Клин пехотинцев медленно, но верно раздвигал терцию. Казалось бы, смерть неминуема, но удар моей артиллерии вырвал кусок из терции, позволив моей пехоте войти во вражеский строй, разрушая его изнутри. Хватило всего трёх выстрелов и внутри терции начался сущий ужас. Но даже так они были готовы сражаться и дальше.

В этот момент свою атаку начал Вирт. Он спустил с холма всю имеющуюся у нас тяжёлую конницу, дабы выиграть так необходимое нам место для манёвра. Вирт знал своё дело ничуть не хуже и потому врезался в конный строй ларингийцев с образцовой яростью. Всадники вылетали из сёдел, тяжёлые копья разламывались в труху, падали сражённые кони и кровь заливала землю. Падкие до битвы конники Вирта теперь выплёскивали всю накопившуюся в них ярость. На этом фланге, пусть их и было меньше, но они стали понемногу теснить рыцарей-братьев. Понимали это и церковники, которые послали всех своих конников со второго фланга, чтобы забороть виртовскую конницу.

- Купились! В атаку!

Мой приказ разнёсся над холмом и оттуда поскакали в битву рейтары. Пустующий фланг стал одним из последних аккордов погибающей армии Церкви. Конные стрелки прорвались через пустой левый фланг вражеской армии и теперь вставшие позади них пушки стали обречены. Удивительно, но они крайне быстро смогли отвести свои пушки назад, когда стали приближаться мои пехотинцы. Теперь пушки были обречены, а вместе с тем и вся армия врага. Рейтары рубили всех, кто попадался под их мечи, полностью оставляя врага без пушек.

Когда дело было сделано, то рейтары ударили в тыл бьющимся с Виртом рыцарям. Пусть они не были так тяжелы, но всё же стали хорошим подспорьем для Вирта. В это же время мои пушки довершали дело, разгоняя задние ряды пикинёров и оставшихся там аркебузиров. Они понимали, что смерть их настигнет и побежали. Бежали так, что пятки сверкали, а страх чувствовался за многие сотни метров. Только рыцари продолжали сопротивляться Вирту, но и их судьба уже предрешена. Победа была разгромной.

Глава 13.

- Кто из вас готов поделиться со мной информацией?!

Я вышагивал вдоль длинного ряда пленных церковников. Когда они начали свой побег с поля боя, то многие смогли рассеяться по окрестным лесам, пытаясь там спрятаться, пользуясь тем, что конница была занята боем. Часть удалось поймать сразу же, а других пришлось несколько дней выискивать по лесам, с боем беря в плен. Ещё часть сложила оружие прямиком на месте боя, а потому количество пленных оказалось значительным. Пусть победа и была достигнута, но нельзя было оставлять возможность церковникам вскоре напасть вновь, а это значило, что жизненно необходимо уничтожить их перевалочный пункт. Именно это мне сейчас было интересно, а каждый из пленников был ценным источником информации. Конечно, можно было бы отправить свои корабли на поиск перевалочной базы церковников, но это могло занять большое время, да и среди десятков, если не сотен островов, раскинувшихся вдоль побережья Лагрики, можно было несколько раз запрятать далеко не одну флотилию.

- Как вы видите, я сдержал обещание, которое дал одному из ваших командиров, который самоотверженно боролся со мной. Все, кто добровольно бросил оружие и не стал ожесточённо сопротивляться, я пощадил. Знаете почему? Я воюю не с вами, воинство Высоких Предков, я бьюсь с теми, кто предал вас. Ваши легаты прекрасно знали о том, что вы недовольны тем ужасом, который они развернули на землях Ларингии. Вы не смогли смириться с убийством простых земледельцев, не смогли смириться с участью палачей и грабителей. Вы гордые воины, положившие всю свою жизнь на служение Высоким Предкам. Я понимаю ваше недовольство и полностью его разделяю. Я знаю, что вы чувствуете себя обманутыми, ведь вы хотели лучшего для этого мира, но вас попытались сначала превратить в ужасных фанатиков, а затем просто послали на смерть. Быть может, у вас был шанс на победу, но сегодня госпожа Фортуна отвернулась от вас почти-что полностью.

