— Нам придется найти способ заставить его понять, — твердо говорит Алекс, его челюсти решительно сжаты.

— Как ты предлагаешь нам это сделать? — спрашивает Николай, его голос полон скептицизма.

— Нам нужно доказать, что Лука предал его, — отвечает Алекс. — Очевидно, он был расстроен тем, что произошло с его женой и сыном, и хотел отомстить семье Кинг. Нам просто нужно найти доказательства, доказывающие, что Лука предатель.

Я киваю в знак согласия.

— Это единственный способ. Если мы сможем доказать, что Лука изменщик, у моего отца также будет меньше шансов отомстить твоей семье.

Николай прислонился к стене, задумавшись.

— У меня есть люди, которые могут нам помочь. Я сделаю несколько звонков и посмотрю, смогу ли я найти кого-нибудь, кто готов подтвердить то, что задумал Лука.

Мы все киваем в знак согласия, понимая, что время не ждет. Николай выходит из номера мотеля, чтобы позвонить, а я поворачиваюсь к Алексу и беру его руку в свою.

— Мы сможем это сделать, — шепчу я, успокаивая его.

Он кивает, в его глазах светится решимость.

— Ты пытаешься убедить меня или себя?

Я улыбаюсь ему.

— Обоих.

— Когда все это закончится, что ты скажешь об отпуске где-то в тропиках, и о том, чтобы мы занимались любовью с утра до ночи? — добавляет Алекс с озорной ухмылкой на лице.

Несмотря на то, что эта идея звучит как рай, я смеюсь.

— Да, но как насчет того, чтобы сначала тебя вылечить и предотвратить войну на улицах Нью-Йорка между нашими семьями?

— Пожалуйста, маленькая ножевая рана никогда не удержит меня от этой потрясающей киски, — говорит Алекс, прищурившись.

Я закатываю глаза, но не могу не почувствовать прилив желания от его слов. Даже в такой суматохе он заставляет меня испытывать желание.

— Ты неисправим, — отвечаю я, чувствуя, как румянец разливается по моим щекам.

Он усмехается, его пальцы вычерчивают круги на тыльной стороне моей руки.

— Я серьезно. Ты для меня все, Амелия.

Николай врывается в комнату с выражением беспокойства на лице.

— В чем дело? — спрашивает Алекс, тоже замечая этот взгляд.

— Не думаю, что Лука работал один, — отвечает он.

Мое сердце замирает, когда слова Николая доходят до меня. Если бы Лука работал не один, кто еще в этом замешан? Мой разум лихорадочно пытается собрать воедино любые подсказки или информацию, которые мы могли упустить.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я дрожащим голосом.

— Мне удалось связаться с парой своих знакомых. Они сказали, что Лука был довольно скрытен в отношении того, с кем он работал. Тем не менее, за несколько дней до того, как он похитил тебя, они обсуждали план, и он сказал некоторым из своих людей, которые были обеспокоены тем, что твой дом хорошо защищен, но это не будет проблемой. Он сказал им, что работал с кем-то из твоих.

У меня сжимается желудок, когда я осознаю смысл того, что говорит Николай.

— С кем? Кто бы мог так поступить?

Николай качает головой.

— Не знаю. Лука был очень скрытен. Но ясно, что в похищении ему помог кто-то изнутри.

Меня охватывает чувство предательства. Кто мог бы помочь Луке? И зачем им делать что-то настолько ужасное? Я отказываюсь верить, что мой отец мог причинить вред собственным детям, но если не он, то кто?

Алекс крепче сжимает мою руку, его глаза смотрят на меня с беспокойством.

— Нам нужно выяснить, кто это был, — говорит он низким и настойчивым голосом.

Николай кивает.

— Я согласен. Возможно, у того, кто помогал Луке, были гораздо более серьезные планы, чем просто убрать тебя с дороги. Нам нужно выяснить, кто это, прежде чем они смогут нанести еще больший ущерб.

Я делаю глубокий вдох, в голове мелькают разные предположения.

— Нам нужно навестить моего отца, у нас нет другого выбора.

Алекс смотрит на меня, беспокойство отражается в каждой морщинке на его лице.

— А если Лука работал с ним?

Я качаю головой.

