— Сущие копейки. Просто сотри из памяти доктора то, что он обо мне узнал. И то, как я его запугивал, тоже. Но страх передо мной и мои условия оставь.

Пока Кыш стирал память, я удалил все файлы с компьютера.

— Вы кто? — растерянно спросил меня Иванченко.

— Неравнодушный гражданин. Помнишь, что собирался сделать?

— Уволиться и помочь всем пострадавшим!

— Верный ответ. Советую об этом не забывать! А иначе…

По страху в его глазах я понял, что про «иначе» он в курсе. А значит, моя работа здесь завершена.

Выйдя в коридор, я столкнулся с Дуней.

— Ваше Благородие, вы в порядке? А я уже начала переживать…

— Не надо переживать! Мы с доктором просто разговаривали. Кстати, доставать тебя он больше не будет. Более того, он решил уволиться!

— Что, прямо сам решил? Добровольно? — не поверила она мне.

— Ну не то, чтобы совсем добровольно… Но окончательно и бесповоротно!

Закончив разговор, я, позвякивая лежащими в сумке зельями, отправился к остальным врачам.

Все тесты и осмотры прошёл без проблем.

Кто бы сомневался!

Получив все нужные штампы, отправился в столовую и как следует покушал сам и покормил Кыша.

В финале учебного дня наш курс ждало занятие у Ростоцкого.

Когда я неспешной походкой пришёл на учебную площадку, то оказался последним.

— Как я погляжу, барон, сегодня ты не спешишь! — Княгиня Анастасия Меньшова окинула меня презрительным взглядом. — Совсем не как в прошлый раз!

В прошлый раз?

Мне понадобилось напрячь память, чтобы понять, о чём она говорит.

А, точно! Я как раз искал исцеляющий кристалл и применил чары Поиска. Ничего не понимая, пронёсся мимо Меньшовой, задев её плечом.

Вот уж точно, типичная княгиня! Обычный человек о таком бы даже не вспомнил. А эта мадам запомнила, затаила обиду и вылила на меня своё презрение, стоило ей меня увидеть.

Аристократы точно ненормальные!

— Со всем почтением, но я спешил. Хочешь простой совет?

— И что ты, барон, можешь мне посоветовать⁈

Лицо Меньшовой налилось краской. Она едва сдерживалась, чтобы на меня не наорать.

Мне бы замолчать. А лучше — вежливо поклониться и отойти в сторонку.

Так бы поступил любой разумный аристократ, не желающий сталкиваться с гневом могущественных Меньшовых.

Но я был нетипичным аристократом. Я — Следопыт.

А мы не привыкли прогибаться под других и всегда делаем, что считаем нужным.

— Если не хочешь, чтобы люди тебя толкали, то просто не стой у них на пути и не отвлекай их, когда они спешат!

Ожидаемо, это вызвало бурную реакцию.

Вокруг Меньшовой затрепетала магическая энергия. Да такая, что по коже побежали мурашки размером с куриное яйцо!

Н-да, судя по всему, у меня появился шанс испытать на себе знаменитую силу Меньшовых.

Причём сразу их секретные боевые техники.

Интересно, они очень болезненные?

Но, как выяснилось, до столкновения с Меньшовой мне предстояло разобраться с другой проблемой.

— Ты как разговариваешь с княгиней, барон⁈ Ты оскорбил её честь. Я вызываю тебя на дуэль!

— И что это такое?

Ректор Императорской Академии, князь Вениамин Викторович Баринов, подозрительно посмотрел на лежащий перед ним листок бумаги, исписанный небрежным «докторским» почерком.

— Здесь имена всех студентов, которых я подставил. — Иванченко, один из докторов медицинской службы Академии, прятал глаза и выглядел непривычно неуверенным. — А также признание собственной вины.

Князь Баринов многое повидал за свою жизнь. ОЧЕНЬ многое. Честно говоря, настолько много, что можно и поменьше.

Но чтобы человек сам пришёл с подробным докладом о своих преступлениях — такого в его практике ещё не было!

Особенно неожиданно, что так решил поступить Иванченко.

Ректор давно уже обратил внимание на этого молодого парня.

