Начальник приёмного отделения лично провёл первичный осмотр и, заливая в уши успокоительные речи, проводил в отделение функциональной диагностики, успев подмигнуть лейтенанту.

Дальнейшее обследование заняло достаточно времени, чтобы довести Черова до состояния нервного срыва. Он, устав сидеть в холле, принялся мерить коридор шагами, завистливо косясь на невозмутимого старшину, равнодушно фиксирующего всё на камеру.

Возвращение Зураева он встретил облегчённым вздохом.

- Результаты отправил Михаилу Даниловичу, - сообщил он, листая страницы гаджета, - Тебе скинуть на планшет?

- Да, - кивнул Черов, - И распечатайте. Полковник считает, что нам необходимо заручится бумажным оригиналом.

- Согласен, - не стал спорить зав отделением, - С федералами нужно иметь подстраховку. Подправить данные в цифровом формате для них раз плюнуть. Пошли в мой кабинет.

- А где потеряшки?

- Я прописал реабилитационные процедуры. Они до утра побудут в стационаре.

- Так серьёзно?

Ирбек Мусаевич сразу сел оформлять документы, вписывая только необходимые для отчёта сведения. Предложил Черову кофе, но тот отказался, заверив, что в него уже ничего не лезет.

- С Николаем опустошили автомат в холле. Давайте вкратце, что с ними не так?

- Много чего, - печально сказал врач, - Сафонова на девятой неделе беременности, а Золотарёв за полгода поумнел до уровня магистратуры.

- То есть как беременна? – удивился Черов, совершенно не обратив внимания на ребрендинг интеллекта парня.

- Извините, лейтенант, за нейронкой глаз да глаз нужен. Пока она результаты обследования в полицейский канцеляризм переведёт, обязательно чего-нибудь перепутает. В прошлом месяце, вместо перелома шейки бедра, указала перелом шеи. По её мнению, слово «бедро» является избыточной информацией, - Ирбек Мусаевич хлопнул в ладоши и принтер зашуршал, выплёвывая листы медицинского заключения.

- Так, что с Сафоновой? – нетерпеливо елозя, спросил Черов, - Неужто правда беременна?

- Да не, совсем чуть-чуть, - врач показал пальцами размер спичечного коробка, потом засмеялся и добавил с серьёзным видом, - Ошибку полностью исключаю. По просьбе Михаила Даниловича взял у обоих кровь на токсикологию. Заодно провёл все доступные исследования, в том числе и анализ на общий В-ХГЧ. Он то и показал раннюю стадию беременности.

- А токсины?

- Чисто. Причём гражданка Сафонова утверждала, что парень страдает лёгкой степенью ассоциативного расстройства и регулярно принимал препарат на основе имипрамина. Так вот, это вещество имеет свойство накапливаться в организме. А раз он чист, следовательно, гражданка Сафонова врёт. Или, как там правильно? Вводит в заблуждение?

- Обалдеть! – откровенно признался Черов.

- А чему вы так удивлены? Надеюсь, ребёнок не от вас? А то неудобно получится.

- При обыске у неё изъят блистер с противозачаточными. Значит, она предохранялась.

- Ну, товарищ милиционер, природа порой такие коленца выкидывает, что медицине только завидовать приходится. Я бы на другое обратил внимание.

- Неужели непорочное зачатие?

- У вас, лейтенант, похоже пубертатный период в самом разгаре, - хмыкнул врач, - Беременность – это абсолютно нормальный процесс. Не вижу смысла заострять на нём внимание. Другое дело состояние парня. Нам удалось получить его медицинскую карту и там чётко прописано, что у малого, мягко говоря, наблюдалась заторможенность. Брадипсихия, выражаясь научным языком.

- То есть, он умственно отсталый?

- Неверный термин. Несомненно, это тоже психическое расстройство, но никакого отношения к биполярочке не имеет. Ей присущи снижение темпа речи, слабость эмоциональных реакций, а главное отсутствие интеллектуальных процессов. Заметьте, я только что общался с Тимофеем и могу ответственно заявить, что его айкью гораздо выше среднего.

- А эту самую, брадипсихию, можно симулировать?

