— Лэн директор, вы не могли бы уделить мне немного времени? У нас тут нестандартная ситуация. Думаю, вам стоит это увидеть.

Буквально через десять мэнов мы уже стояли в кабинете лэна Даорна, и тот точно так же, как лаир Торно недавно, оценивающе нас оглядел.

— Любопытная компания… курсанты, я жду ваших объяснений.

— Простите, лэн директор, это было недоразумение, — нимало не смущаясь, взял слово Эдди. — Мне очень жаль, что так вышло. К моему огромному сожалению, ситуация вышла из-под контроля. Боюсь, это я виноват, что лэн Гурто выглядит столь плачевно, поэтому прошу простить меня и назначить за мой проступок достойное наказание.

После этих слов не только я — даже приятели Босхо уставились на него, как на ненормального.

— Что же вы сделали, курсант? — спокойно осведомился лэн Даорн.

— Я его ударил, лэн.

— За что?

— Он… он поранил мне руку, — поколебавшись, признался Эддарт и, словно невзначай, вынул из-за спины окровавленную ладонь, с которой на пол до сих пор потихоньку капала кровь.

Лэн директор плавно обратил взгляд в мою сторону.

— А вы что скажете, Гурто? Вы действительно напали на коллегу первым?

Я, видя, что на столе работает прекрасно известный мне маготехнический прибор, хмуро кивнул.

— Да, лэн.

— Чем, если не секрет?

— Обычным стило. Больше ничего под рукой не оказалось.

— Зачем же вы это сделали, курсант Гурто? — все еще на удивление спокойно осведомился директор, неотрывно глядя на мое залитое кровью лицо.

— Трудно сказать. Они ведь пришли с миром, — неожиданно усмехнулся я. — Раньше нам доводилось конфликтовать, лэн. Но с недавних пор, полагаю, лэн Босхо устыдился своих прежних устремлений, взялся за ум и пришел извиниться. А я, как видите, его благородный порыв не оценил.

Лэн директор мельком покосился на начальника охраны, тот, в свою очередь, едва заметно кивнул. После чего лэн Даорн открыл какой-то файл на компьютере, полистал что-то, внимательно изучил… хотя чего там изучать-то? Вся ситуация уложилась мэнов в пять от силы. И если посмотреть записи с видеокамер, то получалось, что ко мне и впрямь пришли со всей душой, чуть ли не с хлебом-солью. Босхо даже голос старательно держал спокойным и участливым. Ну, может, лишь совсем чуть-чуть переиграл. Тогда как все его ухмылочки и многозначительные перемигивания его приятелей-утырков видел только я. И лишь я мог слышать, что этот недоумок цедил мне над самым ухом.

— Скажите, курсант Гурто, вы признаете свою вину и то, что вы умышленно травмировали другого ученика? — поинтересовался лэн Даорн, когда закончил изучать доказательную базу.

Я, не глядя в сторону Босхо, пожал плечами.

Ну а что мне еще оставалось?

— Конечно, лэн. Вы ведь знаете, какая я неблагодарная сволочь.

— А вы, лэн Босхо, подтверждаете, что ваш удар стал лишь следствием первоначальной агрессии лэна Гурто?

— Подтверждаю, лэн, и повторяю — я отреагировал излишне эмоционально. Не рассчитал силу и готов понести за это наказание.

— Лэн Наро, лэн Одвин, вы готовы подтвердить слова курсанта Босхо?

— Так точно, лэн… Гурто начал первым… — нестройно отозвались утырки.

— Курсант Гурто, вам есть, что еще сказать по этому поводу?

Под пристальным взглядом лэна Даорна я отрицательно мотнул головой.

— Что ж, значит, разбирательство окончено, — впервые за все время разочаровал меня новый директор. — Курсант Босхо, за чрезмерное применение силы в отношении заведомо более слабого соперника вам полагается штраф в десять баллов и месяц исправительных работ на школьной кухне. Что же касается вас, курсант Гурто… мне нужно подумать, как вас наказать. Остальные свободны. Можете возвращаться к своим делам.

Когда посторонние друг за другом вышли, оставив меня один на один с лэном Даорном, директор поставил локти на стол и, переплетя пальцы, задумчиво на меня уставился.

