Вокруг стоят жилища в виде шалашей из жердей и веток. Из которых тут же показались лохматые головы. Несколько, по виду подростков и женщин, самых смелых, подошли поближе и не стесняясь рассматривали чужака.

«Удивительно! Огня не боятся и пищу готовят на огне, домики, вон, строить умеют, дубинами драться умеют. Кто же всё-таки эти дети леса? Тупиковая ветвь человечества? Или всё же высокоразвитые животные?»

Макс было уже «расслабил булки» и решил присесть у костерка и пообедать с Кляксой, как вдруг услышал ровную человеческую речь. Притом не похожую на бубнеж трехлетнего ребенка.

— Мам, они нас съедят? — спросил детский голос.

— Не знаю сынок. Но говорят, что эти звери людоеды, отозвался женский голос. Где-то неподалёку слышался чей-то отчаянный вой и плач.

— Это ещё что такое? — спросил Макс у главы этого обезьяньего стада.

— Добыча, ы-ы, — расплылся тот в гордой улыбке. — Боге... кушать.

— Какому Боге? — не понял дракон.

Человекообезьяна ткнула в кроны деревьев.

— Он, все знает... — обезьян упал на колени и сделал поклон.

— А-а-а, богу, ну ка покажи, кого вы там поймали! — настоял Макс, по спине у него пробежали мурашки. По видимому обезьяны имели какой-то первобытный культ.

Рау, повел его к одной из самодельных хижин, где в самодельной клетке из крепких ветвей деревьев сидели трое. Женщина, мальчик лет восьми и мужик. Мужик был самый расстроенный среди троих пленников. Скулил, как побитый пёс, вытирал сопли, хватался за голову.

— Может они нас отпустят? — с надеждой в голосе спросил мальчик у мамы.

При виде Рау все трое забились в угол клетки.

— Я не хочу умирать, — вопил морально раздавленный мужик.

— Я их забираю, — сказал Макс обезьяну.

— Это Боге, — сдвинул брови вожак.

— Я заберу, — настоял Макс — Если что, пусть ваш Бога со мной договаривается. Хорошо?.

— Бога...злится, — сообщил деловито обезьян.

— Если не отдашь, я буду злиться, — предупредил Макс.

Вожак решил терпение Макса не испытывать и пошёл открывать клетку. Распутал узлы на самодельной веревке. На них с интересом смотрели остальные обезьяны. Клякса тем временем подобралась поближе к вертелу с жареной косулей.

Люди быстро вышли из клетки. Мужик с пузиком и плешкой бросился к ногам Макса, рассыпаясь в благодарностях. Женщина и мальчик стояли и ждали.

— Вы свободны, — сказал им Макс. — Можете идти.

— Вы хотите, чтобы мы одни пробирались через эти опасные места? Это одно, что обречь нас на гибель, — сказала с некоторой обидой женщина и лицо у нее исказилось. — Кроманцы не отстанут от нас так просто и снова поймают, как только ты потеряешь к нам интерес. Да и без них в этом лесу очень опасно, даже полуденный зной.

«Вот блин, влип, — подумал Макс. — А может и ну их. Пусть дальше сами как хотят...»

— Я провожу вас до реки. Пойдёте вдоль реки и найдёте людей.

Женщину это мало обрадовало. Мужик все не мог прийти в себя от страха.

— Господин, одни в лесу мы погибнем. На этого — мало надежды! — указала она на морально раздавленного мужчину.

— Пожалуйста, господин, мой отец отблагодарит вас, — заверил мальчик.

Макса немного покоробило от мысли, что он вместо того, чтобы искать дракона, в очередной раз вляпался в какую-то историю.

— Почему они слушаются тебя, господин? — спросил мальчик, заметив то, как трепетали перед парнем кровожадные кроманцы.

— Долго объяснять, — отмахнулся Макс. — У меня тут другие дела. Мне нужно найти...

Парень задумался, стоит ли откровенничать с незнакомыми людьми.

— В общем, я кое-кого ищу.

— Здесь?! — удивился мужик до этого ползавший у его ног.

— Может пообедаем? — вспомнил Макс про вертел с мясом. — А то так жрать охото! То есть, кушать.

Парень развернулся к вертелу и показал на него пальцем Рыу.

— Не угостите?

Рау рыкнул на Рыха и тот с важным видом, направился к вертелу, где Кякса уже почти дотянулась до лапы то ли оленя, то ли косули. Оторвал ногу и принес ее Максу.