- Товарищ лейтенант, устанавливать и доказывать что-то – это ваша работа. Я свою выполнил!

Ирбек Мусаевич подписал заключение, поставил на каждом листе штамп медицинского учреждения и личную печать. Затем сунул бумаги в файл и протянул Черову.

- Пришлю наряд для охраны, - пообещал лейтенант и вышел из кабинета.

Вернувшись в участок и отпустив старшину, дав указание не только сделать несколько копий видеозаписи, но заказать нейронке текстовый отчёт, Черов ощутил глубокое возмущение желудка. Даже слегка покраснел, вспоминая с каким жаром доказывал маме, что не нужно звонить каждый раз, напоминая о необходимости покушать.

Посетовав, что во взрослой жизни нужно самому планировать распорядок дня, направился в столовую.

- Что дальше намерен делать? – спросил полковник, дозвонившись на планшет в тот момент, когда Черов примеривался к ватрушке и компоту.

- Нужно выставить наряд в больнице.

- А почему сразу не сделал?

- Михаил Данилович, - начал оправдываться Черов, будто нашкодивший третьеклассник, - В животе так заурчало, что решил перекусить. Мама всегда говорила, что отец страдал от язвы, потому что постоянно пропускал обед.

Лицо полковника на экране умилительно разгладилось, губы сложились бантиком и показалось, что сейчас он скажет, что-то вроде: утипусички. Но вместо этого он грозно зарычал:

- Бегом!

Размахивая, завёрнутой в салфетку, ватрушкой, Черов примчался в дежурку, когда бумаги уже были оформлены, а двое постовых лениво зевали. Требовалась только его подпись.

Расписавшись и впервые прокляв систему ежедневной отчётности, без которой никто не мог шагу ступить, лейтенант отправился в кабинет оперативного состава.

*

Дождавшись, когда медсестра отключила капельницу с витаминным набором, Тимофей спросил о своей подруге.

- С ней всё в порядке, но Ибрек Мусаевич, переживает за состояние плода. Поэтому назначил гораздо больше препаратов. В том числе для сохранения беременности.

- Маша беременна? – округлил глаза парень.

- Вы не знали? – улыбнулась сестричка, - Тогда поздравляю! Вы, как молодой отец, имеете льготы согласно пункту 16 закона о господдержке «Молодая семья».

- Где сейчас Маша? Я могу её видеть?

Сестра замялась, но прямых указаний запрета она, видимо, не получала, поэтому разрешила.

- В палате напротив. Номер семь. Думаю, ей будет приятно увидится с отцом ребёнка. Она сама была в шоке от слов доктора, но уже успокоилась.

В коридоре Тимофей прежде всего нашёл табличку с указанием отделения в котором находился, затем изучил стенд с планом эвакуации. Оглядевшись и сообразив, что выход находится за комнатами для медперсонала, двери которых открыты, прошёл в помещения с цифрой семь.

Девушка находилась одна в четырёхместной палате, что показалось странным. Жители Отрадного то ли редко болели, то ли комнату освободили специально под размещение гостей из Сити. Он уже сообразил, что городских в провинции либо не любят, либо относятся настороженно.

- Привет, подруга! – стараясь говорить, как можно жизнерадостней, Тимофей, прихватив стул от стены, уселся в ногах кровати.

- Тоже мне друг… - девушка прошептала какое-то ругательство, отложила планшет и добавила, - Сначала друг, потом присунул вдруг. Таких друзей, за хобот и в музей. Как мамонтов.

- Почему мамонтов? – опешил Тимофей.

- Они волосатые.

- Ты всерьёз считаешь, что я отец ребёнка? С ума сошла?! Мы с тобой знакомы второй день!

- Откуда мне знать, что ты не врёшь? Я ничего не помню!

- Ты же многое вспомнила, когда купила планшет!

- Ни черта не вспомнила! Просто поняла, что из этого времени. Мне всё знакомо! Всем умею пользоваться! Я есть даже в общей базе! Но абсолютно не помню себя, - последнее она проговорила таким упавшим голосом, что Тимофею захотелось не просто посочувствовать, а обнять и утешить.