Казалось, только он уронил голову на подушку, а десятник уже поднимал всех на ноги. Проснувшись с опухшим от усталости лицом и в изрядно помятой одежде (он, как и многие лег спать, не раздевшись и даже не сняв сапоги, чтоб не терять потом время) Кальвадос понял, что пойдет к дэуму Куно не только с вопросами о последствиях применения дара, но и с просьбой уделить внимание его ребрам. Вчерашнее падение и беготня от демона все-таки дали о себе знать.

Выйдя во двор отведенного их группе большого дома, он первым делом озаботился своим утренним туалетом. Побриться не было возможности, поэтому он просто умылся холодной колодезной водой, расплескивая воду из ведра на сапоги и чуть ли не заливая ее себе за шиворот.

Еще стояло раннее утро. Зябко передернув плечами, парень попытался прикинуть, сколько времени он спал. По всему выходило не более двух часов, но и то хлеб, как говорится.

Сегодня им предстояло проверить мелкие хутора и деревушки на пути к следующему крупному населенному пункту. А таковым могли быть либо Двузубье, либо Ерники, причем оба расположены одинаково близко от Марениса.

От размышлений о предстоящем тяжелом рабочем дне его отвлекли скрипнувшие ворота. Во двор с котелком в руках вошла женщина, она выглядела не лучше невыспавшихся патрульных — хомутчане до сих пор приводили в порядок свое хозяйство.

— Вот, ребяткам надо отнести, отвар приготовила, мы не такие богатые, чтоб заваривать борано, но и это ободрит вас немного, — с ходу затараторила женщина.

Кальвадос молча указал ей в сторону дома и пошел следом. Быстро позавтракав, патрульные уже чуть в лучшем расположении духа принялись собираться в дорогу. Прибежавший Гурнс сообщил, что сбор назначен через десять минут у Сидуса и пошел седлать коня.

Ир Гролс в компании Бертона Алессоро уже расхаживал на площади, что-то обсуждая. Чистильщики же кто сидел в седле, кто стоял подле своего коня. Подъехав ближе, Кальвадос поприветствовал их и сам прислушался к разговору двух командиров.

— Я думаю, все же не стоит вам разделять своих людей на столь мелкие группки для обследования хуторов. К тому же мы так и не решили, что будет конечной целью: Двузубье или Ерники? — задумчиво сказал ир Алессоро. — Давайте, я возьму кого-то из местных мужиков, и мы быстро объедем хутора, заодно Сэмил при свете дня даст нам более верное направление следам хташа.

— Но он мог дематериализоваться... и что тогда? Все равно мне придется делить отряд, если мы прозеваем призывателя, он может последовать в Маренис, а следом и хташ.

— Уф-ф-ф, — чистильщик потер виски, — хорошо, сделаем так. Вы езжайте по основной дороге и ждите нас или известий на развилке, там, если не ошибаюсь, постоялый двор да пара домов. Мы тогда проверим окрестности, если через час после полудня не вернемся, делите отряд.

Условившись, что, если они разминутся, ир Гролс оставит трактирщику сообщение, где его искать, они выехали из Хомутков.

За околицей ир Алессоро повел своих людей в сторону первой деревеньки, которую наметили для проверки. Глава Триззумского отдела же скрепя сердце направился с двумя десятками патрульных по основному тракту. Сейчас он очень пожалел, что не взял с собой клеть с голубем из Марениса, поленился везти. А так можно было б попросить о подкреплении в Управление СОУП этого города. Да что уж тут рассуждать о том, что сделано или не сделано? И, что обидно — бесполезно посылать гонца, все равно не успеет подкрепление. К тому ж, куда просить приехать: в Двузубье или Ерники? Они сами еще не знали, где придется в очередной раз ловить чернокнижника.

Двузубье являлся уже не крупной деревней, а уже полноценным городком с небольшим рынком, рыболовецким и ремесленными кварталами. Сказывалось его расположение у разветвления реки Зубатки, от которой и пошло название. Помимо обычного для имперских городов Сидуса на центральной площади, в Двузубье чистые возвели и храм Единому.