- Что ты хочешь, наёмник?! – буркнул один из пленников, до того недовольно смотрящий в землю под своими ногами, но переведший сейчас взгляд на меня, - Ты предлагаешь нам союз?! Чтобы нас на родине посчитали за трусов, перешедших на сторону мерзкого предателя веры и всего святого для человечества? Если ты думаешь, что это у тебя получится, то сильно ошибаешься!

Я подошёл к говорившему со мной бойцу и вытянул из ножен клинок. Этот жест нисколько не покоробил рыцаря, и он отважно смотрел мне в глаза.

- Я предлагаю вам вернуть то, что вам полагается в Ларингии. Верните Церковь на правильное русло и возвратите в умы людей надежду на спасение. Как они могут верить в Предков, когда их защитники и хранители режут мирные города? Как они могут хоть как-то полагаться на справедливость, когда жизнь обычного человека стоит всего лишь одного взмаха клинка?! Я не враг вам, ведь нам есть с кем бороться вместе. – лёгким движением я надрезал путы на его руках, - Вы не будете дезертирами, вы будете героями, которым будут возлагать почести во веки веков. Тысячи лет в книгах будут восхвалять имена тех, кто решился пойти против произвола! Против коррупции и бездушия тех, кто вздумал назвать себя святыми! Вы вернётесь в Ларингию не на коленях, а с мечами в руках. Мечами, покрытыми пламенем священного обета, нести мир на всех землях!

Удивительно, но от моей зажигательной речи даже моё сердце обуяло пламя праведного гнева. Я прямо сейчас был готов выйти против всех воинов Церкви. Выступить без меча, сразиться голыми руками с теми, кто заставил меня мотаться по всему миру в поисках пристанища.

Впрочем, слова мои нашли отклик не только в моём сердце. Сотни глаз сейчас были прикованы ко мне и ещё больше умов внимали выходящим из моих уст словам. Похоже, что мне удалось потянуть за ту ниточку сознания нынешних пленников, которая была способна сделать из них воинов, а не пленников, которые лишь недавно потерпели поражения. Сейчас это было почти что готовое воинство, способное одним только своих духом сокрушить самые крепкие стены самых мощных городов. Теперь же нужно было просто правильно направить эту мощь так, чтобы она служила мне.

- Но для начала нам нужны корабли. - перешёл я на более спокойный тон, жестом приказав снимать путы с остальных воинов, - Скажите, где ваш лагерь. Я знаю, что доставивший вас сюда флот не успел бы уплыть далеко, а это значит, что они всё ещё здесь. Мы возьмём эти корабли и тогда единым ударом вернём всё.

- От места, где мы высадились, нужно отплыть на северо-восток меньше одного дня. Там есть большой каменистый остров, у которого есть удобная бухта для остановки кораблей. Там устроен лагерь. Он не так укреплён и взять его возможно всего несколькими сотнями бойцов.

- А что там с порохом и припасами?

- Там всего не так уж и много, но этого должно нам хватить, чтобы добраться до Ларингии без проблем. – сообщил мне всё тот же разговорчивый воин, совсем переставший быть недовольным, - Но главное взять корабли, ведь так?

- Да.

- Мы атакуем послезавтра.

На этих словах было решено закончить обмен фразами и сразу же стали сворачивать лагерь, отправляя всех пленных в столицу. Мои ряды после битвы пусть и были потрёпанными, но у меня до сих пор было достаточно сил, чтобы отправиться ещё на одну войну, но даже так я был не прочь пополнить свои роты воинами Цервки. Пусть они присоединяться ко мне временно, но даже такая поддержка была необходима, если я собирался пуститься на войну с Ларингией. Войну, которая должна будет закончить многолетнюю вражду. Они ветераны и точно способны на многое под грамотным командованием, а умудрённых опытом офицеров у меня уж точно найдётся в достатке.

К следующему дню мы смогли возвратиться обратно в Вольгород. Там нас ожидал настоящий триумф. Люди, позабыв о недавнем состоянии неопределённости, возникшем из-за спешного отделения колонии от вотчины сурского вождя с последующим образованием независимого государства. Как известно, победа над врагом, очень сильно укрепляет общество любого государства. Однако же, я запретил проводить хоть какие-то празднования насчёт победы, дабы пленные церковники, ставшие теперь частью моей армии, не чувствовали себя проигравшими. Теперь мы были союзниками, а это значило, что нужно вести себя с ними как с равными.