Судя по тому, что её прекрасные глаза до этого в упор смотрели на меня, притворяться спящим было поздно.

— Как видишь, нет, — со вздохом произнёс я.

— Не волнуйся, всё будет хорошо, — одобряюще произнесла ведьма, подкатываясь ко мне под бочок.

— Если бы, — снова вздохнул я, но ведьму обнял. — Я почему-то в этом не уверен.

— Боишься?

А вот этот, казалось бы, безобидный вопрос, поставил меня в такой тупик, что в пору было назвать его Тупиком Глубокого Ануса. Вот именно так, со всех заглавных букв. Как было объяснить ей, что не в боязни дело. Вот совсем не в ней.

— А я боюсь, — спасла меня от нелёгкого ответа Болотная. — Наверное, это не нормально, но я боюсь. Странно, никогда не испытывала этого чувства.

— И как?

— Что «как»? — не поняла мой вопрос ведьма.

— Чувство страха?

— Необычно. — Повисла долгая пауза. — И противно! Противно оттого, что сделать ничего не можешь. И будь ты сто раз силён и храбр, страх внутри себя побороть не сможешь.

Вот, она нашла именно то слово, которое нас сейчас объединяло. И пускай каждому было противно по своей причине, но это было то родственное чувство, которое с моей стороны чуть опалило жгучими лучами ледник, образовавшийся между нами.

Глава 21

Утро нещадно щекотало солнышком и делало его, утро, совсем не добрым. Конечно, можно было просто отвернуться от надоедливого светила и насладиться несколькими минутами утренней полудрёмы. Когда ты уже не спишь, но усиленно делаешь вид, что ещё пять минут, — это то, что доктор прописал. Вот только повернуться мне не давала уткнувшаяся в моё плечо ведьма. Ей-то как раз солнышко не мешало, а моё плечо, было, видимо, самой желанной подушкой в мире. Во сне она даже улыбалась.

Будить Болотную почему-то не хотелось. Но и выносить яркий свет солнца не было желания. Зажмуривание, между прочим, до судорог на лице, не помогало. Пришлось накрыть глаза свободной ладошкой.

— Доброе утро, — прошептала мне в ухо ведьма, просыпаясь от моего движения.

Вот, всего лишь несколько лучей солнца под нужным наклоном, и для кого-то утро уже доброе. А кого-то бесило до невозможности.

— Не хмурься, мы решим твои проблемы с Хлоей, — по-своему трактовала мою насупленность Болотная. — Бабушка уже этим занимается.

— Бабушка?! — подскочил я как ужаленный, только сейчас понимая, что не видел старшую ведьму со вчерашнего дня.

— Да, — подтвердила Болотная. — Ей сейчас нужно быстро собрать высший магический совет. А быстро это сделать ой как непросто.

— Подожди, ты же вроде тоже в магическом совете?

— Нет, у меня личный интерес. Я не могу участвовать в совете. Правда бабушка тоже не может, но она может его собрать. А дело очень серьёзное.

— Совет. Личный интерес. Стоп! Стоп! Стоп! И всё это ради того, чтобы на свет появилась маленькая ведьма? Я надеюсь, совет у брачного ложа свечки держать не будет, перемежая интимные действия занудными песнопениями?

— Конечно нет, — фыркнула ведьма с таким видом, словно я её обвинил во вселенском непотребстве. — Ты за кого нас здесь держишь?

А вот не сюсюкающей она мне нравится больше. Не богиня, конечно, но… Ладно, дела интимные решим как-нибудь потом. Хорошо хоть всем аулом — тьфу ты! — советом в постель не потащат. Может, ещё отбрехаюсь. А с другой стороны, что я, с красивыми девчонками никогда? Да ещё как! И всегда. Жениться же не заставляют. И до алиментов тут ещё не додумались.

— И на кой тогда вам совет? — спросил я, чтобы отойти от темы алиментов даже мысленно.

— Хлоя, — просто сказала ведьма.

— Ты ж сама сказала, что не против «шведской семьи». Или как у вас это называется? А теперь значит что? Взад пятками? Решила использовать служебное положение для устранения конкурентки? В этом твой личный интерес?

