Рядом с гордо сверкающей кучей железа, то есть с гномом, также гордо стоял Герин, видимо проникся внешним видом отважного Руфрана, я бы тоже прониклась, да что уж скрывать, я и прониклась, можно сказать даже озарилась этой самой гордостью и отвагой. Эльта влюблёнными глазами смотрела на своего супруга и тоже явно гордилась.

Не гордились только трое наших гостей, они предусмотрительно стояли возле телег, поближе к лошадями и подальше от гнома, и взгляды их были настороженные и опасливые. Вот и хорошо, вот и правильно, сговорчивее будут, пусть я и не приверженец решения проблем силовыми методами. Но, к удивлению, признала, что когда вот такой вот весь гордый и отважный Руфран будет рядом, как-то спокойнее.

Уверенно прошествовала к старосте Липовки, забралась на облучку и приглашающе похлопала по сиденью рядом, сделала знак Руфрану, чтобы он разместился в этой же телеге.

Старосты заняли свои места, мы с Руфраном также удобно устроились и телеги неспешно двинулись к воротам.

С огромным любопытством я осматривала всё вокруг, ведь я впервые выбралась за пределы замка. Дорога мягко ложилась под копыта лошадей и была довольно ровной и укатанной. Сразу за воротами было открытое пространство на котором росла трава, кое-где прослеживались низкие кустики, не пышные и не густые, за такими и не спрячешься толком, а чуть дальше уже виднелась темная кромка леса, не слишком далеко, но и не близко. Скорее всего, такое травяное поле по периметру замковой стены служило стратегически важной функции обнаружения противника, подобраться по нему незамеченным под стены замка просто невозможно. Обернувшись на возвышающуюся громаду, то бишь свой дом родной, поразилась насколько замок огромный, да я и малую часть не успела ещё исследовать! Искристый внушал… уважение, он был величественен и монументален, несокрушимый оплот рода Эйшар. Я приложу все усилия, чтобы вернуть ему былую красоту и силу. Словно услышав мои мысли или мне просто показалось, но замок, будто вспыхнул на мгновение, слепящая серебристая волна прошлась от его основания и до верхушки самой высокой башни, Облачной, и исчезла. Проморгалась… да нет, замок, как замок.

Пока рассматривала непонятные метаморфозы происходящие с Искристым, мы как раз въехали под сень вековых деревьев, возвышающихся по обе стороны дороги. Весна входила в свои права и лес покрывался свежей зеленью, улыбался первыми цветами и приветствовал птичьими трелями. С упоением вдохнула полной грудью свежий, пропитанный весенними запахами воздух, чистый и звенящий от радости пробуждения от долгой зимней спячки. Настроение неумолимо поползло вверх, да и от утреннего самочувствия не осталось и следа благодаря мастерскому отвару Миссы.

— Уважаемый господин Нуар, — начала я издалека, а староста сразу как-то напрягся и весь подобрался, да они и не расслаблялись особо с момента моего появления у ворот, — со всей искренностью заверяю вас, что не несу никаких злых намерений в отношении моих земель и моих людей. Признаю, что в силу своего возраста и незнания полной картины происходящего непозволительно запустила дела. Понимаю, что последние годы вам всем пришлось очень нелегко, но мы приложим максимум усилий дабы исправить эту ситуацию. Так как благополучие рода Эйшар напрямую зависит от благополучия людей, проживающих на его землях.

— Хорошие слова, верные, ваша светлость. Небось у вас уже и план есть? От нас чего хотите-то? — прямолинейно и даже немного грубовато заявил в ответ Нуар.

Окинула старосту оценивающим взглядом, отмечая и обветренную загорелую кожу, и мозолистые ладони, легко держащие поводья и острый взгляд. Прямой мужик, тут уж ничего не скажешь.

— Как долго вы на посту старосты, Нуар? — я решила отбросить все эти долго произносимые вежливые обращения, тем более с ним это не работает.

— Уже почти шесть лет будет, ваша светлость.

— Можете называть меня леди Аэрита. Довольно не маленький срок, Нуар. Сколько людей у вас в Липовке?

