— Сюда, — шепчет Николай, указывая на узкую дверь, спрятанную между штабелями ящиков.

Мы проскальзываем через дверь в тускло освещенный переулок, наши шаги приглушает гравий под ногами. Алекс дышит с трудом, и с каждым шагом его тело слабеет.

— Ему нужен врач, — говорю я, не в силах скрыть отчаяния, и смотрю в сторону Николая. Выражение его лица мрачное, но он кивает в знак согласия.

— Пойдем, — говорит он, идя вперед по лабиринту переулков. — Я знаю, к кому мы можем его отнести.

Наконец мы сворачиваем за последний угол, где нас ждет припаркованная машина Алекса. Мы садимся, Алекс сидит со мной на заднем сиденье, его голова лежит у меня на коленях, а кровь продолжает сочиться из раны на животе.

Николай, не колеблясь, уносится в ночь. Я смотрю на лицо Алекса, бледное и мокрое от пота.

— Он выглядит плохо, нам нужно что-то сделать, — говорю я дрожащим от волнения голосом.

Лицо Николая становится жестче.

— Я знаю, я еду так быстро, как только могу. У нас есть семейный врач, который предан Алексу, он поможет ему.

Преданный. Я обдумываю это слово, мои мысли затуманены. Очень немногие осмелились бы пойти против отца Алекса. Мы могли бы отвезти его к кому-нибудь, но была реальная вероятность, что из-за страха они сразу же нас выдадут. Но я доверяю Николаю. Я вижу, как сильно он любит Алексея и никогда бы не подверг его такой опасности.

Глава 20

Мы подъезжаем к невзрачному зданию на окраине города.

— Мы здесь, — объявляет Николай настойчивым голосом, выскакивая из машины. Он обходит машину и открывает заднюю дверь, пытаясь помочь Алексу выйти. Я проскальзываю сразу за ним, одновременно пытаясь оказать давление на рану, помогая вытащить Алекса из машины.

Николай ведет нас вверх по лестнице и стучит в дверь.

— Мы собираемся помочь тебе, просто потерпи немного, — шепчу я на ухо любимому, вздрагивая, когда болезненный стон вырывается из его губ.

Дверь распахивается, и я вижу скромную комнату с медицинской кушеткой в самом центре. К нам приближается лысеющий мужчина лет пятидесяти, его лицо искажается от беспокойства, когда видит состояние Алекса.

— Что случилось? — спрашивает доктор.

— Его пырнули ножом, — пытаюсь объяснить я, дрожащим от волнения голосом.

Доктор кивает, и его лицо мрачнеет еще больше, когда он начинает осматривать рану.

— Положите его сюда, — приказывает мужчина низким и ровным голосом, указывая в сторону кушетки. Вместе мы с Николаем поднимаем Алекса на кровать, стараясь не беспокоить его слишком сильно. Доктор распахивает рубашку Алекса, быстро оценивает состояние Алекса и его раны, а затем достает медикаменты.

Я молча наблюдаю, как доктор моет руки, а после сразу же приступает к работе. Его руки двигаются уверенно и умело, оперативно зашивая рану Алекса. Алекс все еще бездвижно лежит, но его дыхание становится прерывистым, а лицо искажается от боли.

— Амелия, — шепчет Николай, отводя меня в сторону. — Я должен идти.

Я смотрю на него с недоверием.

— Что это значит? Твой чертов друг лежит в этой кушетке и борется за свою жизнь, а ты собираешься уйти?

— Я должен, — настаивает он. — Ты остаешься с ним. Мне нужно пойти и выяснить, какие последствия нас ожидают.

— Что ты подразумеваешь под последствиями?

— Я не знаю, действовал ли Лука в одиночку или… — Он останавливается, бросает быстрый взгляд на Алекса, а затем понижает голос чуть ли не до шепота. — Или если бы это было запланированное похищение.

— Подожди… — выдыхаю я, сжимая предплечье Николая. — Думаешь, за этим может стоять отец Алекса?

Николай качает головой.

— Я не знаю, что и думать. Но нам определенно нужно знать, с чем мы имеем дело.

Я киваю, понимая всю серьезность ситуации.

— Иди, — говорю, — но, пожалуйста, будь осторожен.

Выражение лица Николая смягчается.

