— Не знаешь, — выронила Лена с едкой усмешкой. — Нихрена ты не знаешь, потому что всегда жила и живёшь на всём готовеньком. Сначала родители, теперь Серёжа, потом, наверняка, найдётся ещё какой-нибудь олень, к которому ты присосёшься… Знаешь, какие реальные проблемы у нормальных людей? А я тебе расскажу, подруга. Проблемы — это когда изменивший тебе мужик хочет забрать у тебя детей и выкинуть из квартиры. Проблемы — это когда тебе с чемоданами и детьми податься некуда, потому что нет ни мам, ни пап. Когда у тебя настолько маленькая зарплата, что тебе с трудом хватит её на то, чтобы самой от голода не сдохнуть. Не говоря уже о детях. И тебе надо будет через суд бодаться, чтобы выбить из отца детей хоть какую-то копейку. Вот какие у людей проблемы, подруга. Так живут люди и именно с этим остаются женщины, которым изменяют или от которых уходят мужья. У большинства попросту нет выбора и возможности уйти, махнув хвостом. И не тебе рассуждать о проблемах, глядя на жизнь из своего домика Барби.

В моих глазах стояли слёзы, горло душил острый ком обиды. Я смотрела в глаза подруги и не понимала, она действительно верит в то, что говорит, или просто хочет побольнее меня задеть?

— О, Наташка, а ты чё не заходишь? — по лестнице поднимался Миша с пакетами продуктов. — Или ты вдруг стала вампиром, который без приглашения в квартиру не заходит? — хохотнул он и прошёл мимо меня тяжело дыша от тяжести собственного веса и пакетов в его руках. — Проходи. Я как раз конфеты купил. Ленкины любимые.

— Она не может, Миш. На маникюр опаздывает, — ответила за меня Лена с издевкой.

— Маникюр — это хорошо. Ты бы тоже, Ленка, сходила.

— Миша, заткнись и зайди уже в квартиру. Дети конфеты ждут… — Лена закрыла перед моим носом дверь, продолжая что-то ещё ворчать на мужа.

Чувствуя слёзы по щекам, я на ватных ногах спустилась по лестнице и вышла из подъезда, вдохнув полной грудью прохладного осеннего воздуха.

Достав из сумочки дубликат ключей от моей новой квартиры, в которой я хотела предложить Лене пожить вместе со мной, Стёпкой и детьми, пока её жизнь не стабилизируется, я швырнула в урну у скамейки.

Кусая губы, сидела на краю кровати в своей комнате и смотрела на пустую стену. Светлые обои явно нуждались в том, чтобы их разбавили какой-нибудь картиной или, хотя бы, фоторамкой.

А моя психика нуждалась в том, чтобы ей хоть кто-нибудь объяснил, какого чёрта сегодня было. Я не считаю и никогда не считала себя нежным цветком, выросшим в тепличных условиях, но сегодня, после слов подруги, оказалась сломлена. По мне будто бульдозером проехали, обесценив не только мои достижения, но и проблемы тоже.

Живу как Барби в своём домике? Серьёзно?

Наверное, сегодня я впервые пожалела о том, что никогда не делилась какими-то шероховатостями в своей жизни, считая, что все так живут. Ведь у всех имеются свои проблемы, и нытьё никак не способствуют их решению. Но оказалось, умалчивая о проблемах или маскируя их, со стороны, даже для некогда близкой подруги, моя жизнь выглядела кукольно-прекрасной.

Идиотизм чистой воды.

Если, уходя от бывшего мужа, я сменила квартиру, то теперь мне хотелось сменить город или даже область. А ещё лучше не знать никого из своей прошлой жизни. Столько грязи, сколько я хлебнула от них за последние два месяца, я за всю свою жизнь не видела.

Стёпки пока ещё не было дома. Но мне было тревожно. Кто знает, чем обернется его разговор с отцом? Что ему скажет Федосеев, какие слова подберет и как сын отреагирует на вскрывшуюся правду, от которой он знал лишь половину?

Ещё немного и я дожую свои губы.

Наконец, в тишине квартиры, я услышала скрежет дверного замка. Кто-то открывал дверь ключом.

Что значит «кто-то»? Будто в моей квартире табор живёт…

Я дождалась, когда сын зайдёт в квартиру и только потом вышла из комнаты, чтобы его встретить.