С пригорка открывался отличный вид и в лучах заходящего солнца Кальвадос мог рассмотреть городок. Солнце подсвечивало кроваво-красным верхушки крыш, кристалл на башне храма и воду реки, где-то в долине вливавшей свои воды в самое крупное озеро Риосса — Коралловое, несколько сот веков назад являвшегося внутренним морем.

От вида этого зрелища у парня похолодел затылок, будто природа подсказывала, что этой ночью улочки Двузубья окрасятся кровью.

Чистильщики все же успели вовремя, и главе Триззумского отдела не пришлось делить своих людей, чему он несказанно обрадовался. Обследовав хуторки в сторону к Зубатке, англичане пришли к выводу, что хташ, а значит и чернокнижник следовали к городку у реки.

На одном из хуторов им буквально пришлось вытаскивать хозяев из подвалов и погребов: перепуганные жутким ревом неведомого зверя, а затем грохотом и треском ломаемых стен сараев и хлевов, они прятались там всю ночь. В огородах же окрест Сэмил нашел и подтверждением словам людей — следы громадных раздвоенных копыт, а на стене одного из сараев глубокие царапины когтистых лап.

На всякий случай чистильщики проверили два хутора в сторону Ерников. Там жители спали вполне спокойно, никаких посторонних звуков не слышали и не ночевали в подполах. Как же повезло им, что чистильщики быстро справились со своим заданием и присоединились к отряду ир Гролса. Патрульные не больше двух часов отдыхали, когда англичане прискакали к постоялому двору на взмыленных лошадях.

Теперь триззумские патрульные, англичане и два храмовника спускались с пригорка к Двузубью. Свежий речной ветерок обдувал лица всадников. Мужика из Хомутков отпустили еще у развилки тракта и тот потрусил на неказистой лошадке домой.

Подъезжая к городку, Кальвадос внутренне напрягся. Если б не работа, затянувшая их сюда, он бы и обрадовался смене обстановки, возможности отдохнуть от леса, а так... К тому же его беспокоило отсутствие Чертовки, в Ухабице он видел ее в последний раз. Неужели отлынивает от соблюдения Договора?

Встреченные прохожие с опаской оглядывались на многочисленный отряд вооруженных людей, а присутствие среди них двух храмовников так и вовсе вызывало удивление на их лицах. Странноватая с виду процессия, даже если учесть, что собаки из Ухабицы, последовавшие за людьми из обезлюдевшего села остались в Хомутках.

Теперь перед командованием предстояла задача решить, где им расположиться. Городок-то хоть и не крупных размеров, но никак не взять его в оцепление теми силами, что сейчас у них в наличии.

На центральной площади они разделились: дэум Куно решил ненадолго наведаться в местный храм. Чистильщики и патруль отправились к самой большой таверне, являвшейся по сути единственной приличной в городе, — трактирщики не хуже любой сплетницы могут поделиться новостями.

Сам ир Гролс, раздав указания своим людям, направился к городскому управлению Стражи, расположенной тут же недалеко в ратуше. По дороге в городок у него возникла идея как немного обезопасить жителей Двузубья.

Во дворе трактира Кальвадос немного замешкался, Фурма пришлось отводить самому — слуга и так был занят другими лошадьми. Открывая дверь «Рыбного хвоста», он чуть не столкнулся на пороге с белокурой девушкой. Принявшись извиняться, он не сразу понял, с кем его столкнула судьба, а рассмотрев ее лицо, запнулся в словах.

— Кальвадос! Это же ты, да? Какая приятная неожиданность! — мелодичный голос будто солнечным зайчиком пробежался по нему. Из-под меховой серебристо-серой шапки девушки выглядывала пепельно-русая коса, выбившиеся локоны обрамляли разрумянившееся лицо с лучистыми светло-голубыми глазами.

— Тьюн... вот это да... — и патрульный расплылся в радостной улыбке. Проведя рукой по небритой щеке, ему стало немного неловко перед ней за свой растрепанный вид. — Мне тоже приятно тебя видеть, только давай отойдем с порога.

— Да уж, перекрыли выход, — улыбнулась девушка и, взяв его за рукав, потащила в таверну.