Талантливейший выпускник Медицинского Университета. Настоящий гений, ещё в студенчестве разработавший несколько уникальных методик.

За такого должны были сражаться лучшие Рода и клиники Империи!

Но Иванченко подвели два обстоятельства.

Первое — отсутствие благородного происхождения. Он был сыном самого обыкновенного цирюльника без денег и связей.

Неприятно, но преодолимо. Упорная работа, дружба с влиятельными аристократами — и у парня могло быть безоблачное будущее.

Ключевое слово «могло».

Случиться этому помешало второе обстоятельство.

Его собственный характер.

Парень был талантливый, но себе на уме. Амбициозный, но склонный к авантюрам и подлости.

Хуже того, он обожал манипулировать и унижать. И ладно бы отыгрывался на менее талантливых простолюдинах. Аристократы бы это поняли и даже поддержали.

Но нет. Особое удовольствие ему доставляли издевательства над благородными.

Это ни для кого не было тайной.

Пару лет после окончания Университета Иванченко работал в различных клиниках, но дела у него не пошли.

Его выгнали, лишив надежды на будущее.

Тогда его и подобрал Баринов.

Характер у ректора был сильный, и ему не составило труда задавить и без того сломленного паренька.

Его Академия получила талантливейшего Целителя, а сам Иванченко был должен ректору по гроб жизни.

Конечно, о том, что старые привычки парень не забыл, Баринов знал. Но его это не волновало.

Ну шпыняет он мелких провинциальных барончиков. Пусть шпыняет! Главное, чтобы не переходил на влиятельных графов и князей.

А пока он этого не делает, то на его дела можно закрыть глаза. В конце концов, пользы Академии он приносит куда больше!

И то обстоятельство, что Иванченко пришёл к нему с фактически чистосердечным признанием, его крайне удивил.

— И кто же заставил тебя это написать?

— Никто! — Иванченко помотал головой. Да так, что ректор услышал треск его суставов. — Это моё абсолютно свободное и независимое решение!

В этом ректор очень сильно сомневался.

Род Бариновых всегда славился особой чувствительностью к чужим эмоциям и склонностью к ментальной магии.

И сейчас опытный Одарённый буквально кожей ощущал исходящий от Иванченко страх.

Кто-то очень сильно его запугал. Настолько сильно, что паренёк был готов делать что угодно, даже написать признание, лишь бы не разозлить того, кто это с ним сотворил.

Одним запугиванием дело не обошлось.

Баринов явно чувствовал присутствие какой-то сильной магии. Только не мог понять, какой именно.

— Расскажи мне, кто с тобой это сделал! — повелительно потребовал он, использовав сильную ментальную технику.

— Я… Я не помню!

Иванченко затрясся от страха. В глазах самоуверенного Целителя металась паника.

Это было… странно.

Ментальные способности Баринова были велики. Но даже он ничего не мог добиться.

А ещё эта необычная магия.

Кажется, теперь он понимал, что это такое.

Забвение! Очень сильное стирание памяти. В голове Иванченко остались страх и внушённые ему установки.

Но вот личность сотворившего это с ним мага полностью исчезла из его головы.

Баринов почувствовал, что желудок сжимает спазм.

Тот, кто способен на такое, очень опасен.

Ректор посмотрел на трясущегося Иванченко.

Увы, но парня уже не спасти. От страха перед тем неизвестным он его избавить не сумеет. Да и работать в Академии он уже не сможет.

Жаль, придётся избавиться от такого талантливого Целителя!

Но кое-что он всё-таки для него сделать мог.

— Я освобождаю тебя от необходимости признаться. — Баринов использовал ментальную магию и на глазах Иванченко порвал листок с признанием. — Но если хочешь уйти из Академии, то уходи. Держать не стану!

— Спасибо… Большое спасибо! — пробормотал Целитель и, пятясь, покинул кабинет ректора.

Стоило ему выйти, как Баринов повернулся к компьютеру.

Когда он только стал ректором, то сразу оборудовал Академию новейшими камерами. Они давали ему возможность следить за жизнью преподавателей и студентов и всегда знать, что происходит на вверенной ему территории.