Мужчина недоверчиво на меня покосился.

— Камер не боишься?

— Нет. С них показания снимают редко.

— Уверен? Камера-то новая…

— Зато система пока старая, — криво усмехнулся я. — Мне прежний директор много чего успел рассказать, пока склонял, так сказать, к интиму. Так что не переживайте. Я в этом плане продуманный, а с некоторых пор еще и очень осторожный.

Лэн Нортэн все еще с сомнением качнул головой.

— Ну как знаешь. До комнаты-то сам доберешься?

— Конечно. Мне не впервой. Идите. Не то вдруг кому-то помощь понадобится, а вас на рабочем месте нет?

Он наконец развернулся и молча ушел, оставив меня одного.

«Корректировка завершена, — с нотками осуждения в голосе доложила Эмма. — На полное восстановление уйдет четыре с половиной дня».

Ну и хорошо. Почти в два раза быстрее, чем прогнозировал доктор. Так что ничего, справлюсь. Главное, чтобы меня никто не застукал и чтобы эффект от стимуляторов продлился хотя бы до утра.

На следующий день я, честно признаться, чувствовал себя хреноватенько. Даже без распаковки данных… Эмма посоветовала с этим обождать, чтобы не увеличивать нагрузку на мозг… тело по-прежнему ломило, башка соображала туго, все время хотелось жрать и спать, так что первые сутки после получения усиленного пакета данных дались мне нелегко.

На физкультуре я, как и стоило ожидать, едва справился и то лишь потому, что перед завтраком сползал в спортзал и привел себя в тонус. На занятиях отвечал несколько заторможенно, порой даже невпопад. На рисовании… то есть черчении, конечно… из-за внезапно накатывающих спазмов толком не смог удержать в руке стило, поэтому вместо магической фигуры накалякал такую хрень, что преподаватель рассердился и оставил меня сразу без двух баллов.

О баллах, правда, я не жалел. С учетом того, что старые мне, как и обещал лэн Даорн, уже вернули, до минуса было уже далеко, а через месяц я так и так наверстаю.

Историю, признаю, я сегодня нагло проспал.

Зато на обед явился чуть ли не первым и с голодухи так много набрал себе на поднос, что даже Айрд сотоварищи проводили меня удивленными взглядами.

Как в меня все это влезло — ума на приложу, однако, когда поднос опустел, я поймал себя на мысли, что был бы не прочь взять на раздатке второй такой же. Но даже после того, как я сходил за добавкой, голод все равно не утих, поэтому по дороге на теорию магии я то и дело кидал по сторонам голодные взгляды. А когда убедился, что даже поглотить в коридоре толком некого, то попросил Эмму возобновить геноцид вирусов и бактерий, потому что иначе мог не сдержаться и покусать кого-нибудь из учеников.

С поглощением стало полегче, поэтому под конец дня голод все-таки утих, да и чувствовать я себя стал вполне сносно.

Следующий день прошел уже спокойнее, и я даже в магическом поединке смог поучаствовать. Однако поскольку внимание и концентрация у меня еще не восстановились, то бой с Ойром я провел максимально быстро. Проще говоря, насоздавал себе молний побольше, по-быстрому перещелкал всех его огненных мух и, заработав техническую победу, с невыразимым облегчением покинул купол, сделав вид, что не заметил изучающего взгляда классного руководителя.

Вечером в триэ-рэ я, как и планировал, по-тихому пробрался в подвал и провел еще одну загрузку, благо лэна Нортэна рядом не было и меня оказалось некому остановить.

При этом, помня, насколько фигово мне было в прошлый раз, полупустую ампулу я взял с собой, прямо в капсулу, и положил так, чтобы даже в полубессознательном состоянии мог до нее дотянуться. Это оказалось нелишним, потому что, когда загрузка закончилась, меня корежило еще дольше и сильнее, чем два дня назад, и лишь благодаря тому, что инъектор находился под рукой, я сумел вколоть в бедро стимулятор.

— Уф, — выдохнул я, когда с некоторым трудом выбрался из модуля, сжимая в кулаке пустую ампулу. — А ничего так штука. Бодрит конкретно.

После чего с трудом добрался до личной комнаты и попросту отрубился под неодобрительное бормотание Эммы.