И настроение сына мне не понравилось сразу. Он даже не взглянул на меня, не попытался ничего сказать. Молча швырнул ключи от квартиры на невысокую тумбочку на ножках, стянул с ног без помощи рук кроссовки и широкими шагами пошёл в свою комнату.

— Стёп, что случилось? — проводила я его взглядом, а затем последовала за ним. — С папой поговорили?

— Поговорили, — буркнул сын и захлопнул перед моим носом дверь в свою комнату.

— Стёпа, не пугай меня, — говорила я в дверное полотно, прислонившись к нему ухом. — Что тебе сказал папа?

— Ничего, — едва слышный голос сына. Через секунду по стене монотонно застучал теннисный мяч, что свидетельствовало о том, что мой сын зол, расстроен и в раздумьях.

В приступе нахлынувшей ярости, я ринулась в свою комнату, схватила с кровати телефон и набрала номер Федосеева. Ходя по комнате из стороны в сторону, как львица по клетке, я слушала монотонные гудки и ждала ответа.

— Да? — голос бывшего был настолько спокойным, что на секунду мне показалось, что я разговариваю с роботом.

— Что ты Стёпке сказал? Какого чёрта наш сын вернулся домой и заперся в своей комнате, не сказав ни слова? — шипела я гадюкой.

— Сказал правду, — устало вздохнув выронил Федосеев. — Думал, подобрать слова покрасивее, но, как оказалось, как не подбирай, смысл один — папа мудак. Сказал, как есть.

— Дебил, — выдохнула я, прикрыв глаза и прижав ко лбу ладонь. — А аккуратнее ты не мог?

— Я аккуратно.

— Знаю я твоё аккуратно, — чертыхнулась я и сбросила звонок.

Швырнула телефон обратно на кровать и вышла из комнаты, снова остановившись у двери в комнату сына.

Кулак, готовый постучать, застыл.

Прикусив нижнюю губу, я прислушалась к происходящему в комнате, но там по-прежнему стучал о стену мяч. Пришлось своё желание покопаться в голове у сына засунуть поглубже и сесть в своей комнате на кровать, не переставая при этом прислушиваться к стукам мяча.

Наверное, около получаса я находилась в подвешенном состояния. Даже примерно не представляя, что могу сделать в сложившейся ситуации. Внезапно стук мяча о стену прекратился. Я ещё сильнее навострила уши.

Дверь в комнате сына открылась, а я, чтобы не быть пойманной с поличным мамочкой-паникёршей, схватила свой ноутбук с прикроватной тумбочки, открыла его с важным видом начала «вчитываться» в окно загрузки. Но всё моё сознание было сосредоточенно на том, что Стёпка вышел из своей комнаты, прошёл на кухню. Почти сразу зашумела вода, а потом зашумел чайник. Хлопнула дверца холодильника, что-то зашуршало, застучало, а через несколько минут сын застыл в дверном проеме уже моей комнаты.

— Мам, — произнес он тихо, пока я симулировала рабочий процесс.

— М? Да? Слушаю, — актриса без Оскара, блин.

— Пойдём, это… чай попьём. Я бутеры сделал.

— Ухты-пухты! — вскинула я брови и широко улыбнулась в ответ на смущенную улыбку Стёпки. — Фирменные бутерброды моего сына, где хлеб нарезан толще колбасы? Ради них я даже от своей диеты откажусь. Пошли, — приобняв сына за плечи, я чмокнула его в лохматую шевелюру, на что он сделал вид, что он уже очень взрослый и все эти телячьи нежности ему не надо.

— Только ты мне кофе нальёшь.

— Растворимый и немного, — поддала я чуток строгости.

— Ладно, — закатив глаза, согласился Стёпка.

Можно ли осудить женщину, пьющую вино в одно бесстыжее лицо на краю барной стойки в одном из клубов города?

Конечно, можно!

И эта женщина сама себя сидит и осуждает, но отказать себе в желании утопиться в вине не может.

Дома при сыне пить стыдно. Подруг, с которыми можно пойти и выпить в веселой компании, у меня, как выяснилось, нет и не было. А настроение напиться, как назло, обострилось и достигло своего пика именно сегодня.

Спустя почти три недели я решила, что пора выпить за новоселье. Туда же, в кучу поводов для выпить, я закинула и измену мужа, и развод, и утраченную дружбу… и хрен пойми, что теперь делать с этой жизнью.