— В этом, — подтвердила мои слова Болотная. — Только не устранение конкурентки. И именно поэтому не участвую. Ты же не один такой умный. А совет — ещё те подозрительные бабёнки.

— Вот никогда бы не предположил, что в тебе может быть столько ревности и чувства собственничества.

— Подожди, — остановила меня ведьма, — ты опять неправильно всё понял. Хлоя опасна. Она опасна для этого мира.

— Да всё я правильно понял! — огрызнулся я. — Под блага мира пропихнуть свои личные меркантильные интересы. Да Хлоя в сто раз честнее тебя! Она такой гадостью заниматься бы не стала!

— Она не стала?! А то, что она вытворила с тобой, забрав силу, это какая гадость?! Честная?!

— Между прочим, оттого, что она забрала мою силу, выиграли все, в том числе ты. И она могла забрать её по-тихому, я всё равно ничего не знал. Но Хлоя честно призналась мне в этом.

— Честно призналась после того, как сделала. Не спросила разрешения, а поставила перед фактом.

— Да вашему миру давно нужна встряска.

— Вот только решать это не Хлое.

— А кому решать?! Вашему магическому совету, который возомнил о себе невесть что?

— Да что ты знаешь о совете?

— Ничего, — честно признался я. — Но глядя на тебя, можно сделать вывод.

— Ах так!

— Именно так! Ты что думала, если магический совет, то все будут падать ниц и целовать вам пыльную обувь?

— Подожди. Тебя куда понесло? — удивилось Болотная.

Если бы я мог ответить на этот вопрос. Но, увы, ответа у меня не было. Мой язык молол всякие гадости и останавливаться не собирался. Мой мозг не только не препятствовал моему языку, но и, похоже, вступил с ним в сговор. Точнее, не вступил, а изобразил помутнее рассудка с полной потерей контроля над происходящим.

Потом, когда я пытался оценить произошедшее, понять, почему я так поступил и что это вообще было, ответом послужило только одно объяснение. Это был не я. В меня явно кто-то вселился и управлял моим разумом для достижения своих целей.

В общем, с Болотной я разругался вдрызг.

Как мы не поубивали друг друга (точнее, она меня), остаётся загадкой до сих пор. В какой-то момент я просто понял, что стою один посреди гургутских болот и пытаюсь что-то доказать на повышенных тонах несуществующему собеседнику.

Плюнув с досады, я, естественно, поплёлся к роднику. Ноги сами понесли меня туда, а я им вовсе не противился.

Родник меня встретил искрящейся на солнце водой и полнейшей пустотой. Главной обитательницы здесь тоже не наблюдалось.

Чувство тоскливого одиночества плотно взяло меня в свои объятия и решило провести со мной остаток отпущенных мне дней.

Наверное, я бы даже попробовал утопиться, если бы на секунду позабыл, что у меня есть скрытые жабры, и утопленичество мне не грозит.

Жизнь продолжала быть до омерзения пустой и до брезгливости противной.

Всё, что оставалось, — проклинать этот мир, который даже не способен лишить меня жизни.

Но даже проклинать мне было мерзко.

Вот, именно так выглядит ноль, помноженный на бесконечность, или поделённый, абсолютно без разницы.

***

— Не думала, что твоё настроение передастся мне. Печальное добавление к подаренной силе.

Хлоя материализовалась практически из воздуха и просканировала меня очами с придирчивостью аппарата МРТ.

— Это кто же тебя довёл до такого состояния?

— Ты, — просто ответил я.

— Так. Уже интересно.

— А мне — нет.

— Ещё интереснее. Подробностями поделишься?

— Нет, — отрезал я, не желая поддерживать разговор.

— Не думала, что мне будет не всё равно, — прошептала Хлоя, наверное, больше для себя.

— Зря, — бросил я кратко в пустоту.

— Да, действительно, зря я тебя оставила у гургутов.

— Зря ты меня вытащила в этот мир.

— Ты же понимаешь, что у меня не было выхода, — стала оправдываться принцесса.

— А у меня теперь нет себя.

— А в твоём мире уже не было бы в живых.

— Зато я умер бы сам с собой.