— Нет. Я знаю это.

— А что, если это был Винсент? — предлагает Николай. — Что, если он заставил Изабеллу солгать, чтобы попытаться заставить тебя вернуться домой, чтобы он мог закончить начатое?

— Тогда мне нужно домой, — отвечаю я. — Нам нужно знать правду, независимо от того, с кем работал Лука.

Глава 23

Чувствуя на себе тяжесть взгляда Алекса, я опускаю глаза на наши переплетенные руки. Его рука сжимает мою, словно в молчаливом обещании защиты. Мы стоим бок о бок, и наши сердца бьются в унисон, ощущая невероятную тревогу. Все, что нас окружает, ощущается совершенно незначительным в данный момент. Реальность тускнеет, в сравнении с невероятной силой, связывающей нас воедино.

— Амелия, — произносит он тоном, от которого у меня по спине пробегает дрожь. — Что бы ни случилось, я буду с тобой.

Его слова окутывают меня, словно щит, а их сила укрепляет мою решимость.

— Спасибо, — шепчу я, и мое сердце наполняется благодарностью к этому человеку. Он стал моим якорем, моей безопасной гаванью во время бушующего шторма.

Несколько мгновений мы стоим в молчании, каждый из нас пытается предугадать, что же ждет нас впереди. Еще больший кошмар и страдания, либо же надежда на спасение и светлое будущее.

— Алекс, — говорю я почти шепотом. — Что бы ни случилось, помни... Я тебя люблю.

Уголки его губ приподнимаются в подобии улыбки, и он сильнее сжимает мою руку.

— Я тоже тебя люблю.

— Пойдем, — говорю я твердым и решительным голосом.

Стоит нам сделать несколько шагов к зданию, Алекс хватается за бок, морщась от боли, вызванной недавней раной.

Я бросаюсь к нему и обнимаю за талию, чтобы поддержать.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, не скрывая беспокойства.

Он отмахивается от меня, слабо улыбаясь.

— Со мной все будет в порядке, — говорит он. — Ты так же надоедлива с беспокойством, как и Николай.

— Я все еще задаюсь вопросом, не стоило ли нам пойти всем вместе, — признаюсь я, мой разум все еще терзают сомнения и нерешительность. Незадолго до того, как мы покинули мотель, Алекс принял решение, что нам троим следует разделиться.

— Если все пойдет не по плану, нам нужно, чтобы он смог сказать моему отцу, что семья Кингов не несет ответственность за произошедшее. Лука был тем, кто начал развязал этот конфликт. Я не позволю твоей семье ввязаться в войну из-за него, — отвечает Алекс твердым тоном, и в его глазах мелькает решимость.

Я киваю, понимая, что он прав, но беспокойство никак не может покинуть меня. Если кто и может помочь нам выяснить подельника Луки, так это мой отец. Страх, который он внушает своим соперникам, способен развязать любой язык. Я также должен сказать ему, что Ивановы не несут ответственности за то, что случилось со мной и Винсентом. Мое сердце замирает, стоит мне подумать о брате, я ведь все еще понятия не имею, что с ним случилось.

Несмотря на недоверие Алекса и Николая к моей семье, я воспринимаю все иначе. И пускай на протяжении всей жизни наши отношения друг с другом были натянутыми, я никогда не сомневалась в том, что они любят меня.

Мы подходим ко входу в высотное здание, где находится дом моей семьи, и почти сразу мне становится не по себе. Прошло тридцать минут с тех пор, как Ева написала мне, что поднимается на лифте. После этого она не ответила ни на одно мое сообщение. Но я уверена, что у нее было достаточно времени, что бы объяснить ситуацию нашему отцу. Мы пробираемся внутрь, и звук наших шагов по мраморному полу эхом разносится по холлу. Я на мгновение останавливаюсь, а Алекс крепче сжимает мою руку, с беспокойством глядя на меня.

— В чем дело? — спрашивает он, чувствуя мою неуверенность.

— Что-то не так. — отвечаю я, качая головой.

— Что ты имеешь в виду?

Я смотрю на стойку охраны и замечаю, что она пуста. Ни Марко, ни Уолтера нет на месте.

— Охранников на стойке нет. — шепчу я, наклоняясь к нему ближе.