— Обязательно. И не волнуйся, я скоро вернусь. Возьми это, — добавляет он, кладя мне в руку пистолет с полной обоймой.

— А мне это понадобится? — спрашиваю я, и меня охватывает ужас.

— Надеюсь, что нет, — отвечает он и исчезает за дверью, оставляя меня наедине с Алексом и доктором. Время течет ужасно медленно, а я все жду, пока доктор закончит свою работу. Наконец он отступает назад, вытирая окровавленные руки полотенцем.

Сначала он не произносит ни слова, затем на мгновение замирает и смотрит на меня с ободряющей улыбкой.

— С ним все будет в порядке. Рана была глубокой, но не смертельной. Ему нужно будет немного отдохнуть и прийти в себя. Но я уверен, что он полностью поправится.

Меня охватывает чувство небывалого облегчения, и я опускаюсь в кресло рядом с кушеткой.

— Спасибо, — говорю я, мой голос надламывается, и из меня вырываются слезы, которые я так старательно сдерживала все это время.

Доктор кивает, нежно похлопывает я меня по руке, прежде чем начать убирать свое рабочее место.

Глава 21

Тусклый свет комнаты отбрасывает на стены жуткие тени, подчеркивая ощущение опасности, которая прилипла ко мне, как вторая кожа. Я чувствую себя незащищенной и уязвимой. Воспоминания о моем похищении все еще преследуют меня, и каждый скрип или шорох в темноте заставляет мое сердце бешено колотиться. Однако у меня нет времени думать о Луке или о похищении. Мне нужно понять, что мы будем делать, чтобы обезопасить себя.

Если Михаил Иванов спланировал мое похищение, это закончится еще большим кровопролитием. Если за этим стоит его отец, я уверена, что Алекс не остановится, пока он не умрет.

— Амелия, — мягко произносит Алекс, его глаза полны беспокойства, когда он смотрит на меня.

Я заставляю себя улыбнуться, пытаясь развеять его тревогу.

— Ну, привет. Добро пожаловать обратно в мир живых.

Я встаю, беру чашку с водой с тумбочки и поправляю соломинку, чтобы он мог сделать глоток.

Прежде чем говорить, Алекс делает несколько глотков воды.

— Где мы? — спрашивает он хриплым голосом.

Я делаю глубокий вдох, собираясь с духом, прежде чем ответить.

— Мы у доктора, которого знает Николай. Он думал, что это будет безопасно. — мой голос слегка дрожит.

Алекс кивает, и по выражению его лица я вижу, что он, должно быть, догадывается, куда нас привел Николай.

— Ты в порядке? — спрашивает он, и я не могу удержаться, чтобы не рассмеяться над абсурдностью его вопроса.

— Это тебя ранили ножом, а ты спрашиваешь, в порядке ли я? — отшучиваюсь я, пытаясь скрыть страх в голосе.

Алекс хихикает, а затем морщится от боли.

— Ты не дала мне прямого ответа, так что я буду воспринимать это как «нет».

Я нежно сжимаю его руку.

— Я в порядке, правда.

Я отпускаю его руку и замечаю синяки, покрывающие его кожу, и темные круги под глазами. Он через многое прошел, как и я. Я цепляюсь за надежду, что этот кошмар закончится, но нутром понимаю, что это не так.

— Где Николай? — спрашивает Алекс уже серьезным голосом, оглядывая комнату в поисках друга.

— Не знаю, — признаюсь я. — Он сказал, что ему нужно пойти и оценить ущерб. Я написал ему после того, как мы узнали, что с тобой все будет в порядке, но он не ответил. Я надеюсь, что он хотя бы сможет узнать, все ли в порядке с моим братом.

Алекс качает головой с мрачным выражением лица.

— Почему с твоим братом может быть не все в порядке?

— Мы были вместе, когда люди Луки схватили меня, — объясняю я.

Алекс напрягается при упоминании о моем похищении.

— Мне жаль, что меня не было рядом, чтобы защитить тебя, — говорит Алекс, выпрямляясь на кровати. — Я знал, что не должен был отпускать тебя одну.

— Может, хватит уже? Винсент был там, и он не смог меня защитить. Скорее всего, если бы ты был там, Лука попытался бы убить тебя ещё тогда, — возражаю я. — А теперь, пожалуйста, лежи спокойно, иначе у тебя швы разойдутся.