Не знаю, что она в ту ночь со мной делала, однако на утро я, как это ни странно, почувствовал себя почти хорошо. По крайней мере, в сторону меня не вело, мимо двери я не промахивался, ну а то, что соображал туго, нестрашно. Да и не было у нас пока таких предметов, на которых мне приходилось бы на полную катушку использовать мозги.

«Проводится дополнительная корректировка физического состояния носителя, — прошелестела подруга, когда я с удовольствием смел двойную порцию завтрака, чем снова удивил однокурсников. — Осуществляю укрепление мышечно-связочного аппарата. Производится стимуляция мышечного роста. Образую дополнительные синаптические связи для ускорения адаптации к усиленным нагрузкам».

Ах вот почему я так хочу жрать…

Для роста мышц и прочих изменений нужна была энергия и заодно строительные материалы. Что ж, значит, буду теперь брать на завтрак-обед-ужин не двойные, а тройные порции. Режим питания у нас, как и раньше, остался трехразовым, но Эмма, когда я об этом спросил, подтвердила, что мне этого уже не хватит.

Прислушавшись к совету подруги, я после обеда по-быстрому сделал домашку, а потом оделся потеплее, выбрался на улицу и пошел гулять по территории школы.

Пошел, разумеется, не просто так — там, где это было возможно, особенно вдоль забора и под стенами корпусов, я втихаря принялся поглощать все, до чего Эмма могла дотянуться. Поскольку осень уже закончилась и на земле кое-где лежал снег, то мне в какой-то мере было даже проще — под снегом можно было сожрать что угодно, и этого никто бы не заметил. Ну вот я и добирал то, чего мне не хватило в столовой, благо подруга не брезговала даже сонными кротами и впавшими в спячку червяками, которых в земле обнаружилось немало.

После такой подпитки мое самочувствие окончательно пришло в норму, поэтому вечером я даже смог взяться за освоение новой литературы. В том числе засел за жизнеописание какого-то известного тэрнийского генерала. Но спустя примерно рэйн мне в голову пришла гораздо более интересная мысль, и я все-таки спустился в подвал, чтобы лишний раз залезть в Сеть.

Как ни странно, но информация о нашем директоре в интернете тоже нашлась. Правда, совсем немного и сугубо потому, что несколько лет назад его имя промелькнуло в новостях.

Оказывается, на протяжении последнего десятилетия количество магических аномалий в Норлаэне существенно возросло. Потусторонние твари все чаще появлялись на территории страны, особенно на окраинах, поэтому повелителю Ларинэ пришлось увеличить численность военных гарнизонов в несколько раз. Младшим и старшим родам тоже пришлось несладко — поскольку чаще всего разломы встречались именно в провинциях, то для защиты людей таны были вынуждены нарастить военные отряды, усилить патрули и контроль за территориями. Однако разломы все равно продолжали появляться, тварей из них с каждым разом становилось все больше, и все, на что были способны военные, это минимизировать потери среди мирного населения.

Шесть лет назад лэн Ноэм Даорн… ему тогда только-только исполнилось тридцать шесть… оказался в одном из таких отрядов зачистки и принимал деятельное участие в борьбе с вырвавшимися на свободу дайнами. Причем сумел так себя проявить, что был награжден орденом мужества. Однако сам он был тяжело ранен. Много времени провел в госпитале. Был на волоске от гибели. Лишился сразу обеих ног. Однако выжил. Справился. Обзавелся бионическими протезами, а после того, как восстановился на службе, занялся подготовкой кадетов Первой тэрнийской военно-магической академии. Вернее, ее основного филиала, что располагался в городе Тураэ. И вот теперь получил назначение на должность директора нашей школы.

— Достойная карьера, — пробормотал я, пока Эмма искала по нему дополнительную информацию.

Мне даже захотелось узнать о нашем директоре побольше. К примеру, из какого он рода, какой у него магический дар, чего от него ждать, как от мага, однако в Сети по этому поводу данных не нашлось. Базу военного министерства ради таких мелочей я взламывать не рискнул, поэтому удовольствовался сведениями, которые имелись в общем доступе, тем более что они никоим образом не портили сложившийся у меня образ.