сафоновой несли полную чушь, чтобы отвлечь и притупить бдительность. Подгадали удачный момент и реализовали задуманное. Получается, что Золотарёв у них в заложниках. Именно это упустили и Хлуцевич, и он, Черов.

Остальное Дениса не особо волновало. Какие-то сказки про потерю воспоминаний, попаданцев и игру на выживание он относил к последствиям посттравматического синдрома. Ну, правда, кому, в здравом уме и твёрдой памяти, придёт в голову поверить в этот бред?

Подспудно беспокоило и то, как отнесётся к произошедшему в доме Ломова начальство. Сам-то он был твёрдо уверен, что делал всё правильно. Нужно набросать основные тезисы, чтобы, не сбиваясь и не петляя, чётко обосновать свои позицию. Жаль, что планшет нельзя включать...

Хлуцевич опять будет отчитывать за неумение реализовать простенькое задание по поиску подзащитных и обеспечению их защиты перед возвращением в Отрадный.