Я терпеливо стоял, ждал, время от времени шмыгая разбитым носом. Эмма, конечно, там все подлечила, кости, как и раньше, не были повреждены. Но отек меня снова ждал довольно приличный. Только-только успел прежний сойти, как нате вам, еще один сделали. И ходить мне, наверное, с ним теперь долго.

— Что же мне с вами делать, курсант? — тяжело вздохнул директор, когда я уже решил, что ни слова от него больше не дождусь. — Почему вы промолчали? Почему не сказали, что на драку вас умышленно спровоцировали?

Я глянул вниз, на пол, на который уже успела накапать небольшая лужица крови, и неопределенно дернул плечом.

— Что с вами не так, курсант? — тем временем задал новый вопрос лэн директор. — Разве вы не ищете справедливости? Вам не хочется наказать недоброжелателей, которые откровенно нарывались на драку?

Я мельком на него покосился.

— Курсант Босхо — не слишком хороший лицедей, — подтвердил мое предположение директор. — Ему не очень хорошо удается скрывать свои истинные эмоции. Хотя формально все выглядит именно так, как он сказал. К вам подошли с извинениями, вы отказались их принять…

— Считаю, что имею на это право, лэн, — наконец буркнул я.

— Может быть и так. Но калечить, как мне кажется, за это чрезмерно.

— Я действовал по обстановке, лэн.

— Неужели? — прищурился мужчина. — И как же вы оцениваете случившееся? Какова ваша оценка обстановки, которая вынудила вас на применение силы?

Я тихонько вздохнул.

— Босхо держал меня за мундир. На камере этого не видно, но очень скоро мне стало бы нечем дышать. Сэнов через двадцать я, вероятно, потерял бы сознание, однако я не мог оставаться беззащитным против троих противников. Поэтому я начал действовать, лэн.

— Откуда вы знаете, что там есть камера, курсант? — обманчиво ровным голосом поинтересовался лэн директор.

Хм. Вообще-то их там теперь две. И одна, о чем Босхо явно не знал, являлась скрытой. Вот она-то вполне могла зафиксировать наше положение со спины, однако лэн Даорн ничего на эту тему не сказал. И сделал вид, что второй записи попросту не существует.

— Раньше камера висела всегда над дверью, лэн, — подумав, исправился я. — Потом ее демонтировали, но в том месте теперь краска другого оттенка. Когда на стену падает свет, она немного бликует, поэтому я подумал, лэн, что это просто новая модификация. Хотя, быть может, я и ошибся.

Он несколько мгновений смотрел на меня с таким видом, словно пытался понять, что именно творится у меня в башке. А потом с новым вздохом встал, отошел к окну и, сложив руки за спиной, неспешно уронил:

— Вы — очень странный молодой человек, курсант Гурто. Вы молоды, но при этом весьма неглупы. Вы живете по четко продуманному плану, однако умеете быстро приспосабливаться и уверенно находите выходы даже из очень непростых ситуаций. Сегодняшняя драка в этом плане весьма показательна… вы ведь даже о помощи никого не просили. Вы знали, что буквально за стеной находится взрослый, но не захотели крикнуть… почему?

Так. Действительно прокол.

— Может, я просто не смог, лэн? — осторожно предположил я. — Вдруг у меня от злости дыхание перехватило?

— Возможно. Злость, как и страх, порой довольно сильно влияют на наши поступки. Однако в отношении вас у меня сложилось иное впечатление, курсант. Скажите, если вы с самого начала понимали, что конфликт неизбежен… если вы знали о камере и предполагали, что ваше поведение будет выглядеть сомнительно… если могли позвать на помощь, но даже после появления охраны так и не раскрыли рот… Скажите, я правильно понял, что вы предпочли не оправдывать свой поступок, а плыть по течению? Посмотреть, как говорится, куда кривая выведет?

Он повернулся вполоборота и окинул меня еще одним внимательным взглядом.

— Почему, лэн Гурто? Раньше вам это не было свойственно. В то же время вы даже сейчас слишком спокойны для человека, во второй раз оказавшегося под ложным обвинением. И вы совсем не были удивлены ни предыдущим разговором, ни нынешним. Более того, складывается впечатление, что вы не просто смирились с поражением. А смолчали лишь потому, что даже в столь двусмысленной ситуации решили найти для себя какую-то выгоду.