Макс присел на ближайший пень и по-братски поделился со всеми, не забыв о том, чтобы часть завернуть с собой в дорогу. Мало ли, когда ещё придется поесть. А тут ещё и мальчишка с ними. Ребёнок, как никак. И очень сильно не хватало соли.

Спасённые им люди не ели, видимо натерпелись страха, да и продолжали озираться на окружавших их человекообезьян, боясь нового нападения.

Издалека послышался грозный то ли рык, то ли крик. Тарзану такого крика даже не снилось.

— Бога, кушать, — сообщил со страхом и восторгом Рау.

Макс чуть не подавился, вытер руки об штаны. Но старался не показывать, что этот дикий крик произвёл на него наверное большее впечатление, чем на всех кроманцев вместе взятых.

Рау побежал встречать Бога. А возможно заодно и ябедничать на Макса.

— Что теперь делать? — переживал мужик, а вернее озвучил опасения всех остальных.

Кроманцы засуетились, забегали и закричали на разные голоса, как дикие животные. Из ближайшей рощи показалась огромная широкоплечая фигура слишком крупного кроманца. На его широких мускулистых плечах словно возлежала маленькая голова. Шеи не было видно. Грудь широкая, и волосатая. Задние лапы короткие. Передвигался этот волосатый бог на четвереньках. Рост при этом, даже на четвереньках у него был около двух метров, а может и больше. Притом мускусный запах этого бога обезьян люди почувствовали раньше, чем увидели его самого. Глаза на маленькой голове налились от гнева кровью.

— Бога, злится, — сообщил бежавший впереди его глава кроманцев. — Бога хочет есть человек.

— Ну, где тут ваш Гога? — встал Макс с пня и закатал рукава.

Тварь приближалась, кроманцы, наоборот стали расступаться и скрываться в ближайших кустах. Женщина, мальчик и мужик попятились назад в ужасе. Женщина схватила ребенка. Меньше всего был напуган Макс. Он остался у пня.

Гога в несколько прыжков очутился рядом с ними.

Макс сжал медальон в ладони и в одно мгновение перекинулся в дракона и быстро шмыгнул у твари между ног. Благо размер позволял Выскочил со спины и пыхнул огнем из пасти прямо на мохнатый зад Гоги.

Сказать. что местный божок испугался — это ничего не сказать. Он заскулил, как побитая собака начал кататься по земле, сбивая пламя. А когда справился с огнем и сел на обожженный зад. Вдруг заревел, как обиженный ребенок, размазывая сопли по кулаку.

«Ы-ы-ы!»

Дикое племя, из дикого леса, до этого кричавшее, как стадо обезян, вдруг затихло.

Макс еле отдышался от волнения, обернулся обратно в человеческий вид.

«Так я ещё не пробовал! » - подумал он.

Рау оборвал мысли воинственным воплем, схватил лежавшую рядом дубину, от всей души врезал Боге-Гоге по волосатой башке и заорал:

— Еда!

Сородичи не долго думая бросились на жертву.

«Спасать надо, хоть и зверюга, а жалко его» — подумал Макс и неожиданно для самого себя запулил солидным огненным шаром в одну из хижин, ту в мгновение ока разорвало в клочья.

«Блин. Надеюсь, там никого не было».

Огненное шоу подействовало, кроманцы заскулили и бросились врассыпную, но не далеко. Упали в траву и оттуда смотрели на своего нового бога. Великого и ужасного.

И тут Макса осенило. Где-то в кино он такое видел. Он вспомнил, что рядом с деревней, когда шли сюда, есть валун с плоской боковиной. Не раздумывая, он взял в руки пару кусков остывшего угля из костра и пошёл к камню. Там он изобразил дракона в свой человеческий рост. Получилось весьма приблизительно, ну не художник он, но вполне узнаваемо. К подножию бросил пару каких-то фруктов и грозно прокричал дикарям:

— Еда! Жертва! Люди не еда! Богу не еда!

Кроманцы понимающе закивали, принимая новое божество и жертвы ему.

Макс свистнул Кляксу, кивнул притихшим в сторонке людям, чтоб следовали за ним, а Рау показал вполне понятный даже без слов жест: «я слежу за тобой».

По едва заметной тропинке люди и химера отправились назад, к реке, оставаться на ночь с каннибалами парню очень не хотелось. Это снаружи он выглядел божеством, а внутри поселился страх, граничащий с ужасом, но показывать это нельзя.