— У нас человек четыреста будет, раньше больше было, народ разбежался, некоторые вернулись, но основная масса нет. А вот в Озёрной более пол тыщи точно, но то и понятно, они к гномьей границе поближе, там и подработка значитца, а самые смелые через горы и в Северные княжества могут на заработок пойти.

— Неужели работы совсем нет? А как же дом, семья, хозяйство? — удивилась я, представляя себе, сколько сил и времени отнимает уход за огородом, скотиной, хозяйством и прочими атрибутами привольной сельской жизни.

— Так уходят в основном молодые, чтоб подзаработать, да дом справить, а там и жену взять. Что в Липовке, что в Озёрной не заработаешь, себя бы прокормить, что уж о накоплениях говорить.

Вот совсем не порядок, самые крепкие работяги шастают где-то и обогащают чужой карман, самим такие нужные. Озвученное количество народа, находящегося под моей рукой просто ошарашило, думала, поменьше будет.

— А давайте-ка, Нуар, остановимся, да старосту Курта к нам пересадим. Сколько до Липовки?

— Да, часов пять поди, к вечеру доедем, озёрники у нас всегда ночуют, а с утра к себе выдвигаются, им почти полдня дороги.

— Отлично, будет время всё обсудить.

Рокировку произвели достаточно быстро, Руфрана потеснили и Курт Огри непонимающе смотрел на меня теперь уже с нашей телеги. Развернулась так, чтобы было удобно общаться сразу с двумя старостами, правда лично мне было не совсем удобно, но это мелочи.

Когда мы добрались до Липовки, все вздохнули с облегчением. Старостам я устроила форменный допрос, то подробно пытая одного, то попеременно задавая вопросы им обоим. Всё пять часов они рассказывали мне о мельчайших подробностях жизни в деревнях, что росло, в каком количестве, какая скотина имелась, сколько приплода, сколько урожая собрали, куда дели и так далее, так далее… Мозг информацию уже не воспринимал. Надеялась, что она все равно отложиться в дальнем уголке памяти и при крайней необходимости я её выужу.

Дела, конечно, были плохи, но не настолько плачевны, как я себе представляла, с голоду никто не умирал, но и развития никакого. Всё, что производилось в деревнях ими же и потреблялось, на продажу везти было почти нечего, но несмотря на это — торговали. Торговали с гномами и с Северными княжествами, пусть туда дорога и была намного дальше и сложнее, шла она вдоль горного хребта, а потом и вовсе через горы, но и платили там за свежие овощи дороже. Сразу задумалась, с кем будет плодотворнее сотрудничать? С гномами сподручнее, а северянам можно большими партиями товар отправлять, у них с землями, пригодными для посева совсем туго было, да и климат не располагал к земледелию. В конце концов решила, что работать будем на две стороны, а там посмотрим, где выгоднее будет.

Со старостами мы обсудили многое и пришли к общему знаменателю. Мужчины по началу относились скептически ко всей нашей беседе, но потом втянулись, и между нами установилось вполне доверительные отношения. У нас всех не было выбора — только работать вместе. Но всё же я зависела сейчас от них намного больше, чем они от меня. У них уже была налаженная жизнь, а мне предстояло это только сделать.

К вечеру заехали в Липовку и сразу отправились к дому Расси. Я вертела головой во все стороны и с удовольствием рассматривала свои владения. Дома, в основном были небольшие, вполне ухоженные. За каждым домом имелся огород и виднелись деревья, подозреваю, что фруктовые. Где-то заборчики были очень даже ладные, где-то покосившиеся, но в целом деревня производила благоприятное впечатление.

Услышав шум подъезжающих телег, народ начал высыпаться на улицу, собираться в группки и, недоуменно переговариваясь, следовать за нашей, произведший такой фурор, процессией. Прислушавшись, я уловила предмет обсуждения и это была не я, жителей Липовки взволновал сверкающий Руфран. Чем дальше мы двигались по улице, тем больше у нас прибавлялось сопровождающих. Мужчины в своём большинстве были одеты в рубахи и свободные штаны, темных и немарких цветов, а женщины были в платьях, схожего с моим кроем, или в рубахах, наподобие мужских, только украшенными небольшой узорной вышивкой по вороту и рукавам, и в длинных юбках, по подолу которых тоже вился вышитый узор. Цвета женских нарядов были более светлые, но ярких расцветок я так и не увидела.